Жертвоприношение - читать онлайн книгу. Автор: Грэхем Мастертон cтр.№ 87

На месте бывшего нефа горели три огромные жаровни. Похоже, это были бочки из-под химических отходов, наполненные битумным углем и сухой древесиной. Поверх жаровен лежали железные решетки, на которых жарилось с десяток крупных кусков мяса. Сначала я подумал, что это поросята, пока дым над одной из жаровен не рассеялся, и я не увидел обгорелое красное лицо.

Это были вовсе не поросята. Это были дети. Пропавшие сироты из Фортифут-хауса. У некоторых были отрублены руки и ноги. Двое были обезглавлены. Некоторые были привязаны к решеткам проволокой – видимо, когда их начали жарить, они были еще живы.

Разбитая черепица, усеивавшая пол между жаровнями и алтарем, блестела от человеческого жира и была усыпана детскими костями. Ближе к алтарю груды костей становилось все выше, сам он был буквально погребен под ними. Их были тысячи: одни свежеобглоданные, другие изрядно потускневшие, третьи такие старые, что уже начали обращаться в прах. Грудные клетки, тазобедренные кости, лопатки, бессчетное количество маленьких черепов.

На вершине костяной горы лежало самое причудливое существо, которое я когда-либо видел. Его вид способен был свести с ума. Я почувствовал, что челюсти у меня свело от ужаса, а кожа лица натянулась от одного отвращения.

Скажи, что это неправда, – продолжал настаивать мой разум. – Скажи, что это неправда!

Но это была правда. Это была женщина, чье невероятно раздутое голое тело лежало на груде тряпья, окровавленных матрасов и разорванных подушек. Еще ужаснее было то, что ее круглый как шар живот непрерывно шевелился и подрагивал, будто какое-то огромное существо, запертое внутри, жаждало вырваться на свободу. Груди у нее тоже были чудовищно раздуты. Ни одну из них невозможно было бы перевезти даже на ручной тележке. Шея настолько распухла, что лицо напоминало крошечную кукольную маску.

Возле нее на коленях, обмотав лицо грязными тряпками, стояло существо, от которого Кезия Мэйсон, предположительно, родила Бурого Дженкина, – Мазуревич, король доков и лондонского дна. Грязными голыми руками он скармливал ей горелое мясо, хрящи и комки теплого жира. Она безостановочно жадно глотала все это крошечным ртом, почти не жуя. И чем больше глотала, тем сильнее шевелился ее живот.

Неподалеку мы заметили молодого мистера Биллингса. Облачен он был не в черный костюм, а в простую белую простыню, от чего казался нелепо похожим на Марка Антония из фильма «Юлий Цезарь». Я пришел похоронить Цезаря, а не восхвалять его. Глаза у него были закрыты, обе руки подняты вверх, и он продолжал выкрикивать слова своей зловещей песни.

Текели-ли! Текели-ли!

– Гребаный ад, – выругался Миллер. – Простите за мой французский.

– Где Дэнни? – спросил я. – Вы видите Дэнни?

Он приподнял голову над подоконником.

– Там, – сказал он, – в углу, у стены. Бурый Дженкин держит его. Похоже, он еще цел и невредим.

– Может, они ждут, пока поджарятся все эти бедные дети, – сказал я.

Увиденное настолько меня потрясло, что я невольно опустил глаза и прижал руку ко лбу. Я не понимал, что чувствую: испуг, горечь, надежду или же совсем ничего.

Миллер подошел ко мне.

– Послушайте, – сказал он. – Чем быстрее мы будем действовать, тем лучше. Тактика как при антинаркотическом рейде. Врываемся и кричим во все горло. Застанем их врасплох. Я бегу направо, будто собираюсь завалить парня в белой ночнушке. Вы – налево и хватаете Дэнни. Затем вы уходите через дверь, а я прыгаю в окно. И убегаем со всех ног.

– А что делать с Бурым Дженкином? – спросил я.

– Бейте урода ногой по яйцам. Если они у него вообще есть. Действуйте не раздумывая. И не переставайте кричать. Меня не ждите, потому что я вас ждать не буду.

– Ладно, – сглотнул я.

В окне замигали огни, почва яростно задрожала. Черепа, сдвинутые с места земными толчками, со страшным грохотом покатились с горы костей.

Мы встали плечом к плечу у входа в часовню. Я так испугался, что едва мог дышать, – к тому же воздух был таким едким, что я чувствовал постоянное першение в горле. Каждые несколько секунд мне приходилось прилагать усилия, чтобы подавить рвущийся наружу кашель.

– Вы готовы? – спросил Миллер.

Я посмотрел на него. Внезапно мне пришло в голову, что я совсем его не знаю. И тем не менее, мы здесь, в каком-то невообразимом будущем, вместе рискуем жизнью, готовые противостоять самому мерзкому существу, которое я когда-либо видел.

– Да, готов, – сказал я. – И – спасибо…

Он шмыгнул носом и вытер его пальцем.

– Ерунда, – сказал он. – Это моя работа.

Мы вместе бросились в часовню, крича что было сил. В тот же момент оглушительный грохот потряс руины. И мы были ослеплены вспышкой молнии, ударившей в пол часовни. Кости и черепица полетели во все стороны, как шрапнель.

На секунду я замешкался, растерявшись, но затем снова закричал и бросился к сыну. Бурый Дженкин уже сорвал с Дэнни футболку и длинным куском арматуры ворошил угли в ближайшей жаровне. Щеки Дэнни блестели от слез.

– Хороший огонек, да? Ты любишь хороший огонек?

Бурый Дженкин вряд ли заметил мое приближение, в отличие от Дэнни. Он внезапно вырвался из лап Бурого Дженкина и побежал ко мне со всех ног, как на эстафетной гонке в День спорта.

Бурый Дженкин заверещал и бросился за нами, взмахнув черным плащом, когти его лап щелкали по черепице.

Дэнни буквально влетел в мои объятия. Я подхватил его и побежал, петляя между жаровнями, сквозь грязный дым, витавший над человеческим мясом. Под ногами хрустели кости и черепица. Я забыл, что нужно постоянно кричать, но, поскольку я нес на руках Дэнни, на крик у меня все равно уже не хватало дыхания.

– Ублюдок, я вырву тебе кишки! – выл Бурый Дженкин, который скакал, приплясывая, вслед за мной. Я остановился на секунду, поставил Дэнни на землю и толкнул ногой крайнюю жаровню, окатив Бурого Дженкина дождем из пылающих углей, дерева и полупрожаренных кусков невинных жертв. Его плащ тут же вспыхнул, и он принялся яростно бить подолом по земле, ругаясь, плюясь и рыча.

Теперь я был достаточно далеко. Я покрыл половину расстояния до двери, и никто уже не смог бы поймать меня. Я крепко держал Дэнни и слышал, как он дышит мне в ухо, пока я несся по черепице. У дверей, собираясь уже нырнуть в них, я обернулся и увидел, что Миллеру не так повезло, как мне. Мазуревич спрыгнул с горы костей и схватил его. Теперь он держал его за волосы, прижав к его горлу длинный нож.

– Бегите! – закричал Миллер. – Ради бога, Дэвид, бегите!

Я опустил Дэнни на землю.

– Послушай, – сказал я ему. – Ты должен бежать обратно в дом. Не останавливайся ни в коем случае. Поднимись по пожарной лестнице и залезай через люк на крыше. Потом сразу спускайся вниз, найди Чарити и оставайся с ней. И ни в коем случае не разговаривай с Лиз. Лиз плохая. Это не ее вина, но она плохая. Поэтому будь с Чарити.