Вся власть советам! - читать онлайн книгу. Автор: Александр Харников, Александр Михайловский cтр.№ 36

Механизмы двигателей провернулись раз, другой… И вот уже «пачка папирос» — так флотские острословы называли пятитрубный «Аскольд» — летит на двадцатидвухузловой скорости по серой поверхности Кильдинского плеса, вспоминая лихую порт-артурскую молодость и оставляя за собой густой черный шлейф угольного дыма. Да, были времена, и никто тогда не мог знать — кому они принесут вечную славу, а кому несмываемый позор. «Аскольд» себя тогда не опозорил. Не опозорит он свое имя и сейчас.

Рядом, словно призрак, легко режет волну своим острым форштевнем «Адмирал Ушаков». Только дыму от него поменьше. Раскаленный воздух призрачно дрожит над его единственной трубой. Нефтяное отопление, избавляющее от утомительных угольных погрузок и изнуряющего труда кочегаров, является предметом зависти и мечтаний всех военных моряков начала XX века. Та скорость, которую «Аскольд» выдает предельным напряжением машин, для «Адмирала Ушакова» чуть ли не экономический ход.

Устаревшие британские эсминцы, которые охраняли транспортный караван, конечно же заметили приближающегося к ним врага. Отчаянно дымя всеми тремя трубами, угольные эсминцы типа «Ривер» — «Эттрик», «Эксе», «Риббл», «Тевиот», «Аск», «Уэлланд», «Джед», «Кеннет» — все они были никому не нужным устаревшим предцусимским барахлом постройки 1903–1905 годов, самое что ни на есть старье, какое только нашлось у королевского флота — отчаянно бросились в бой. Вооружены эти шестисоттонные кораблики были одной 76-мм и пятью 57-мм пушками и двумя 450-мм торпедными аппаратами.

Навстречу им гулко бабахнула погонная шестидюймовка «Аскольда». Не успел опасть водяной султан от падения снаряда «Аскольда», как замолотила носовая башня «Ушакова», и вокруг головного британского эсминца встал частокол водяных столбов, а на его палубе сверкнуло несколько разрывов. Эсминец «Риббл» словно споткнулся, выпустил белое облако пара, а затем раздался громкий хлопок. Когда дым и пар рассеялись, на поверхности воды уже не было ничего, кроме обломков.

Следующей жертвой стал «Эттрик». При попытке развернуться и выйти из атаки, взрывом мины в кормовом торпедном аппарате ему оторвало корму, и он превратился в беспомощно колышущийся на воде неуправляемый обрубок корабля. Прямых попаданий в него не было, так что виной всему произошедшему, скорее всего, был шальной осколок.

«Кеннет» на этот раз получил прямое попадание в носовой торпедный аппарат. Страшной силы взрыв — и на волнах закачался еще один хлебающий морскую воду изуродованный корпус.

«Аскольд», несмотря на свое устаревшее вооружение, тоже довольно быстро открыл счет, влепив в «Аск» шестидюймовый гостинец прямо в машинное отделение.

Вооруженным 450-мм торпедами Уайтхеда образца 1911 года, с дальностью хода две тысячи метров на сорока четырех узлах, британским эсминцам было необходимо сойтись с противником на дистанцию пистолетного выстрела. Если даже неуправляемая торпеда и способна пройти две тысячи метров, то это совсем не значит, что она попадет в цель. Дистанция прицельной стрельбы значительно меньше, и командиры британских кораблей, идущих в самоубийственную атаку, об этом знали. Расстрел пытавшегося выйти из боя «Эттрика» говорил им, что пощады в этом бою не будет. Можно было, конечно, спустить флаг, но у «лаймиз» собственная гордость.

Корабли сближались со скоростью чуть меньше мили в минуту, и прежде, чем был преодолен двухкилометровый рубеж, еще два эсминца — «Уэлланд» и «Джед», были расстреляны артиллерией «Ушакова». Затем заработали две шестиствольные тридцатимиллиметровые «газонокосилки», и два последних защитника британских транспортных судов были буквально разрезаны на части.

«Аскольд» застопорил ход и занялся спасением утопающих. А «Ушаков», обогнув по широкой дуге усеянный обломками британских кораблей участок моря, на полной скорости направился к транспортам. Туда же от Кувшинской Салмы мчались два русских миноносца, увидевшие, что овчарки оставили свою отару и можно будет неплохо поживиться. Участь транспортов была предрешена. Сначала им предложат сдаться, намекнув, что в случае сопротивления их судьба будет незавидной. Огромные неуклюжие паровые суда с парадным ходом в двенадцать узлов не имели ни малейшего шанса уйти от быстрых стремительных хищников.

Бежать попытался лишь «Виндиктив». Только вот восемнадцать узлов — это гораздо меньше, чем тридцать два узла «Ушакова» или даже двадцать шесть узлов миноносцев. Догнали, поймали, вразумили парой снарядов и вернули снова в общее стадо.

Этот день стал днем величайшего позора для британского флота. Ну, а Советская Россия одержала еще одну морскую победу. Только на этот раз уже не над Германией, а над Британией. Прущие напролом политики и адмиралы когда-то, во времена королевы-девственницы Елизаветы, создали империи имидж Владычицы морей. И они же в конце концов приведут Британскую империю к гибели в XX веке.

23 (10) ноября 1917 года, около 14:00.

Мурман. Здание контрразведки флотилии Ледовитого океана.

Капитан 1-го ранга Алексей Константинович Петров.

За сражением нашей флотилии Ледовитого океана с напавшей британской эскадрой я был вынужден наблюдать стоя на берегу. К сожалению. Опять проклятые японские осколки разгулялись у меня в правой ступне, и я без трости не мог сделать и шага. А как хотелось бы вдруг оказаться среди моих товарищей на «Аскольде» и, что называется, тряхнуть стариной!

Мне вспомнился вдруг бой в Корейском проливе, когда, идя на выручку 1-й Тихоокеанской эскадре, героически погиб броненосный крейсер «Рюрик», а я на «России» получил восемнадцать осколков в ногу от разорвавшегося японского снаряда. И вот теперь я только и могу, что прыгать на одной ноге, грозить врагу палкой и клясть свою беспомощность.

Да, сегодняшний бой совсем не похож на тот, в котором я участвовал первого августа 1904 года. Тогда, пользуясь своим техническим превосходством и неприспособленностью наших кораблей к линейным сражениям, враги расстреливали нас, как в тире. Зато сегодня наши артиллеристы в пух и прах разнесли хваленых и заносчивых британских лаймиз, влезших в детскую, по сути, ловушку. Все же остальное сделали комендоры с «Чесмы» и «Моонзунда», дальномеры наших потомков, двенадцатидюймовые фугасы и заранее пристрелянный фарватер. Урок всем: против даже устаревших тридцатипятикалиберных двенадцатидюймовых орудий броненосные крейсера не такие уж и броненосные. «Моонзунд» делал с «Бервиком» все, что хотел. Если бы «Ланкастер» не вылез на то минное поле, то я уверен, что он точно так же был бы расстрелян на фарватере. Неравенство в классе, знаете ли, было подавляющим.

Вслед за великим Суворовым мне хотелось воскликнуть: «Жаль, что я не был при Корфу хотя бы мичманом!»

Правда, сражение было не при острове Корфу, а у безвестного острова Екатерининский, но сути это никак не меняет.

Хорошо показал себя и штрафной контр-адмирал Кетлинский. Ох, не зря мои коллеги из будущего уговорили дать ему шанс. Потери его батареи были велики, но своим дерзким обстрелом она выполнила свою главную задачу. Сейчас тяжело раненного адмирала, вместе с еще тремя почти безнадежными матросами, отправили на вертолете — летательной машине потомков — в их плавучий госпиталь. Если где-то и можно спасти ему жизнь, так только там.