Череп Бетховена. Мрачные и загадочные истории из мира классической музыки - читать онлайн книгу. Автор: Тим Рейборн cтр.№ 55

Чтобы прекратить все это, Фердинанд в конце концов упрятал дочь Хуану в город Тордесильяс в центральной Испании. Певцов он разогнал, и Реньо и де ла Рю вернулись во Фландрию. К 1508 году ла Рю поселился в Брюсселе и оставался там до 1514-го; по-видимому, тур по Испании с песнями над гробом на время отбил у него охоту к путешествиям.

Была ли Хуана действительно сумасшедшей? Возможно, она страдала шизофренией или параноидальным бредом. Также возможно, что ее странное поведение объяснялось каким-то наследственным психическим отклонением, возникшим в результате близкородственных браков между королевскими семьями Европы. С другой стороны, Фердинанду было выгодно объявить ее безумной и править за нее.

И ла Рю, и Реньо оставались с ней куда дольше, чем требовалось. Они легко могли бы найти работу на схожих условиях в другом месте, что со временем и сделали. Однако их до странности долго удовлетворяло положение певцов для трупа, так что, судя по всему, они испытывали к Хуане теплые чувства.

«Марсельеза» – вдохновляющий национальный гимн Франции, такой же символ страны, как Эйфелева башня или багеты. У этой песни, созданной во времена Французской революции и нависшей над страной угрозы войны с Австрией, любопытная история. В 1792 году революция была в полном разгаре, а Австрия объявила Франции войну за заключение в тюрьму Марии-Антуанетты, которая по рождению была австрийкой. П. Ф. Дитрих, мэр города Страсбурга у границы с Германией, объявил конкурс на новый гимн, который мог бы повысить моральный дух французских солдат и придать им смелости и энтузиазма для новых сражений.

Капитан инженерных войск Клод Жозеф Руже де Лиль (1760–1836) сочинил слова к песне, которой суждено было приобрести мировую известность, буквально за одну ночь. Музыку он взял из произведения 1784 года итальянского композитора Джованни Баттисты Виотти и назвал ее «Военный марш рейнской армии». Солдатам песня пришлась по душе и стала так популярна, что, когда марсельские добровольцы принесли ее в Париж, ее приписали им и стали называть «Марсельезой». 14 июля 1795 года (в День взятия Бастилии) она была официально объявлена французским государственным гимном. Однако, когда революция завершилась и к власти пришел Наполеон, он запретил «Марсельезу» из-за того, что она вызывала у людей сильные чувства и ассоциировалась с грубым поведением, бунтом и беспорядками. Ее стали воспринимать как нечто вроде гимна футбольных фанатов конца XVIII века. В 1830 году «Марсельезу» снова разрешили, а затем Наполеон III снова ее запретил. Окончательно она вернула себе статус гимна в 1879 году, через много лет после того, как революции и войны во Франции перестали быть насущной проблемой.

По иронии судьбы, мэр, который заказал создание этой патриотической революционной песни, был в конечном итоге отправлен на гильотину из-за своего дворянского происхождения. Он стал жертвой собственного успеха. Де Лиля в 1793 году посадили в тюрьму; никто не мог чувствовать себя в безопасности в те времена подозрений и кровавого террора. Потом его освободили, и он продолжил писать песни, но ни одна из них и близко не подошла к той славе, что получил написанный им гимн. Он умер в 1836 году в нищете – типичная судьба создателей многих вечных произведений искусства.

Мы представляем себе квартет парикмахеров как группу мужчин, поющих на четыре голоса, оснащенных внушительными усами, одеждой начала XX века и соломенными шляпами; хотя существовали и женские группы. В них есть что-то, отдающее «провинциальными ярмарками в самом сердце Америки» и ностальгией. Это может вызвать усмешку, несмотря на то, что для такого пения определенно необходим приличный талант.

Откуда данный жанр получил свое название? Существует две различные версии, одна из которых значительно более кровава, чем другая. В Англии XVI века функции парикмахеров не ограничивались стрижкой волос и бород с усами, а были куда более разнообразны. Их деятельность была близка к работе хирургов, и в 1540 году те и другие объединились в гильдию. Если это вас тревожит, вы совершенно правы. Парикмахеры (цирюльники) предоставляли такие услуги, как кровопускание (считавшееся средством улучшения здоровья и телесной гармонии), лечение пиявками, наложение швов на раны и удаление зубов. Знакомые всем красно-белые столбы, служащие парикмахерским вывеской, появились именно в то время: белый цвет символизировал бинты, а красный – кровь. Вспомните об этом, когда в следующий раз решите подстричься.

При чем же здесь музыка? Те, кто приходили к цирюльнику, часто находили в его приемной музыкальные инструменты, на которых можно было поиграть, ожидая своей очереди. На самом деле, это весьма здравая идея, потому что таким образом пациенты получали возможность немного успокоить нервы перед той или иной лечебной пыткой, которая им предстояла. В парикмахерских можно было найти лютни, цитры (прообраз мандолины) и вёрджинелы (маленькие клавесины); играя на них, люди часто исполняли популярные песни. Музыка не только веселила, но и, возможно, заглушала крики пациентов. О музыке в цирюльнях упоминали такие писатели, как Уильям Шекспир и Бен Джонсон, а композитор Томас Морли отмечал, что одну популярную павану (медленный танец) иногда называли «Грегори Уокер» в честь известного парикмахера и музыканта, хотя далее он утверждает, что «парикмахерская музыка» вряд ли заслуживает серьезного внимания.

Так есть ли связь между этой необычной английской культурной традицией и современной «парикмахерской музыкой»? Вокальные гармонии, так хорошо известные нам сегодня, берут начало в песнях рабочей бедноты, особенно афроамериканского сообщества. Парикмахерские служили для этих людей своего рода общественными центрами, местом, где в конце XIX века возродилась традиция неформального исполнения популярных песен.

С изобретением фонографа и жаждой найти новый материал для записей репертуар парикмахерских привлек внимание деятелей этой новой отрасли, потому что группы были маленькими и всем их членам в буквальном смысле хватало места перед записывающим рожком (предшественником микрофона). Однако записывали на самом деле совсем не тех людей, которые действительно пели в парикмахерских. По всей видимости, существовало расистское предубеждение, что белые певцы будут более привлекательны для публики, чем черные, а их записи будут лучше продаваться, поэтому специально ради этого создавались новые группы, и постепенно возникли четкие законы жанра.

Позже возникла некоторая путаница с происхождением самого термина. Историк музыки Перси Шоулс в 1930-е, читая о практике музицирования в цирюльнях елизаветинских времен, допустил ошибку. Он решил, что современные американские парикмахерские квартеты произошли из Англии и представляют собой дожившую до современной эпохи старинную традицию, при том что на самом деле это были две отдельные формы искусства. В «Оксфордском справочнике по музыке» он, к примеру, отмечает: «Однако возможно, что эти понятия [парикмахерская музыка и парикмахерский квартет] – не более чем дошедшее до нас английское выражение, уже забытое в стране своего происхождения, которое когда-то означало там любое импровизированное шумное музицирование». В результате Шоулс создал неверную ассоциацию между этими двумя явлениями, предположив, что современные вокальные группы непосредственно произошли из елизаветинских времен, и закрепив эту ошибку в своем справочнике. Парикмахерская музыка существует по сей день, имея своих поклонников и хулителей, хотя, на наше счастье, она больше никак не связана с пиявками, выдиранием зубов и вскрытием вен.