1917. Гибель великой империи. Трагедия страны и народа - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Романов cтр.№ 87

Кюльман Рихард фон, министр иностранных дел Германии:

«Картина полностью изменилась. Троцкий был человеком совсем другого склада по сравнению с Иоффе. Не очень большие, острые и насквозь пронизывающие глаза за резкими стеклами очков смотрели на его визави сверлящим и критическим взглядом. Выражение его лица ясно указывало на то, что он лучше бы завершил малосимпатичные для него переговоры парой гранат, швырнув их через зеленый стол, если бы это хоть как-то было согласовано с общей политической линией».

Самойло Александр Александрович (1869–1963) – военачальник. Во время Первой мировой войны служил в оперативном отделе Генерального штаба. После Октябрьской революции перешел на сторону большевиков, участвовал в мирных переговорах в Брест-Литовске. В феврале 1918 г. вступил в РККА.

Самойло Александр Александрович, генерал:

«С переменой главы делегации резко изменились и отношения с немцами. Мы стали встречаться с ними только на совместных заседаниях, так как перестали ходить в офицерское собрание, а довольствовались у себя в блоке, в котором жили.

На заседаниях Троцкий выступал всегда с большой горячностью, Гофман не оставался в долгу, и полемика между ними часто принимала очень острый характер. Гофман обычно вскакивал с места и со злобной физиономией принимался за свои возражения, начиная их выкриком: “Ich protestiere!..” [Я протестую!], часто даже ударяя рукой по столу. Сначала такие нападки на немцев мне, естественно, приходились по сердцу, но Покровский мне разъяснил, насколько они были опасны для переговоров о мире. Отдавая себе отчет о степени разложения русской армии и невозможности с ее стороны какого-либо отпора в случае наступления немцев, я ясно сознавал опасность потерять колоссальное военное имущество на огромнейшем русском фронте, не говоря уже о потере громадных территорий. Несколько раз я говорил об этом на наших домашних совещаниях членов делегации, но каждый раз выслушивался Троцким с явной снисходительностью к моим непрошеным опасениям. Его собственное поведение на общих заседаниях с немцами явно клонилось к разрыву с ними <…> Переговоры продолжались, выливаясь главным образом в ораторские поединки между Троцким и Гофманом».

30 декабря (12 января 1918 года) российская делегация в Брест-Литовске потребовала от правительств Германии и Австро-Венгрии подтвердить отсутствие у них намерений присоединить какие бы то ни было территории бывшей Российской империи. По мнению российской стороны, решение вопроса о судьбе самоопределяющихся территорий должно было осуществляться путем всенародного референдума, после вывода иностранных войск и возвращения беженцев и переселенных лиц. Со своей стороны, генерал Макс Гофман заявил, что германское правительство отказывается очистить оккупированные территории Курляндии и Литвы, а также Ригу и острова Рижского залива.

Гофман Макс, генерал, фактический глава немецкой делегации на переговорах в Брест-Литовске:

«Троцкий – хороший оратор, образованный, энергичный и циничный – создавал впечатление человека, который не остановится ни перед какими средствами, чтобы достичь того, чего хочет. Иногда я спрашивал себя, прибыл ли он вообще с намерением заключить мир, или ему была нужна трибуна, с которой он мог бы пропагандировать большевистские взгляды. Тем не менее, хотя они и стояли на переднем плане, я думаю, что он пытался прийти к соглашению».

Троцкий Лев Давидович, один из организаторов Октябрьской революции:

«25 декабря этот ответ был дан. Дипломаты четверного союза присоединились к демократической формуле мира – без аннексий и контрибуций на началах самоопределения народов. Для нас было совершенно ясно, что это – лишь лицемерие. Но мы не ожидали от них даже проявления лицемерия, потому что, как сказал один французский писатель, лицемерие является той данью, которую порок платит добродетели. И то, что германский империализм счел необходимым принести эту дань демократическим принципам, свидетельствовало в наших глазах о том, что положение внутри Германии достаточно серьезно…»

В конечном итоге сепаратный Брестский мирный договор с Германией на очень тяжелых для России условиях был подписан, но это произошло уже в марте 1918 года.

Троцкий Лев Давидович, один из организаторов Октябрьской революции:

«Секрет поведения немецкой дипломатии состоял в том, что Кюльман был, по-видимому, заранее твердо убежден в нашей готовности играть с ним в четыре руки. Он рассуждал при этом приблизительно так: большевики получили власть благодаря своей борьбе за мир. Удержаться у власти они могут только при условии заключения мира. Правда, они связали себя демократическими условиями. Но зачем же существуют на свете дипломаты? Он, Кюльман, возвратит большевикам их революционные формулы в приличном дипломатическом переводе, большевики дадут ему возможность в замаскированном виде завладеть провинциями и народами. В глазах всего мира немецкий захват получит санкцию русской революции. Большевики же получат мир. Заблуждению Кюльмана содействовали, несомненно, наши либералы, меньшевики и народники, которые заблаговременно изображали брестские переговоры как комедию с заранее распределенными ролями».

Либкнехт Карл (1871–1919) – деятель рабочего и социалистического движения, один из основателей коммунистической партии Германии. В 1916 году был арестован. Находился на каторжных работах в тюрьме, где позже восторженно встретил известие об Октябрьской революции в России.

Либкнехт Карл, один из основателей коммунистической партии Германии:

«Итог Бреста не нулевой, даже если теперь дело дойдет до мира грубой капитуляции. Благодаря русским делегатам Брест стал далеко слышной революционной трибуной. Он принес разоблачение центральных империй, разоблачение немецкой жадности, лживости, хитрости и лицемерия. Он вынес уничтожающий приговор мирной политике немецкого (социал-демократического) большинства – политике, которая имеет не столько ханжеский, сколько цинический характер. Он оказался в силах развязать в разных странах значительные массовые движения».

Малкин Борис Федорович (1891–1938) – член партии эсеров с 1908 года, один из ее организаторов, член ЦК. После Октябрьской революции руководил Петроградским телеграфным агентством, был одним из редакторов «Известий». В 1938 году был арестован и расстрелян. Реабилитирован в 1956 году.

Малкин Борис Федорович, один из организаторов партии эсеров, позднее – большевик: