Экспансия - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Гетто, Александр Авраменко cтр.№ 15

Но и майя, невзирая на ужасающие потери и горы трупов разной сохранности, рвались вперёд, ибо отличались полным презрением к жизни. И вот уже запрокинулся от метко пущенного дротика один стрелок, другой… Но, сомкнув плечи, их товарищи стреляют, и валятся снопами в кровь и грязь их враги, а раненых славов тащат в тыл специальные люди.

Бах! Бах! Вновь вступили в дело остывшие за это время большие огнебои. На этот раз они ведут огонь не через головы пешцов, а задрали свои хоботы к небу. И теперь в голубой вышине расцветают невиданные дымные облака, из которых на землю вместо дождя летит смерть.

«Вот же! Засмотрелся! Едва не прозевал!» – выругался про себя Вольха, повинуясь еле слышному за ужасающим грохотом и треском огнебойного оружия сигналу командира. Ну вот пришёл и наш час! За честь поруганную! За товарищей, съеденных заживо! За сожжённые поля и мирных жителей – за землю славов, вперё-о-од!!! Бык глухо, страшно заревел, мотнул увенчанной клинками маской, двинулся, повинуясь команде своего наездника. Длинные зубчатые копья разом опустились, утвердившись в специальной рогатке седла и уперевшись в грудь всадника концом, увенчанным плоским набалдашником. Всё быстрее и быстрее… Мрачный запах крови, кислый от валяющихся по земле внутренностей, разъярил быков выше всякой меры. Опьяневшие от крови туры уже с трудом подчинялись своим всадникам. Но тупой клин мчался по-прежнему монолитно, набирая скорость… Удар, тут же второй, третий! Рывок, копьё летит в сторону вместе с нанизанными на него корчащимися телами, взмывает вверх длинный узкий клинок и падает, падает сверкающей молний вниз, рассекая ткань доспехов, дерево щитов и хрупкую плоть с высоты седла… И уже сам Вольха опьянён смертью, и сам воин – смерть для майя. Хмельная, дикая сила бушует в воине, непрерывно взметается меч, кто-то прыгает на круп быка, обхватывает залитыми кровью руками шею воина, пытается проткнуть кольчужную сетку, соединяющую глухой шлем с панцирем каменным ножом, разлетающимся на куски, и шипастый кулак, брошенный не глядя, вонзает свои иглы в глаза смельчака, кулём валящегося под ноги зверям. И быки уже прут, взбесившись от битвы, неумолимо и страшно, топча полунагих майя, пронзая их своими рогами, рассекая лезвиями масок… И сверкающим, алым от крови мечом непрерывно бьёт всадник врага.

Мчащийся впереди командир вдруг вытянул руку в сторону – Вольха едва сообразил, что тот приказывает начать Колесо Смерти. Сейчас тяжёлые всадники начнут заворачивать своих быков, рассекая врага на части, гоня их под огненное оружие пешцов. Но он уже знал, что битва выиграна. И дальше будет уже агония…

– Княже, орёл прилетел с донесением!

Ратибор в волнении приподнялся в кресле, глядя на отрока, подающего ему клочок пергамента. Ухватил, развернул, пробежал глазами буквицы, и на его лице отразилось безмерное облегчение, он окончательно встал со своего места и громким голосом объявил Совету:

– Стан, воевода пеших воинов, докладывает: осада Жаркого града снята. Враг уничтожен практически полностью. Взято в плен две тысячи. Убито – свыше трёхсот тысяч. Остальные бежали. Рассеявшись по пустыне. Кипчаки ведут погоню.

– Гой да! Гой да! Гой да! – взорвался зал радостными криками.

А князь обратился к гридням, стоящим в карауле у входа:

– Послать гонцов по граду и в прочие места – победа!

Те кивнули, исчезли за массивными дверями. Выждав, пока буря эмоций немного стихнет, Ратибор вновь обратился к присутствующим:

– Первую битву мы выиграли, братья. Пора заканчивать.

Воцарилась тишина – не все поняли, о чём сказал князь. А тот повторил:

– Вторая рать готова к походу. Не в обычаях славов обиды спускать. Иду на вы!

Громобои били по стенам ущелья, хороня под камнепадом остатки воинов. Камни разлетались смертоносным дождём, раня и калеча всех на своём пути. Тактическое преимущество майя, расположивших последний оставшийся у них город, Тулум, на берегу моря, оказалось смертельным промахом. Флот славов перекрыл все пути отступления, встав на рейде и громя строения из огнебоев крупного морского калибра. Пешцы же не стали соваться в ущелье, по которому шла единственная дорога в долину, а просто открыли огонь по стенам, ровняя сплошными чугунными болванками камень.

Пять лет непрерывной войны подходили к концу, и воодушевление воинов было неподдельным. Ещё немного, буквально день-два, и закончится кровавая, подобно которой не было в истории славов, война. Умирать же в последний день тоже никому не хотелось, поэтому командиры всячески берегли людей, предпочитая убивать противника с безопасного расстояния. За время, прошедшее со дня первых сражений, очень многое изменилось в державе. И прежде всего – в армии. Теперь в её составе насчитывалось почти полмиллиона человек, поделённых на четыре рода войск: флот, кавалерию лёгкую и тяжёлую, сапёров, одновременно являющихся и стрелками из тяжёлых огнебоев, и пешцов, обладающих ручницами. Выросли новые мастерские и рудники, построены были заводы, где производили огненное зелье, на месте лишних площадей, отданных ранее под посевы, теперь растили хлопок, который и являлся стратегически важным сырьём наряду с кислотами. Малх внедрил поточное производство, и теперь производительность оружейников была просто запредельной. Во всяком случае, ни разу ни один род войск не испытал недостатка ни в чём за время всей кампании.

Внедрялись новые способы обработки стволов, повышалась точность обработки, вводились в действие новые механизмы и станки. Ратибор разрешил махиннику делать любые изменения, но при одном условии: снабжение армии не должно прерываться ни на мгновение. Так появились огромные дульнозарядные осадные орудия, легко проламывающие стены укреплённых городов майя. При их помощи Каминалджуй, Копайя, Кирикуйя были взяты практически без потерь.

Устрашённые разрушениями, которые производили настоящие монстры, швыряя разрывной снаряд весом в двести пудов, майя просто бежали в джунгли, пробираясь к другим городам своей империи. Их ловили, как только могли, и убивали, убивали, убивали… Это вошло в практику после того, как пал первый город людоедов – Паленке. Битва за него была жаркой, и славы понесли серьёзные потери. Тогда ещё только отрабатывалось взаимодействие родов войск, тактика, новые виды вооружения. Но всё же город был взят, правда, после того, как пал его последний защитник. И то, что обнаружили за стенами славы, просто перевернуло всё мировоззрение воинов. Бездонные колодцы, набитые человеческими останками, огромные холмы черепов и гигантские пирамиды, навеки пропитанные кровью людей, принесённых в жертву Пернатому Змею. Даже немногими пленницами не воспользовались дружинники, хотя это и не возбранялось. Просто как-то взять женщину, которая позавтракала ручкой грудного младенца, пообедала нежным поджаренным рёбрышком молоденькой девочки, а на ужин собиралась насладиться печенью взрослого мужчины… И дальше, словно сговорившись, пленных не брали. Командиры предпочитали увеличить время огнебойного огня, стирая с лица земли строения и пирамиды, хладнокровно расстреливая всё живое на дистанции действительного огня, чем входить в города, полные людоедов.

С особым рвением охотились на жрецов кошмарного культа, изукрашенных разными красками и одетых в жуткие маски. Этим пощады тем более не было, а взятых в плен казнили самым жестоким способом, зачастую просто разрывая их на части быками. К этому стали прибегать после того, как один из обозов был захвачен лазутчиками майя врасплох и все обозничие были зверски умерщвлены на вершине пирамиды. В живых оставили лишь одного юношу, послав его обратно, чтобы тот рассказал славам, что их ждёт. Его рассказ потряс всех. Разум отказывался верить в то, что сотворили над несчастными чудовища в человеческом обличье. Но, глядя на несчастного, лишённого мужских достоинств, с вырванными ногтями, отрезанным носом, люди поневоле начинали понимать, что лютые пытки и казни были на самом деле. С той поры приказ был один: живых не брать. Невзирая мужчина то или женщина, ребёнок или старик.