Альфонс ошибается однажды - читать онлайн книгу. Автор: Маргарита Южина cтр.№ 34

И все же она не могла терпеть таких вольностей со стороны незваных девиц, поэтому потихоньку встала, вышла из комнаты и вызвала официанта:

– Банку кофе, пожалуйста, килограмм сахару и бутылку водки. Водки покрепче. А кипяток у вас есть?

– Да, в кухонном отделении электрочайник, – вежливо пояснил официант. – Там же чайные пары.

– Спасибо.

И уже через пятнадцать минут, когда Иринка под очередную грустную песню чуть было не влезла к Арсению на гитару, Лянка внесла две чашечки.

– Ирина, Танечка, это вам. Кофе по… по-испански, – мило улыбнулась она. – Вы должны это попробовать.

Ирина вынуждена была оторваться от Корнеева – с горячей чашкой не было никакой возможности липнуть к его плечу. Танечка тоже ухватилась за чашку и даже слегка улыбнулась. Ей корнеевского плеча не хватило – и теперь ее приятно грело, что и Ирочке пришлось сесть ровно. А то уж совсем!

– Ой… а чего это он какой-то?.. – первая сморщилась Танечка.

– Вам не нравится? – удивилась Лянка. – Но сейчас везде пьют кофе только по-испански! Мадонна пьет исключительно такой! Я, когда была в Испании, сама видела. И Джордж Клуни тоже.

Против Клуни Танечка возразить не смогла:

– Да нет… мне нравится, просто непривычно…

Будь девицы чуточку потрезвее, они бы без труда разобрались, что кофе здесь всего лишь капелька, для цвета, а остальное – сплошная водка. Разве что разбавленная кипятком. Но девицы были изрядно подшофе, поэтому Иринка, не желая ударить в грязь лицом, надменно надула губы.

– Я сама уже года три пью только такой кофе! – И залпом осушила чашку – ей не терпелось снова припасть к плечу гитариста.

– Вам понравилось, да? – засветилась Лянка и тут же притащила новую чашечку.

Девушки в пьяном состоянии – самое неприглядное и отвратительное зрелище! Вот и пусть пьют, позорятся. Надо же показать Корнееву, что он с девицами прогадал.

А Арсений будто бы ничего не слышал – пел себе и пел. А Лянка поила и поила. И очень скоро «кофе по-испански» дал свои результаты. Сначала заголосила Иринка. У девчонки, возможно, был и слух, и голос, и пела она, возможно, тоже неплохо, но только в трезвом состоянии. Сейчас же она не попадала ни в ритм, ни в ноты – то нудно тянула, то орала, как раненая бегемотиха. Танечка же, решив показать себя во всей красе, вдруг вскочила со стула, вытащила его на середину каюты и теперь пыталась изображать эротический, как ей казалось, танец. Больше всего это безобразие расстроило Милку, потому что Васяткин как-то особенно громко заржал, и его лирический настрой был явно разрушен. К тому же он теперь размахивал руками от хохота, а вовсе не обнимал Милку нежно и трогательно.

– Слушай, красавица! Оставь стул в покое! Как мы потом на нем сидеть будем, когда он весь тобой… поруганный? – накинулась Милка на Танечку. – Имей совесть! Ты здесь еще стриптиз покажи!

Девушка не заставила себя ждать. Она принялась сама себе вопить под нос какую-то музыку и изворачивалась ужом, чтобы расстегнуть «молнию» на спине.

– О-о-о, подруги, – поднялся Корнеев. – Пора нам домой, баиньки.

– Да пусть они одни идут, не маленькие, – пробурчала Лянка.

В ее планы вовсе не входило, чтобы Арсений вот так встал и ушел. Тем более провожать каких-то там подруг!

– Чего это вас развезло? – заботливо, как с детьми, разговаривал с пьяными барышнями Корнеев. – Ну все, все… тихонько поднимаемся… пойдем-пойдем-пойдем…

Лянка на такую заботу смотреть просто не могла.

– Да оставь ты их! – брезгливо сморщилась она. – Сейчас вызовем охрану, и их растащат куда надо.

Корнеев уставился на нее непонимающим взглядом:

– Как это растащат? Я ж их сюда привел, я и увести должен.

– И на кой черт ты их вообще приволок? – поддержала подругу Милочка.

– Так куда ж я без них? Это ж мои… любимые женщины… Только я еще не определился, которая из них любимая… – шутливо развел руками Корнеев. – Вот теперь… Чего ж я их брошу? Такое добро! Это ж некрасиво…

– А напиваться красиво? – поддела Лянка.

Корнеев резанул по ней взглядом:

– А они пили только кофе… по-испански. Кстати, Мадонна такой не пьет. И Джордж Клуни тоже.

Лянка отвела взгляд. Понятное дело, не пьет, кто же будет пить эдакое пойло… ну так надо ж и голову на плечах иметь!

– Васяткин, ты хоть помоги другу, он же двоих не упрет! – не выдержала она. – В них же весу-то… килограмм по сто каждая!

– Да что ты, они совсем невесомые, – усмехнулся Корнеев, а потом и вовсе подхватил Ирину на руки и вышел из каюты.

– Васяткин, а ты эту давай… утаскивай отсюда, – со злобой произнесла Лянка. – Притащат каких-то алкаших, потом нянчись с ними!

– А чего это мой Васяткин всяких алкаших таскать будет? – возмутилась Милка. – Это корнеевские, пусть он и надрывается!

– Да ладно, чего ты, – посмотрел на Лянку собачьими глазами Васяткин, взгромоздил себе на горб действительно невесомую Танечку и вышел.

Следом за ним пулей вылетела Милка – надо было проследить за дальнейшим ходом событий.

Лянка осталась одна. Ну и как понимать этого Корнеева? То он песни поет… ясное дело, для Лянки поет, то про каких-то любимых женщин бормочет… нет, это понятно, что ни о какой любви здесь речи идти не может, но… какого черта он порхал возле них, будто Арина Родионовна?! Ведь и в самом деле можно было вызвать охранников! И потом – этот его взгляд, когда он про кофе говорил… Да понял он все, ну и что? Ну да, налила она в кофе водки… или даже наоборот, ну так ведь она ж силой не заталкивала эту водку в глотки красавиц. А в любви как на войне! Все средства хороши! В любви… м-да… неужели уже «в любви»? Ну да, к Корнееву у нее чувства совсем не такие, какие были к Данилу, но… но, может быть, это оттого, что Данила и завоевывать не приходилось? Он сам Лянку завоевал… сам же и предал. Ну теперь речь не о том. Теперь… ой, да не знает она ничего! Пусть все идет, как идет. Завтра они еще целый день будут вместе, на берег только в двенадцать часов ночи сойдут. А до двенадцати… надо непременно этого Корнеева очаровать до двенадцати! Во что бы то ни стало. Потому что в понедельник… в понедельник, то есть послезавтра, как сказал Васяткин, они уезжают кого-то там поднимать, кажется, сельское хозяйство. А в городе Лянке без Корнеева будет… пусто будет, она уже сейчас это чувствует. И у нее остается только завтра, чтобы доказать Арсению, что и ему без нее в этой деревне делать ну просто нечего! А девочки… да это для нее не соперницы! Тем более что Корнеев и сам признался, что еще не определился. И не определится! Зачем ему все эти Танечки-Ирочки, когда рядом с ним уже столько лет такая… такая Ляна. И она уснула уже вполне успокоенная. Впереди у нее была долгая счастливая жизнь с Арсением… и даже, может быть, с их детьми! С ума сойти! Дети! И Арсений будет носить их на руках, подтягивать штанишки и кормить манной кашей. Боже мой, сколько ж еще всего прекрасного!