Золотой век Венецианской республики. Завоеватели, торговцы и первые банкиры Европы - читать онлайн книгу. Автор: Фредерик Лейн cтр.№ 80

Первая угроза со стороны централизованного государства на западных рубежах Венеции пришла со стороны семьи Скалигер, которая управляла Вероной, Падуей и многими другими городами, в том числе в таких отдаленных областях, как Тоскана. В 1339 году, благодаря союзу с Флоренцией и короткой войне, в результате которой Венеция получила Тревизо, Скалигеров удалось вытеснить из Падуи. Затем угрозу представило падуанское семейство Каррара, хотя ранее венецианцы помогли Карраре прийти к власти в Падуе. Сначала Франческо Каррара иль Веккьо казался опасным только из-за союза с генуэзцами и королем Венгрии во время войны за Кьоджу в 1379 году. Но даже после того, как Венеция одержала верх над двумя своими старинными врагами, Франческо иль Веккьо упорно пытался распространить свою власть на западных рубежах с Венецией, от Феррары, чей герцог был его союзником, до Фриули, области, которая управлялась по старинке, на феодальный лад, куда он посылал людей и деньги. Чтобы не дать Карраре создать сильное государство с центром в Падуе, Венеция заключила союз с правителем Милана, Джаном Галеаццо Висконти. Каррары были повержены. А после смерти Джана Галеаццо, в 1404–1406 годах, Венеция прибавила к своим владениям Виченцу, Верону и Падую.

Знаменательны та тщательность и безжалостность, с какой венецианцы истребили всех членов семьи Каррара и уничтожили все упоминания о ней в Падуе. В Вероне все происходило наоборот: Венеция сохранила памятники Скалигерам, как будто пыталась доказать законность своих действий и предстать преемницей прежних правителей. Правителям некоторых городов, подчинившихся Венеции, выплатили богатую пенсию и отправили в почетную отставку в Далмацию или в Грецию. Но всех трех членов семьи Каррара, захваченных в плен, задушили по приказу Совета десяти. Правда, одно время распускали слухи, будто они умерли от воспаления легких, но в таких уловках не было необходимости. Население Венеции ненавидело семью Каррара, потому что они непрестанно интриговали и разжигали страсти. Каррар обвиняли в попытке отравить городские колодцы. Убийство пленных врагов, которые еще представляли угрозу, в то время не было чем-то из ряда вон выходящим. Кардинал, примерно в то же время усмирявший Рим, приказал обезглавить многих плененных выходцев из знатных семей. Джан Галеаццо захватил власть в Милане после того, как обманом взял в плен родного дядю, которого затем отравил. Венецианцы одобряли казнь членов семьи Каррара, бормоча «Мертвецы не воюют».

Совет десяти руководствовался теми же чувствами. Кроме того, Каррары, в бытность свою союзниками Венеции, принимались в лучших венецианских домах; власти боялись, что Каррары могли завербовать там себе сторонников. В соответствии с общим венецианским принципом, по которому аристократы не имели права завязывать дружбу с иноземными правителями, как поступали благородные генуэзцы, получение подарков или денег от членов семьи Каррара было строжайше запрещено. Когда захватили тайные счета семьи Каррара, оказалось, что те платили нескольким представителям знати, в том числе выдающемуся герою войны Карло Дзено. Его тут же сняли со всех постов, и он провел год в тюрьме. Хотя Совет десяти принял такое решение отнюдь не единогласно, Дзено подчинился. Формально он был виновен, хотя в его общей верности родному городу сомнений нет. В военных операциях, окончившихся захватом Падуи, он снова показал себя героем, лично проверив проходимость брода в таком месте, где вода доходила ему до шеи. Надо отдать должное моральной устойчивости венецианского государственного устройства: даже самый храбрый и превозносимый венецианец подчинился воле своих собратьев-аристократов. Он скончался в 1418 году, в возрасте 84 лет, окруженный высшими почестями.

Карта 6

Покончив с Каррарами, Венеция показала, что республиканский государственный аппарат так же способен на решительные безжалостные действия, как и единоличные правители, добившиеся успеха своими силами, синьоры, охарактеризованные и идеализированные в «Государе» Макиавелли. Уничтожив семью Каррара, Венеция защитила свои торговые пути и доставку сырья. В то же время, помогая Милану, она игнорировала необходимость в политическом равновесии в Италии в целом. Когда Венеция заключила союз с Джаном Галеаццо Висконти, он уже управлял всей Ломбардией и отдельными частями Тосканы и Романьи. В то самое время, когда свержение Каррары помогло Джану Галеаццо попасть в сердце региона Венето, флорентийские гражданские гуманисты во всеуслышание объявляли, что жестокий тиран Висконти собирается завоевать всю Италию и подавить ее свободу. Однако в 1402 году в Милане вспыхнула эпидемия «черной смерти»; после того как чума свела в могилу Джана Галеаццо, остроумные флорентийцы шутили: даже чума оказалась на что-то пригодна. Сыновья Джана Галеаццо были еще малы, его государство распалось из-за гражданской войны. До того как новый «тиран Висконти» достаточно окреп, чтобы представлять в глазах флорентийцев угрозу для итальянской свободы, Флоренция сама подавила свободу Пизы, укрепив свою власть над Тосканой. В то же время и Венеция покончила с семейством Каррара и усилила свое влияние во Фриули и Далмации.

В 1423 году в Северной Италии существовало три главные силы: Милан, Флоренция и Венеция. Папская область в центре полуострова и Неаполитанское королевство на юге стремились к сплочению, которое вскоре позволит им играть важные роли в итальянской государственной системе, опиравшейся на мощь пяти государств.

В том году угроза нарушить политическое равновесие исходила из Милана. Филиппо Мариа Висконти, вернув семье Висконти власть над Ломбардией, вторгся в Романью. Флорентийцы снова почувствовали себя в опасности и воззвали к Венеции, дабы она совместно с Флоренцией защитила итальянские свободы. Венецианские патриции под влиянием гражданских гуманистов приветствовали союз с Флоренцией, но главным сторонником такого союза стал человек, прославившийся в первую очередь своей агрессивной политикой, – Франческо Фоскари.

Распри, возникшие в результате между правителями Венеции, стали первыми, о которых сохранились дословные отчеты. Противником Франческо Фоскари, который добился высокого поста прокуратора Сан-Марко в сравнительно молодом сорокатрехлетнем возрасте, выступал восьмидесятилетний дож Томмазо Мочениго, призывавший к осторожности. Мочениго завоевал себе доброе имя много лет назад на посту главного капитана. После того как его избрали дожем, под его руководством Венеция приобрела значительные территории в Далмации и Фриули. Мочениго возражал тем, кто считал, что Венеции выгодны войны в Ломбардии. Он прославлял процветание, принесенное миром, удовлетворительное состояние торгового и военного флотов и сокращение государственного долга. После того как в начале века этот долг вырос почти до 10 миллионов дукатов, в годы правления Мочениго он сократился до 6 миллионов дукатов. Дож напомнил и цифры ежегодного товарооборота: через Венецию проходило товаров на сумму 10 миллионов дукатов. Он сравнивал Ломбардию с плодородным садом, в котором венецианцы с помощью торговли собирают плоды. Война, говорил он, принесет этому саду опустошение. В речи, которую можно назвать прощальной (он произнес ее незадолго до своей смерти в 1423 году, когда все указывало на то, что его преемником станет Франческо Фоскари), Мочениго выдвинул других достойных с его точки зрения кандидатов, а о Фоскари сказал так: «Не знаю, почему некоторые хотят выбрать Франческо Фоскари, ибо упомянутый Фоскари распространяет ложь и другие необоснованные заявления; он нападает, как хищный ястреб или сокол. И если вы выберете его дожем, не дай бог, вскоре вы будете втянуты в войну; у кого есть 10 тысяч дукатов, скоро останется с тысячей, а у кого есть десять домов, останется всего один, а у кого десять рубашек… с трудом сможет найти хоть одну…» Фоскари все же выбрали дожем, и заключение союза с Флоренцией против Милана действительно оказалось началом тридцатилетнего периода почти постоянных военных действий в Ломбардии, которые с каждым годом все дороже обходились венецианцам.