Смотреть и видеть. Путеводитель по искусству восприятия - читать онлайн книгу. Автор: Александра Горовиц cтр.№ 32

И совсем как в немых фильмах, сцены, которые мы наблюдали, казались в отсутствие звуков выпавшими из времени, не имевшими явного начала и конца. Я смотрела на собаку, которая неторопливо и беззвучно шла по противоположной стороне улицы, и мне казалось, что я смогла заглянуть в бесконечность.

Я спросила Хадидиана, нет ли у него прогноза насчет того, какое животное следующим поселится в больших городах.

Он улыбнулся и помолчал с минуту. Когда он заговорил, его речь сначала была медленной, почти осторожной, но затем он заговорил быстрее, едва не перебивая сам себя: “Главный вопрос в том, какие животные смогут по-настоящему адаптироваться, получив взамен возможности, которые предоставляет город. А город, несомненно, предоставляет массу возможностей – пища, укрытия… Вам, конечно, известно об «эффекте теплового острова» ^[15]. Благодаря ему животные могут селиться севернее границ видового ареала”. Вот почему на Северо-Востоке США живут теплолюбивые птицы-пересмешники. А бобры и канадские казарки, как мы все знаем, так хорошо приспособились к присутствию человека, что теперь их считают “проблемой”.

– Думаю, это зависит от города. Я имею в виду, что еще двадцать лет назад люди не предполагали, что пéкари освоятся в Тусоне, штат Аризона.

– Пéкари?

– Пéкари. Дикие свиньи.

– И они живут в Тусоне?

– Ага.

– Серьезно?

– Ага.

– На улицах?

– Не днем, но в целом да. Они живут на окраинах. Приходят на водопой.

Дикие свиньи двадцать лет назад в поисках воды пришли из пустыни в Тусон, город с полумиллионом жителей. А в некоторых городах Германии на улицах можно увидеть кабанов. Я призналась Хадидиану, что удивилась бы, увидев кабанов в Нью-Йорке.

“А койоты вас не удивили бы?” – Хадидиан напомнил о том, как преувеличенно нервно Нью-Йорк несколько лет назад отреагировал на появление в парках горстки койотов Canis latrans. Некоторые жители Чикаго и не подозревают, что в их городе прочно обосновалась группа койотов. Эти животные, ведущие ночной образ жизни, могут рождаться, взрослеть, размножаться и умирать незаметно для людей, работающих с 9 до 17 часов. “Удивительно. Они могут прятаться, например, там, в кустах возле почты, – Хадидиан указал на кусты у тротуара. – В таком месте мог бы жить койот. А люди целый день ходили бы мимо, не замечая его”.

Я замедлила шаг. Койота в кустах не было. По крайней мере, я его не увидела.

Когда я была маленькой и жила в Колорадо, у подножия гор, меня не удивляли рыскающие вокруг псовые. При этом в детстве я ни разу не видела благородного оленя – двухсоткилограммовое животное, которое сейчас настолько распространено в Боулдере, что его даже изображают на дорожных знаках. Четверть века назад, когда Хадидиан начал изучать городских животных, там не было даже белохвостых оленей.

Мой вопрос остался без ответа. Возможно, незачем и гадать, какое животное следующим поселится в городе. Может быть, просто нужно подождать. Но если вы хотите поторопить события, посадите в городе хурму и посмотрите, кто к ней придет.

Пропуская прохожего, я чуть не плюхнулась в нишу в стене здания – возможно, именно для этого ниша и предназначалась, хотя почему-то была усажена зубцами. Так что экспериментировать я не стала.

Я опоздала на встречу с Фредом Кентом. Google Maps поместил его офис на перекрестке Двадцать четвертой улицы и Бродвея, но когда я приехала, офиса там не оказалось. Я заставила себя вспомнить трудную математику, нужную, чтобы выяснить, какой улице соответствует адрес на Бродвее. И мне явно не следовало ожидать от всевидящего, но безразличного “Гугла”, что он сможет в этом разобраться.

До недавнего времени правила определения нью-йоркских адресов указывали в начале телефонных справочников, этих реликтов печатной эпохи, вместе с номерами скорой помощи, ФБР, а также инструкцией по выполнению приема Геймлиха. Это удобно. Правила позволяли удовлетворить насущную потребность: соотнести произвольные номера зданий с их положением в пространстве. Например, в случае Бродвея нужно отбросить последнюю цифру номера здания, разделить на два и в зависимости от исходного адреса вычесть из результата 29, 25 или 31. От вычислений я получала немалое удовлетворение: в голове вырисовался образ перекрестка, где находился пункт назначения. Знание этого метода служило признаком того, что человек – истинный обитатель Манхэттена. Точно так же понимание того, что на боковых улицах нечетные номера расположены на северной стороне, указывало на то, что человек прожил здесь достаточно долго, чтобы успеть познакомиться и с нечетными, и с четными номерами.

Сейчас справочники в полиэтиленовой обложке чаще можно увидеть в мусорных баках, чем у телефонов. Люди предпочитают обращаться к бесстрастному Google Maps. Что ж, сегодня он меня подвел, и я обнаружила себя примерно в километре от офиса “Проекта по изучению общественного пространства” (Project for Public Space), где должна была встретиться с директором Кентом.

Я отправила электронное письмо с извинениями, безуспешно попыталась позвонить, пробежалась и в конце концов села в такси. Когда я влетела в офис, там стояла тишина, если не считать доносящегося откуда-то стука клавиатуры. Я заметила Фреда Кента, который болтал с кем-то в другом конце комнаты. “Время не имеет значения”, – спокойно приветствовал он меня, отмахнувшись от извинений.

Что имеет значение для Кента – так это пространство: как используется или не используется городское пространство, удобно ли оно. Кент основал “Проект” 35 лет назад, поработав с социологом-урбанистом Уильямом Уайтом (“Холли”), исследователем поведения обитателей города. В 70-х годах Уайт с группой молодых волонтеров решил проверить, удобен ли для жизни современный город, а именно – Нью-Йорк. Для этого исследователи размещали камеры на зданиях и фонарях (довольно необычно для того времени), выходили на улицы с блокнотами для записи наблюдений и смотрели ^[16]. Они смотрели, где люди сидят и как взаимодействуют на тротуаре. Они замечали, кто прогуливается, а кто идет быстрым шагом. Они наблюдали за динамикой очередей на автобусных остановках. Однажды они даже записали на камеру один день из жизни мусорного бака на Лексингтон-авеню. Хотя, признаюсь, мне очень интересна жизнь мусорных баков, на прогулку с Кентом я отправилась в первую очередь для того, чтобы увидеть его глазами городской спектакль, главные роли в котором исполняют пешеходы.