Боги Лесного Заволжья. Путешествие по старым русским рубежам - читать онлайн книгу. Автор: Николай Морохин

Начало этой истории поисков и находок было не просто неожиданным. Как оказалось потом, я его даже не заметил сам.

Это был зимний вечер, точнее ранние январские сумерки в середине восьмидесятых годов. Я оказался в северной части тогда ещё Горьковской, а сейчас Нижегородской области и записывал там старинные русские предания и песни.

Из деревни, где я провёл несколько часов, возвращаться в посёлок было не так уж далеко, и я решил не дожидаться автобуса в шесть часов вечера и пойти пешком.

По дороге нагнал пожилую женщину, поздоровался с ней.

Место, мимо которого мы шли, показалось необычным. Словно бы посреди поля возвышался аккуратно обойдённый со всех сторон маленький участок старого леса, судя по всему – квадратный. Может, и вели к нему какие-то дороги по полю, то сейчас их замело. Понято, если были бы видны ограда и кресты – сельское кладбище. Или оно старое, заброшенное?

Об этом я спросил женщину.

– Нет, – ответила она, – это не кладбище.

– А что тогда?

Женщина неопределённо махнула рукой:

– Куст.

– Какой-же это куст? Тут всё больше старые высокие деревья.

– Не надо вам это знать. И не спрашивайте – зачем вам, приезжему человеку.

– Почему?

– Туда нельзя всё равно ходить. И я там не была ни разу. Это марийское. Кереметь. Страшное это дело.

– Что такое Кереметь?

– Это дьявол ихний. Нельзя туда ходить.

Дьявол?… Не слишком ли – на излёте двадцатого века в цивилизованной Европе, в родной области?… А что будет, если зайду?

* * *

В тот вечер мои вопросы так и остались без ответа.

Многие для меня так и остаются без него сегодня. И вообще вопросов оказалось в итоге во много раз больше. Но жизнь с того дня стала сводить меня с людьми, предлагать события, удивительным образом связанные с тем, другим миром, которому, судя по всему и принадлежала роща.

И ничего в этом сверхъестественного. Давно замечено: если тебя начинает интересовать какой-то вопрос, то в руки невольно само начинает попадать то, что с ним связано. Обстоятельства так складываются. К мистике же я был совершенно не склонен. Хотя время наступало такое: после длительного торжества материализма общество вскоре, закусив удила, ударилось именно в неё – в мистику. Женщины с просветлёнными лицами заумно рассуждали об энергиях, аурах и карме (предполагаю, что это куда приятней, чем радовать мужа обедом). Дипломированные экстрасенсы, которым золотили ручку, лечили неизлечимые болезни, вглядываясь мозолистым глазом в фотографии страдальцев. Астрологи сулили в среду рыбам полезные деловые контакты, а скорпионам бытовые травмы. Некие волосатые личности уверяли с телеэкранов, что знают числа, управляющие миром, и могут подсчитать, в какой день произойдут политические кризисы и начнутся новые витки инфляции.

Одна из священных рощ Шарангского района Нижегородской области

* * *

Мне тогда не было ещё тридцати.

Я очень надеялся на то, что в своей жизни буду изучать русскую традиционную культуру в сёлах вокруг своего города, что найду, например, в глухой деревне за Волгой былину или встречу необыкновенно талантливого сказочника, знатока старинных песен об Иване Грозном или Степане Разине. А потом составлю и издам сборник с этими удивительными текстами. Признаюсь, я выкраивал для своих поездок по нескольку дней сам, по своей воле, а работа в университете этого совершенно не предусматривала. И даже наоборот, было бы хорошо, если бы я никуда не ездил, а сидел дома и писал скучную диссертацию по литературоведению.

Заниматься фольклором – это можно было скорее отнести к домашним традициям. Мой отец был замечательным фольклористом, человеком, читавшим в университете блестящие лекции о русском народном творчестве (я их слушал!). Когда мне было четырнадцать, он взял меня в фольклорную экспедицию – на озеро Светлояр. И мы целую неделю записывали от стариков легенды о граде Китеже. Так начиналась работа над книгой моего отца об этой легенде, книгой, которая вышла спустя десятилетие и стала в области настоящим бестселлером. С той самой экспедиции мне стало ясно, чего я хочу в жизни. При таком раскладе мне на роду было написано собирать русские сказки и предания. Я уже немало поездил по области – где-то в районном пазике, где-то в кузове колхозного грузовика, где-то ходил пешком – вроде бы знал её.

Ещё я знал, что существует такая проблема – взаимовлияние фольклора соседних народов.

Об этом немало было написано статей в учёных записках, выходивших в соседних городах. Статей скучнейших. Типичная тема: бытование сходных сюжетов сказок. Всё здесь легко просчитывается, ибо ещё в начале XX века мудрый Антти Аарне дал номера всем широко распространённым сюжетам сказок, всё это приспособил к русской традиции в 20-х годах фольклорист Николай Андреев. Итак, вы собрали гору сказок, определили их сюжеты, установили, что в правой кучке у вас будут лежать карточки со сведениями по русским деревням, в левой – по мордовским. И считаете: какой процент придётся на самые известные сюжеты в одной и в другой стопке. Скорее всего, если территория почти одна, вы получите примерно одинаковые цифры. Дальше вы делаете правильный вывод о том, что в регионе складывается некая единая сказочная традиция, и это безусловный вариант взаимовлияния соседствующих культур. Впрочем, изучать можно и предания. Во многих районах нашей области они начинаются с очень хорошо понятной местным жителям экспозиции: это было давно, когда тут ещё жила мордва, или пришло в наши места татарское войско, или жил тут человек, звали его Сурадей… Рассказчики никого не убеждают в том, что тут раньше жили люди другого рода-племени, «не нашего бога», как писал в одном стихотворении уроженец Лесного Заволжья Борис Корнилов. Это всем понятно. Но об этих людях никто толком ничего не знает: давно было. Потому можно опять-таки фиксировать сюжеты, хоть и не включённые на сей раз в указатель, и констатировать внимание в несказочном эпосе вот к этой коллизии прошлого. Преданий в старых публикациях, в наших записях сотни, многие сотни. Дальше мы разбиваем сюжеты на группы. Как предписывают умные учебники, одни предания рассказывают об исторических событиях, другие объясняют географические названия. Эти группы мы разбиваем дальше – например, по эпохам, по тем народам, о присутствии которых вспоминают старики. И всё – появляется новый ракурс, складывается план работы.