История морских разбойников - читать онлайн книгу. Автор: Иоганн Вильгельм Архенгольц cтр.№ 113

Страница

После смерти короля Эда флоты пиратов снова показались на Сене, но на этот раз скандинавская экспедиция походила менее на сборище смелых воинов, чем на колонию выходцев и изгнанников. Кровавая морская битва уничтожила на севере независимость норвежских вождей и повергла их к стопам Гарольда Гарфгагера; множество мелких князей, не в силах будучи сносить иго, соединились под начальством Рольфа, который направил их к Нейстрии. Руанский архиепископ, видя, что город его не в силах обороняться, отправился к предводителю нортманнов в Жюмьеж и предложил ему сдать город, с условием, чтобы жители были пощажены. Рольф согласился и, заметив выгодное положение Руана, назначил его главным городом своего поселения. Эвре, Байе и большая часть Нейстрии также были заняты нортманнами, которых невозможно было изгнать без возобновления пагубных войн. Название Нортманнии, нынешней Нормандии, сделалось с исхода IX столетия названием обширного поселения, глава которого вел себя с самого начала более как умный хозяин, чем опустошитель. Мир, который он поддерживал в небольшой столице своей, собрал около него на обоих берегах нижней Сены большую часть обитателей их, покинувших было свою отчизну. Время от времени северные люди затевали некоторые набеги, но так как они не вели междоусобных войн, как владельцы франкские, то новое отечество их оставалось спокойным, пока они находились в набегах.

В первые годы X столетия они проникли во внутренность Бургундии, Оверни и Берри; в 911 г. три флота поднялись в одно время по Сене, Луаре и Жиронде. Рольф лично попытался снова взять Париж, но был отражен. Он осадил Шартр, но герцоги Бургундии и Франции поспешили к нему навстречу, напали на него в самом лагере и убили более 6000 человек между тем как Антельм, епископ Шартрский, в блистательной вылазке повел в битву своих прихожан. Рольф отступил в добром порядке с остатками армии, он не упадал духом от неудач, но укреплялся еще более, и досада на поражение зарождала в нем замыслы страшного мщения. Карл Простой, наследник короля Эда, решился тогда на дело, долженствовавшее иметь важные последствия. Покупать мир на деньги было всегда бесполезным стыдом, что доказывал опыт прежних лет, оковать нортманнов цепью союза – стоило попытаться. Карл решился на это, как на единственное средство, которое могло кончить бедствия. Он предложил Рольфу руку дочери Гизеллы с правом выбрать себе любое владение, Фландрию или Нейстрию. Для завершения этого дела заключили перемирие на три месяца. Местом свидания назначили Сен-Клер на реке Эпте (приток Сены. – Примеч. ред.).

Король Франции и вождь нортманнов прибыли в назначенное место в одно время; их разделяла река Эпта, и архиепископ Руанский, которому были поручены переговоры, сделал несколько переездов, пока обе стороны поладили между собой. Рольф отказался от Фландрии по причине болот, еще покрывавших ее, и, приняв Нейстрию, требовал прибавления к ней Бретани, как вознаграждения за состояние необработанности и опустошения, в какие война повергла большую часть руанской территории. Бретань не была подчинена Карлу Простому, поэтому ему ничего не стоило разрешить завоевание ее скандинавскому герою. Когда все было улажено, он пригласил своего нового вассала переехать через реку для совершения обряда присяги в верности. Дело было окончено, и Рольф уехал в Руан, где согласился принять крещение. Роберт, герцог Франции, отвез туда Гизеллу, едва достигшую совершеннолетия и которую политика принесла в жертву неприятелю, воспользовавшемуся слабостью опустошаемой им страны.

Большая часть товарищей Рольфа подобно ему приняли христианство, но скандинавы, поселившиеся около Байе и Кутанса, более столетия еще пребывали верными поклонению Одина. Первый герцог Нормандии разделил пустынные земли своей провинции на участки и роздал их по жребию. Нортманны, преобразованные в землевладельцев, пригласили к обработке полей поселенцев, некогда оставивших их, и так как Нормандия, покрытая сильными племенами Севера, представляла более безопасности, чем какая-либо другая часть королевства, то народонаселение, от берегов океана отхлынувшее к центру Франции, возвратилось, так сказать, в свое лоно. Многие поселяне соседней страны покинули свои жилища, чтобы воспользоваться выгодами, которые обещали им в герцогстве Рольфа. Через несколько лет Нормандия сделалась самой богатой и населенной провинцией Франции; Рольф приобрел любовь людей всех состояний и образовал один народ из множества различных племен. Он возобновил разрушенные храмы, починил и умножил укрепления, покорил бретанцев и прокормил всех вельмож своих припасами, награбленными в Бретани. Вассалы его поселились на своих землях, где строили замки и церкви, вокруг которых строились поселенцы. Эти средоточия земледелия ныне превратились в местечки и даже города, сохраняющие в названиях своих память о своих основателях и следы своего происхождения. Таковы, например, Танкарвиль (Tancardi villa), обиталище Танкарда, Геронвиль (Heroldi villa), Ролльвиль (Rollonis villa), владение Рольфа или Роллона. Другие окончания местностей скандинавского происхождения, всего чаще встречающиеся в Нормандии, – на eur (древнее our), beuf (прежде boe), dal, bie и gard, означающие остров, жилище, долину, деревню и ограду.

Когда предания скандинавского язычества и народная вражда уступили времени и могуществу привычки, нортманны превзошли своих соседей-французов, и духовные приобрели большую власть над потомками тех нортманнов, которые преследовали их с таким ожесточением. Духовные внесли с собой просвещение. Тогда начали возникать те многочисленные и великолепные памятники архитектуры, которые, уцелевшие или в развалинах, делают и ныне Нормандию классической почвой средних веков. Монастыри, возродившиеся в XI веке из развалин своих, Фонтель, Жюмьеж и множество других, занялись образованием умов. И, наконец, после трех четвертей столетия умолкли молитвы, воссылаемые к небесам об избавлении от ярости нортманнов: «A furore North Mannorum libera nos, Domine!».

Между тем как реки Франции в VIII веке принимали первые посещения пиратов Севера, они выходкли также на берега Англии, и грозное появление их пробудило в жителях память о прошедших бедствиях.

В эпоху, точное время которой теряется во мраке, большая эмиграция из восточных пределов Европы, через Немецкое море попавшая в пролив, называемый ныне Ламаншским, бросила часть выходцев на галлский берег, а другую – на британский остров, обширную пустыню, в которой обитали, по древним преданиям, только медведи и дикие буйволы. Эта эмиграция, составленная из двух народов, кимбры или камбрийцев (kymbris) и лоэгрисов или логров (loegris) поселилась, будто бы там по праву первого занятия, не встречая препятствий и не подвергаясь трудам завоевания. Но гораздо вероятнее, что коренные жители, кто бы они ни были, не будучи в силах противиться нашествию, отступили перед ним в высокие горы на севере острова, где продолжали жить под именем гаэлов или галсов (валибцев), которые сохранили доныне. Камбрийцы и логры разделили между собой почву и мало-помалу имена их исчезли в названии Бретонов (bretons), обозначающем вообще всех обитателей острова в историях древности. Другие народы, эмигрирующие или воинственные, в свою очередь, приходили просить или требовать себе места в этой колонии и, наконец, пятьдесят пять лет до Рождества Христова, несколько римских легионов, под начальством Юлия Цезаря вторглись вооруженною рукою в Англию и превратили ее в римскую провинцию.

Страница