КГБ - ЦРУ. Кто сильнее? - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Атаманенко cтр.№ 4

КГБ СССР позарез нужны были такие ребята, которые изначально имели бы чёткое представление о маркетинге, менеджменте, других нюансах мира капитала, а также об уловках, к которым прибегали западные предприниматели, чтобы уйти от уплаты налогов. Почему? Да лишь потому, что нелегальная разведка находилась (!) на хозрасчете и должна была быть не только самоокупаемой, но и приносящей прибыль!

Так, Конон Молодый (прототип главного героя фильма «Мёртвый сезон»), на Западе известный под именем Гордона Лонсдейла, был преуспевающим предпринимателем, владевшим монополией на продажу музыкальных автоматов для увеселительных заведений.

Рудольф Абель был респектабельным хозяином модного нью-йоркского фотоателье, которое посещали даже сотрудники центрального аппарата ФБР, американской контрразведки, чтобы сняться на служебные удостоверения!

Список можно продолжать до бесконечности. Дело не в рассекреченных именах, а в тенденции.

Кандидатов в нелегалы советские «охотники за головами» искали, как правило, на экономических факультетах университетов, в политехнических институтах, в академиях народного хозяйства, в различных отделах министерства внешней торговли.

Однако среди советских разведчиков-нелегалов были не только бизнесмены, но и учёные, поэты, писатели, священники, офицеры армий главного противника (США и стран, входящих в блок НАТО, а также Японии). Это говорит о том, что для нелегала в качестве «крыши» годилась любая профессия, лишь бы она была застрахована от «протечки».

Мы не импотенты, импотенты – не мы!

Наряду с массой других проблем, с которыми ежедневно, если не ежечасно, приходилось сталкиваться советским нелегалам за границей, была одна весьма специфического свойства. Проблема секса. Ведь нелегал видел собственную жену в лучшем случае один раз в году. А вокруг столько обольстительных женщин, а нелегалу, как правило, 35–45 лет. Ну не заниматься же мастурбацией!

Если, находясь за границей, разведчик в своём обществе ведёт аскетический образ жизни и нарочито не замечает женщин, вокруг личности такого женоненавистника могут возникнуть слухи, что он индивидуум нетрадиционной сексуальной ориентации, попросту – гомосексуалист! Скандала, разумеется, это не вызовет, но сам факт сначала привлечёт внимание окружающих к персоне разведчика-нелегала, а затем может создать стену отчуждения между ним и его деловыми партнёрами. А вот этого допустить никак нельзя, ибо разведчик ни в коем случае не должен выделяться из круга людей, с которыми поддерживает деловые отношения.

Поэтому и Абель, и Молодый, как и сотни других разведчиков-нелегалов, находившиеся в долгосрочных зарубежных командировках, решали свои сексуальные проблемы скрытно от своих кураторов из Управления «С», но, в сущности, однотипно, по одной схеме.

Нет-нет, они не пользовались услугами call-girls – девочек по вызову. Не тот уровень, да и риск нарваться на сутенёров-рэкетиров был слишком велик.

Разведчики выбирали женщин разведённых, разочаровавшихся в супружеской жизни, ни на что не претендовавших, которые должны были довольствоваться малым, недорогими подарками, редкими приглашениями на обед-ужин в дешёвом ресторане и эпизодическими сексуальными утехами, и, исходя из этого, общались с ними от случая к случаю, по мере необходимости. Но не более двух-трёх раз кряду.

Почему именно два-три раза, а не дольше?

«Потому, – объяснил Абель на встрече со слушателями курсов подготовки разведчиков-нелегалов управления „С“, – что после третьей встречи нет никакой гарантии, что ваша партнёрша в вас не влюбится. Влюбившись и имея на вас виды как на постоянного партнёра, а то и расценивая вас в качестве потенциального супруга, она может выпустить за вами „хвост“, нанять частных детективов, чтобы удостовериться, правильный ли выбор она сделала. И тогда… Тогда ваша жизнь станет невыносимой, а последствия предсказать не возьмется никто…

Частные детективы на Западе – сплошь бывшие сотрудники полиции или спецслужб – могут накопать на вас такое, что из плоскости ваших личных взаимоотношений с шальной любовницей дело может прямиком переместиться в плоскость государственной безопасности страны вашего пребывания, другими словами, в контрразведку. Так что, рекомендую вам не более двух-трёх свиданий с понравившейся женщиной. И всё-таки самое страшное таится в другом, – продолжал Абель, – в вашей неконтролируемой влюбчивости. Если вы почувствуете, что влюбились по уши, немедленно кончайте или с нелегальной разведкой, или с любовью.

Признаться своей возлюбленной в том, что вы – разведчик Страны Советов, вам не позволит долг, да и она вас никогда не поймёт. Отшатнётся и уйдёт не попрощавшись. Это – в лучшем случае. В худшем – сразу же побежит в местное отделение полиции или контрразведки…

С другой стороны, если о вашей безумной любви станет известно Центру, то чинуши из этого директивного органа не дадут продолжать вам начатое дело в стране, куда вас послали, посчитав вас потенциальным изменником. И, в общем-то, правильно сделают. Так что в итоге получается замкнутый круг, в который вы сами себя загнали, а разомкнуть его вы сможете, только пустив себе пулю в висок…»

Как шили шапки-невидимки для нелегалов

Кандидатов в нелегалы подбирали не только на первых курсах учебных заведений, но и на другом поле: среди уже работающих в органах госбезопасности оперативников.

В этом случае основная трудность состояла в том, как объяснить окружению – домочадцам, дальним родственникам, друзьям, а зачастую и соседям исчезновение условного Иванываныча, то есть его отъезд в длительную заграничную командировку после окончания курсов разведчиков-нелегалов?

Упоминание о загранкомандировке было категорически запрещено и отметалось напрочь. Это ж – заведомая расшифровка! Поэтому для разведчиков-нелегалов существовали отработанные варианты, зашифровывавшие переход того или иного имярек с прежнего места работы в нелегальную разведку.

Например, для офицеров Советской Армии, успешно окончивших курсы и ставших полноценными разведчиками-нелегалами, вполне приемлемым считался вариант под кодовым названием ПЕРЕВОД ПО СЛУЖБЕ, то есть притворное направление имярек в какой-нибудь медвежий угол – отдалённый гарнизон Забайкальского или Туркестанского ВО.

Через некоторое время в семью такого нелегала начинали приходить письма со штемпелями соответствующих военных округов.

Так могло продолжаться с год-полтора, в течение которого этот офицер находился, конечно же, не в Туркестанском или Забайкальском ВО, а где-нибудь в Париже или в капиталистической части Азии…

Когда же руководство управления «С» такого Иванываныча, ставшего разведчиком-нелегалом, наконец разрешало ему встретиться со своей суженой, то не он приезжал на прежнее место жительства (там ведь оставались друзья, знакомые, которые обязательно будут задавать очень неудобные вопросы!), а его жена следовала по указанному ей маршруту, и, как правило, достигнув пункта назначения, оставалась там на определённый Центром срок – от недели до месяца.