500 великих загадок истории - читать онлайн книгу. Автор: Николай Николаев cтр.№ 230

По официальным данным, 11 июня 1937 г. специальное судебное присутствие из шести военачальников высших рангов приговорило Маршала Советского Союза М. Тухачевского и «группу предателей» к высшей мере наказания. 12 июня приговор был приведен в исполнение.

Сегодня рассекречены документы и свидетельства, заставляющие усомниться: а был ли вообще судебный процесс над Тухачевским и его соратниками?

Факты и «утки»

Рассказ С. Турченко.

Начнем со свидетельства единственной прямой наследницы «красного маршала», его внучки Нины Степановны Тухачевской.

– У меня нет однозначного суждения о том, что произошло с дедом в 1937 г. и в предшествующий период, – сказала она.

Первое письменное заявление маршала после ареста датировано 26 мая 1937 г. Он писал народному комиссару внутренних дел Ежову: «…заявляю, что признаю наличие антисоветского военно-троцкистского заговора и то, что я был во главе его. Обязуюсь самостоятельно изложить следствию все касающееся заговора, не утаивая никого из его участников, ни одного факта и документа. Основание заговора относится к 1932 г. Участие в нем принимали: Фельдман, Алафузов, Примаков, Путна и др., о чем подробно покажу дополнительно».

В его свидетельствах нет и намека на антисталинский характер заговора, мнимого или действительно имевшего место.

По другой версии утверждается, что Сталин явился жертвой провокации спецслужб фашистской Германии, подбросивших сфабрикованные документы о «заговоре в Красной Армии». В частности, письмо Тухачевского немецким единомышленникам, где речь шла о стремлении избавиться от опеки партийного аппарата и захватить в свои руки государственную власть.

Другая версия в какой-то степени объединяет предыдущие. В соответствии с ней досье на Тухачевского родилось в стенах НКВД, было подброшено немецким спецслужбам в надежде на то, что они, заинтересованные в «обезглавливании» Красной Армии, подыграют Сталину и помогут ему развязать антиармейский террор.

У нас все возможно…

Интересно, что «наблюдательное производство» по Тухачевскому чекисты начали вести еще с 1922 г. К этому времени относятся содержащиеся в нем показания двух офицеров, служивших в прошлом в царской армии. Вдохновителем своей антисоветской деятельности они назвали… Тухачевского. Копии протоколов допросов были доложены Сталину, который направил их Орджоникидзе с такой многозначительной запиской: «Прошу ознакомиться. Поскольку это не исключено, то это возможно». Реакция Орджоникидзе неизвестна – он, видимо, не поверил клевете.

Полную лояльность Тухачевского советским властям подчеркивали даже германские должностные лица, имевшие с ним дело в 30-х гг., в частности немецкий дипломат Густав Хильгер в книге «Кремль и мы». Нельзя забывать, что Тухачевский одним из первых предупредил о немецкой опасности. Например, об «антисоветских и реваншистских планах Гитлера» Тухачевский на весь мир заявил в статье в «Правде» от 31 марта 1935 г. «Военные планы нынешней Германии».

Если кто и страдал своеобразным «германофильством», то это сам Сталин. Интересный вывод делает Шелленберг в своих «Мемуарах»: «Дело Тухачевского явилось первым нелегальным прологом будущего альянса Сталина с Гитлером, который после подписания договора о ненападении 23 августа 1939 года стал событием мирового масштаба».

А был ли сам «процесс»?

Сегодня документально засвидетельствовано, что эмигрантские круги и «внутренняя» оппозиция «присматривались» к Тухачевскому как к возможному Бонапарту, способному свернуть шею «вождю народов».

Можно предположить, что Сталин не стал дожидаться развития ситуации по этому гипотетическому руслу. А поскольку на широкий и гласный процесс следственных материалов явно не хватало, обошлись спецприсутствием. Да и оно, как подозревают некоторые специалисты, оказалось ложным. На самом деле перед военным трибуналом не предстал ни один человек из «группы Тухачевского». Не было даже подобия обвинения. Всех заключенных расстреляли почему-то по отдельности, в разные дни.

Цена расправы с Тухачевским оказалась для армии воистину жуткой. Началась повсеместная охота на «участников заговора». Через полтора года маршал К. Ворошилов докладывал военному совету при наркоме СССР о таких «успехах»: «За весь 1937 и 1938 годы (!) мы… вычистили больше 4 десятков тысяч человек».

В 1968 г. в Хабаровском крае таежные охотники в 12 км от поселка Дуки наткнулись на место давней авиакатастрофы: искореженный большой самолет с гофрированной алюминиевой обшивкой 1930-х гг. То был самолет ТБ-3. В деформированном от сильного удара фюзеляже охотники обнаружили разбросанные в беспорядке полуистлевшие останки людей…

Было установлено, что охотники нашли тяжелый бомбардировщик ТБ-3. Он участвовал в поиске пропавшего экипажа и самолета «Родина», выполнявшего рекордный перелет по маршруту Москва – Дальний Восток на самолете АНТ-37.

Валентина Гризодубова, прекрасная летчица, энергичная, Герой Советского Союза (1938) и Герой Социалистического Труда (1986) ^[8] о рекордном, но злополучном перелете вспоминала следующее:

– При подготовке к этому полету было столько препятствий и волнений, что уже и не верилось, полетим ли мы вообще, тем более что погода к осени стала портиться, трасса надолго могла «закрыться». А тут еще возникли сложности с моторной группой: долго не могли отрегулировать. Наконец 24 сентября 1938 г. долгожданный вылет.

Долго буду помнить этот полет… Перед самым вылетом Марина обнаружила, что бортовая связь не в порядке. Предлагала отложить вылет до выяснения причины, а Полина говорит: «Это, наверное, вредительство!»

Тогда всю страну лихорадило от «разоблачений». На заводах, фабриках – всюду засели троцкисты, бухаринцы. Даже Туполев, гениальный Туполев, с октября 1937 г. во «врагах народа» оказался! Я говорю девочкам: «Все равно летим, назло врагам. Второго такого случая не представится…»

Ну и полетели. Карту выдуло, связи нет, места своего перед посадкой и то определить не могли. Марина чудом осталась живой. Вероятно, слышали от старых пилотов, что при поиске над тайгой столкнулись два самолета? В городах по дороге в Москву митинги: «Летайте, славные подруги, еще дальше!» А нам и радость не в радость.