Экипаж машины боевой - читать онлайн книгу. Автор: Александр Кердан cтр.№ 90

– Верю… – промямлил Игорек.

– Да не тебе я это. Ей, Нонке, говорю… Она натянула на себя одеяло до подбородка, ну, вылитая, блин, выпускница института благородных девиц… Тут я быстренько, как по тревоге, на себя галифе, рубаху с кителем натянул, обул сапоги, напялил фуражку. Погасил свет в комнате и снова к окошку метнулся, скатерку с него сдёрнул. Эти, то и ета-филарета, уже к бараку потянулись, трое к крыльцу, а один прямо к окну, где я стоял. Тут уже, племяш, весь хмель из меня разом выдуло. Понял: «Щас убивать меня будут!» Внутри и не страх, и не задор, а пустота какая-то образовалась, такое, ёшь-даёшь, у меня всегда перед дракой бывает… Мышцы напружинились, голова стала работать холодно, расчётливо, и план моментально созрел… Взял я с тумбочки ту самую не початую «Московскую», что с собой привёз, встал подле окна, держу бутылку за горлышко, жду. Думаю: «Не на того вы, урки, нарвались: советский офицер вам без боя не сдастся!» Решил, что того, кто к моему окну идёт, лупану бутылкой по башке и дам дёру… Если повезёт, конечно, выберусь…

Полковник Щуплов замолчал, напрягся, словно снова оказался в том самом бараке, с бутылкой в руке. Игорёк терпеливо ждал, пока он продолжит рассказ.

– Да, племяш, когда перед боем что-то загадываешь, думаешь, так оно и будет, а в натуре, ёшь-даёшь, всё совсем не так получается… Забухали сапоги в коридоре барака, и тут Нонка как заверещит: «Держите его, он в окно сигануть собрался!» Медлить было нельзя. Я окно ногой выбил и на того мужика под окном вывалился… Сбил его с ног и сам не удержался. Фуражка с головы слетела. Вскочил я и в лес. Сзади бухнуло, раз другой. И будто птичка рядом чирикнула. Я, не оборачиваясь, в чащу. Лечу, дороги не разбираю. Пока на сук не напоролся… – Щуплов выразительно провёл согнутым пальцем по своему шраму. – Кровища так и брызнула. Я остановился и только тут увидел, что в правой руке у меня пол-литра зажата. Как её не выронил во время побега, сам не понимаю… Всковырнул зубами сургуч, смочил водкой носовой платок, зажал рану и дальше рванул. Через час-другой вышел на окраину Бреста. Пока добрался до вокзала, поезд мой ту-ту… Делать нечего… Крадучись, чтобы без фуражки и в расхристанном виде не попасть на глаза офицерскому патрулю, пробрался в камеру хранения. Благо в чемодане был цивильный костюм… Переоделся, зашёл в медпункт. Там мне швы наложили. Потом взял билет на следующий поезд и укатил поскорей из «гостеприимного» Бреста, ёшь-даёшь!

Игорёк восхищённо покачал головой:

– Ну ты – просто герой, дядь Жень… – и лукаво спросил: – А классику-то зачем читать надо?

Полковник Щуплов долго не отвечал, думая о чём-то своём. Наконец произнёс внушительно, с расстановкой:

– Тогда, то и ета-филарета, я и понял, что все люди на земле делятся на три категории: кто читал «Братьев Карамазовых», кто ещё может их прочесть и кто никогда не прочитает!

– Нет, дядь Жень, я так считаю, что книжки пишут только для дураков, а умные, они сами… – стал выказывать собственное мнение Игорёк.

Полковник Щуплов, посмотрел на часы:

– Ах, ты ёшь-даёшь! Уже без пятнадцати одиннадцать. Слушай приказ, лейтенант! Живо ноги в руки и дуй в гастроном за бутылкой! И не выдумывай там ничего. Возьми классику!

– Есть, товарищ полковник, взять классику! – вытянулся перед дядей Игорёк.

Курсанта выпускного курса военно-политического авиационного училища Антона Дуракова вызвал в канцелярию командир роты лейтенант Грачёв. Ничего необычного в таком вызове не было. Ротный, сам недавний выпускник Московского ВВОКУ ^[18] имени Верховного Совета РСФСР, с подчинёнными, которых был старше всего на год, играл в демократию. Ко всем курсантам он обращался только на «вы», с каждым здоровался за руку, как с равным, любил долго беседовать с каждым курсантом, так сказать, по душам, чем выгодно отличался от своего предшественника – майора Скляренко, дравшего будущих политработников, как липку, с первого и до последнего курса. Впрочем, такое поведение Грачёву предписывалось и служебными инструкциями. Накануне аттестационной комиссии командир роты был обязан провести с каждым выпускником индивидуальную беседу для выяснения его просьб и пожеланий, иными словами, для уточнения, куда по выпуску хотел бы попасть служить будущий лейтенант: в обычную авиацию, в ВВС ПВО, в авиацию ВМФ или в лётные части пограничных войск… У отличников Грачёв обязательно спрашивал ещё и о желании служить в самых престижных местах: в заграничных группах Советских войск, то есть в ГДР, Венгрии, Чехословакии, Польше и Монголии, а также в столичных военных округах – Московском и Ленинградском.

Курсант Дураков отличником никогда не был, однако и самым отстающим среди сокурсников тоже не числился. Согласно мудрости, завещанной его бабушкой, тамбовской крестьянкой Пелагеей Ильиничной, он вперёд не лез, но и в хвосте не плёлся – был твёрдым хорошистом, несмотря на схваченные ещё на первом курсе две тройки по аэродинамике и материаловедению. Лестных карьерных предложений от лейтенанта Грачёва потому курсант Дураков не ждал, и, следуя опять же бабушкиной присказке – на службу не напрашиваться, от службы не отказываться, – сам для себя давно решил, что поедет служить туда, куда пошлют.

Об этом он и заявил ротному. Длинноносый, черноволосый и шустрый лейтенант Грачёв всем своим видом соответствовал своей фамилии. Он ласково посмотрел на курсанта Дуракова чёрными, круглыми глазами, вскочил из-за стола, мелкими, птичьими шажками подскочил к нему, быстро и крепко стиснул руку и усадил за стол, торцом прижатый к его, командирскому. Сам уселся рядом, но заговорил совсем не о будущем назначении.

– Вы никогда не думали, Антон Валерьевич, сменить фамилию? – ошарашил он курсанта Дуракова обращением по имени и отчеству и самим вопросом.

– Как это сменить? – не понял курсант Дураков.

Лейтенант Грачёв несколько смутился, но продолжал в отеческом тоне:

– Обыкновенно. Сменить, да и только. Как бы это вам сказать помягче: довольно необычная у вас… хм-км… фамилия.

Курсант Дураков слегка обиделся:

– Ничего необычного нет. Дед мой был Дураковым. В Гражданскую воевал. Отец мой, тоже Дураков, всю Великую Отечественную прошёл, сейчас знатный слесарь на авиамоторном заводе. Ну и я…

Лейтенант Грачёв согласно закивал головой:

– Всё верно. Фамилия-то хорошая. Вот, даже в Свердловском СКА знаменитый хоккеист Дураков есть, между прочим, неоднократный чемпион мира по хоккею с мячом… Только вот…

– Что «только»? – курсант Дураков начал тихо злиться. – Вы прямо говорите, товарищ лейтенант, что вас в моей фамилии не устраивает?

Лейтенант Грачёв заговорил ещё ласковей:

– Вы поймите меня правильно, Антон Валерьевич, я лично ничего… то есть никаких претензий к вашей замечательной фамилии не имею. И хоккеист известный, и ваши предки… Всё это так и есть, и славу фамилии составляет… И, не будь вы политработником, я, пожалуй, никогда бы разговор о смене фамилии с вами не завёл…