Мадемуазель Синяя Борода [= Любовница Синей бороды] - читать онлайн книгу. Автор: Лариса Соболева cтр.№ 41

– Вы изволите шутить? Очень неудачно. Только мое великодушие не позволяет кликнуть людей и вышвырнуть вас вон.

– Покорнейше благодарю, – чуть склонился Кауфман. – И тем не менее, я привез подтверждение, что Вороново, а также имения в Рязанской, Тверской и Тамбовской губерниях проданы его сиятельству князю Лежневу.

О, есть людские натуры препоганые! Им доставляет удовольствие даже минутная и кажущаяся власть над более сильными. Эти натуры ненавидят все, что не по их мировоззрению создано. Они не подтягиваются к высоким умам, а стараются унизить достойных людей, опустить их до своего низкого уровня, хотя бы таким гнусным способом, как указать на дверь собственного дома, опираясь на покровителя или на закон.

– И кем же проданы мои имения? – фыркнула помещица.

– Его сиятельство князь не уполномочил меня называть имя бывшего владельца.

Уверенность ответа, уверенность на грани наглости внесла смятение в душу Агриппины Юрьевны, несмотря на то, что поверить немцу способен был лишь слабоумный человек. Позвонив в колокольчик, помещица приказала позвать Иону, а когда тот незамедлительно явился, попросила Кауфмана повторить его заявление слово в слово. Иона выслушал с почтением, попросил:

– Извольте показать подтверждение.

– Пожалте, – ухмыльнулся Кауфман. – Сия копия списана из книги подлинников в палате Гражданского суда, куда записана под номером сто сорок восемь. Также списаны пошлины с суммы, что была уплачена его сиятельством князем Лежневым за данное имение. Сама же купчая крепость находится у его сиятельства князя, равно как и купчие на остальные ваши имения.

Он достал из папки лист, протянул его Ионе, держа в костлявых пальцах. По мере того как управляющий помещицы изучал бумагу до мельчайших подробностей, он менялся в лице – становился серым. Кауфман все больше выпрямлялся, а помещица тревожилась. Отдав бумагу немцу, Иона ненадолго задумался, затем нашелся:

– Прошу прощения, господин Кауфман, ваше известие слишком неожиданно. Мы должны уединиться с Агриппиной Юрьевной для обсуждения. Ведь князь все равно дал ее милости барыне неделю…

– Понимаю, – улыбнулся немец. – И не возражаю-с.

Помещица была вне себя от гнева, когда шла к себе:

– Что за церемонии, Иона? Князь изволил подшутить надо мной! Я это так не оставлю. Взашей надо было гнать немчуру, взашей!

– Тише, барыня, – шагая в ногу, бормотал Иона. – Проданы ваши имения…

– Этого не может быть!

– Но это так, Агриппина Юрьевна. Идемте в кабинет, там никто нас не услышит, заодно наши бумаги посмотрим.

Помещица влетела в кабинет, где все дышало прошлым веком, наверное, потому здесь и было уютно. Старина не устаревает, как полагают щеголи и модники, а придает очарование месту, где хранят традиции, а с традициями и вещи, напоминающие о предках. Кресла и бюро, шкаф со множеством ящичков для хранения бумаг, гобелены на стенах, изображающие сцены охоты и прочие немодные ныне мелочи являлись ровесниками хозяйки, были любимы ею. Она узнала бы их на ощупь, оттого среди этих вещей помещица чувствовала себя защищенной. Возмечтав поставить на место Кауфмана, и не только его, предвкушая наслаждение, когда немца вышвырнут вон слуги, Агриппина Юрьевна кинулась к бюро, где под замком хранились ключи. Достав их, она метнулась к шкафу, лихорадочно вставила один ключ из связки и… тщетно пыталась открыть. Иона заинтересовался, почему хозяйка возится так долго, подошел к ней и, увидев бесплодные попытки повернуть ключ в замке, отстранил помещицу, а потом… без труда открыл ящик, всего лишь взявшись за ручку и потянув на себя.

Агриппина Юрьевна испытала ужас, Иона тоже. Практически во всех ящиках, за редким исключением, кто-то взломал замки. Вскоре обнаружилась и пропажа – воры не оставили ни клочка, подтверждающего, что Агриппина Юрьевна Гордеева когда-либо владела землями. Перерыв все ящики не только в шкафчике, но и в бюро, помещица без сил рухнула в кресло, прикрыв веки, будто отгородившись от мрачной действительности.

– Иона, кто же их украл? – прошептала.

– Не ведаю, матушка! – И в сердцах ударил себя по коленям. – Полагаю, тот, кто продал имения. Ключи у тебя и у меня, потому взломаны замки. Последний раз я сюда входил, когда ты положила в ящик мою папку с предложениями и подсчетами средств на новые орудия вспашки. Было это в день, когда приехала Лизавета Петровна. Ты заперла ящик, бумаги были на месте. На следующий день мы уехали. Помнишь?

– Все в точности, – кивнула Агриппина Юрьевна. – Но как, как проданы имения без моего ведома? Я хозяйка всех пяти имений, в приданое Наташе три полагалось, но только когда она выйдет замуж. Об этом есть соответствующие записи, и только я имею право продать их! Так как их продали князю?!

– Сей феномен мне неизвестен! – сердясь, бросил Иона. Видя, что от потрясения Агриппина Юрьевна едва не падает в обморок, он налил ей воды из графина и подал стакан. – Перво-наперво следует узнать, кто приезжал в имение, когда нас не было.

– Но это же… – разволновалась Агриппина Юрьевна, – это же мошенничество! За такое каторга полагается! Каторга! Кто посмел?

– Где хранятся бумаги, знали вы, я, Наташа, ваш сын… Кажись, все.

– Довольно! – взмахнула рукой помещица. – Ты намекаешь, что мой сын способен мать с сестрой ограбить?

– Помилуй, барыня, я ничего такого не намекаю…

– Намекаешь, намекаешь, – возразила она ворчливо. – А я не…

Агриппина Юрьевна осеклась, вспомнив про подкову, а также и то, что взять бумаги не так-то просто – нужно знать, где они лежат. Кого ж еще подозревать? Раз Владимир жестоко избавился от Лизы – пошел на убийство, то обокрасть родную мать не столь тяжкий грех. Обида сжала сердце Агриппины Юрьевны, и слеза готова была вот-вот упасть, но она отошла к окну, постаралась взять себя в руки. А кровь кипит, уничтожая разум.

– Не стоит волноваться, – обернулась она к Ионе. – Обман вскроется, мне вернут имения, ибо по закону они мои. А мошенников упекут в каторгу!

– Времени-то сколь пройдет! – охладил ее Иона. – Покуда мы восстановим истинного владельца земель, покуда то да се… мошенники убегут с чужими деньгами. К тому же, полагаю, князь Лежнев не захочет отдавать имения, потребует вернуть деньги! А деньги, Агриппина Юрьевна, немалые. У вас их нет. Теперь нет.

– Князь, князь… – подскочила Агриппина Юрьевна и заходила по комнате. – Князь Лежнев сам порядочный мошенник, он знал, что покупал. Назло мне пошел на сомнительную сделку. Значит, Иона, покуда прав у нас никаких?

– Истинно так, барыня.

– М-м-м… – застонала Гордеева, сжимая кулаки. – Выходит, придется нам убираться из собственного дома? (Иона лишь потупился.) А ты не слыхал, был ли еще кто в моем нынешнем положении? Что он делал при этом?

– Не слыхивал, матушка. На моей памяти не было такого. Но, будь покойна, все вызнаю, авось подобный пример имеется, подскажет нам, как быть. Только…