Нибелунги - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Крючкова cтр.№ 44

…Иннокентий подписывал очередной документ, когда в окно его кабинета влетел белоснежный голубь и сел прямо перед ним на стол. Советник невольно отпрянул.

– Славная птичка… Неужели вести от Галлия? – он протянул руку к голубю, тот послушно приблизился и, вцепившись коготками за рукав, расположился на запястье советника.

Именно Иннокентий предложил Галлию обмениваться сведениями таким испытанным римским способом. Он хорошо изучил труды учёных римских мужей и знал, что во время войн за многочисленными легионами следовала так называемая почтовая служба. Специально обученные люди везли голубей в клетках, ухаживали за птицами, а при необходимости отправляли сообщения в метрополию. Много лет назад советник закал партию таких обученных птичек в Медиолануме. Голуби быстро адоптировались в новых условиях и стали незаменимыми помощниками Галлия.

Иннокентий снял с лапки голубя послание, развернул тонкий пергамент и прочитал:

– Саксы намерены заключить союз с данами и в ближайшее время вторгнуться во Фризию и Бургундию.

Сообщение озадачило советника. Он машинально поставил перед голубем мисочку с водой и насыпал зёрен…

– Война… М-да… Как некстати… Впрочем, война есть продолжение политики, но другими средствами, – рассуждал советник, стоя подле окна. – Значит, надо подумать, как её избежать…

– Иннокентий… – послышался голос королевы. Советник машинально обернулся: перед ним стояла Зиглинда. Она была прекрасна: её волосы, уложенные в косы, обвивавшие голову, усыпанные жемчугами, выглядели изумительно, а голубые глаза излучали блеск. Ярко-синяя туника с богатой вышивкой как нельзя лучше оттеняла их и передавала глубину моря.

– Ты явно чем-то озабочен, – тотчас заметила королева.

– Да… – признался советник. – Я получил донесение из Саксонии с голубиной почтой… Ярл саксов намеревается совместно с данами вторгнуться в пределы Фризии.

– Великий Логос! – воскликнула Зиглинда. – Что же делать?! Король потерял интерес к государственным делам! Он не сможет противостоять вторжению! Надо срочно отправить гонца к Зигфриду!

– Разумеется… Гонца я отправлю… Пусть бургунды готовятся к войне… Именно они примут на себя удар.

Зиглинда удивлённо воззрилась на советника.

– Что ты задумал? У тебя есть некий план?

– Есть… Думаю, что следует отправить в Сахен-Анхельт послов с дорогими подарками. Худой мир лучше хорошей войны.

Королева неспешно прошлась по кабинету и остановилась около окна. Свежий августовский ветерок, набежавший с Рейна, обдувал её лицо.

– Я прикажу камерарию выбрать из королевской сокровищницы подарки для ярла… – произнесла она.

Иннокентий по тону королевы понял: она что-то задумала.

– И… Вы хотите присовокупить к подаркам нечто необычное? – осторожно поинтересовался он.

– М-да… – загадочно улыбнулась та в ответ. – Но для начала я навещу камерария…

* * *

Латифундия, построенная на римский манер, на которой пребывал Зигмунд, располагалась недалеко от столицы и в случае необходимости гонец, посланный советником, мог быстро передать послание и вернуться обратно.

Однако Иннокентий медлил. Его снедало любопытство: что же задумала королева? О, эта женщина просто так ничего не делала! Её поступки и речи всегда таили в себе определённый смысл. И советник не раз в этом убеждался.

Действительно, Зиглинда встретилась с камерарием, хранителем королевской сокровищницы, поделилась придворными новостями, однако опустив свою осведомлённость о готовящемся вторжении со стороны саксов и данов. Мало ли что… Как говорится: на каждый роток не накинешь платок. Камерарий не имел привычки задавать лишних вопросов и тотчас по велению своей госпожи проследовал в сокровищницу, отворив её массивную дверь огромным старинным ключом.

В сокровищнице царила темнота. Камерарий зажёг факелы, скудный свет осветил множество окованных железом сундуков. Стояли среди них и сундуки, найденные Зигфридом в лесу. Правда, большую часть сокровищ принц потратил на свои нужды, в частности облачение и подарки дому Нибелунгов. Но и без них королевская сокровищница выглядела внушительно. На протяжении нескольких столетий династия Вёльсунгов пополняла её, причём весьма успешно.

Зиглинда приказала камерарию открыть один из сундуков и внимательно осмотрела его содержимое. В нём хранились многочисленные женские украшения.

– Великолепно! – воскликнула королева и тотчас извлекла из сундука массивный серебряный торквес саксонской работы. – Этот торквес способен украсить шею любой красавицы!

Камерарий подобострастно кивнул…

* * *

Румелия пробудилась рано, едва забрезжил рассвет. Она сбросила с себя одеяло и встала с ложа, устланного медвежьими шкурами.

Зигмунд всхрапнул и перевернулся на другой бок. Румелия невольно улыбнулась: наконец-то свершилось то, о чём она мечтала на протяжении последних четырнадцати лет. Король оставил свою супругу, столицу, государственные заботы ради неё. Безмерное счастье переполняло наложницу с тех пор, как Зигмунд окончательно перебрался в латифундию. Это случилось вскоре после отбытия принца в страну Нибелунгов.

Женщина накинула на плечи пелисон, длинное меховое одеяние, подбитое лисьим мехом, взглянула на возлюбленного и подошла к окну, занавешенному шерстяной шпалерой, и слегка отодвинула её. Прохладный утренний ветерок освежил её разгорячённое после сна лицо. Румелия глубоко вздохнула. Женщине хотелось успокоиться, забыться, но страшный сон, заставивший пробудиться, поселил в её сердце страх и волнение. Наложнице приснилось, что её единственную дочь Корнелию отдали на поругание злобному чудовищу.

Румелия сполна насладилась свежим воздухом, опустила шпалеру на прежнее место и направилась к двери. Она покинула спальню, король так и не пробудился…

Наложница, преодолев длинный коридор и миновав охрану, достигла покоев дочери. Дверь была слегка приоткрыта. Румелия толкнула её рукой, та распахнулась.

В покоях Корнелии царил полумрак. Девушка сладко спала, раскинувшись на ложе. Подле её ног калачиком свернулась верная служанка. Румелия невольно улыбнулась, подошла к дочери и коснулась губами её пухлой щеки. Девушка, сквозь сон почувствовав прикосновение, причмокнула и «зарылась» лицом в мягкую подушку, набитую утиным пухом. Румелия умилилась и покинула спальню дочери. Однако в свои покои она не вернулась, решив пройтись по галерее, тяжёлые раздумья терзали её душу.

Утро выдалось прохладным, наложница плотнее запахнула пелисон… «Неужели сон – предупреждение? Но о чём? О том, что моей дочери грозит опасность? Но от кого она исходит? Может быть, от Зиглинды? Она решила отомстить мне за то, что я полностью овладела вниманием короля? Помоги мне Великий Логос! Я не смогу противостоять ей… А если поговорить с королём… Но что я скажу ему?» – размышляла она, неспешно прохаживаясь по галерее.