Заговор обреченных - читать онлайн книгу. Автор: Богдан Сушинский cтр.№ 61

– Что оцепляет – это хорошо. Но с какой целью?

– Таков приказ.

– И кто же приказал?

– Майор Ремер. А вот и командир роты, – указал на приземистого худощавого обер-лейтенанта, вошедшего в фойе в сопровождении своих взводных.

– Это правда, господин обер-лейтенант? – обратился к нему адъютант полковника фон Штауффенберга. – Вы оцепляете все здание?

– Приказано оцепить – вот и оцепляю, – довольно вызывающе объяснил обер-лейтенант. – А вы кто такой?

– Служу здесь, – хватило у фон Хефтена осторожности не уточнять, что служит-то он адъютантом Штауффенберга. – Так зачем понадобилось оцепление? – Незаметно осматривался фон Хефтен, с удивлением отмечая про себя, что никаких боевых групп, создать которые было приказано подполковнику фон дер Ланкену, создано так и не было. Рядом вообще ни одного «своего» офицера.

– Чтобы всех впускать и никого не выпускать. Я достаточно ясно объяснил, обер-лейтенант? – Они были одного звания, однако по степени невоспитанности и наглости плебей Шлее явно превосходил аристократа фон Хефтена.

– Это какая-то ошибка. Вы должны были прибыть, чтобы охранять здание.

Шлее вызывающе рассмеялся.

– Хватит, доохранялись. Скоро вас будут охранять другие. И не здесь.

– Это угроза?

Шлее хватает фон Хефтена за лацкан френча, не очень вежливо отводит в сторону от своих взводных и солдат охраны.

– Слушай, парень, только из уважения к тебе я еще могу выпустить тебя отсюда. Если, конечно, дашь слово, что немедленно уберешься и никому не признаешься, что выпустил я. Мол, ушел раньше – и все тут. Коньяк с тебя чуть попозже, когда всех твоих шефов здесь же перестреляют.

Потрясенный его человеколюбивой наглостью, фон Хефтен не то чтобы отбивает руку Шлее, а попросту небрежно отряхивает от нее свой френч и, ни слова не сказав, идет наверх к генералу Ольбрихту.

– Вы предатель, обер-лейтенант! – с гневом бросает он командиру роты уже с площадки второго этажа.

– Неблагодарная свинья! За эти слова я мог бы пристрелить тебя уже сейчас, – все так же нагло ржет Шлее. – Однако повременю. Будем считать мое предложение шуткой.

Прежде чем зайти к генералу Ольбрихту, фон Хефтен решил выяснить, где же находится фон дер Ланкен и почему не готовы боевые группы прикрытия. В конце концов, размышляет он, оцепление – еще не штурм. Когда в роте Шлее увидят, что им противостоит несколько десятков хорошо вооруженных офицеров, они еще подумают, стоит ли ввязываться в эту историю.

Фон Хефтен заглянул в кабинет, в котором обитал подполковник, но фон дер Ланкена не обнаружил.

– Нас оцепляют солдаты из дивизии «Гроссдойчланд»! – крикнул он безмятежно дремавшим там двум капитанам. – Где подполковник Ланкен?

– Кажется, ушел в подвал, – ответил один из них, на которого сообщение об оцеплении произвело не большее впечатление, чем если бы Хефтен уведомил его, что в Мадриде выпал снег.

– Пытается выяснить, у кого ключи от подвала, в котором хранится оружие, – оказался более осведомленным второй капитан, и даже не поленился подняться и выглянуть в окно – кто это там оцепляет их?

– Где находится этот арсенал?

– Дьявол его знает. В любом случае никто не собирается устраивать здесь «линию Мажино». Разве в таком огромном здании долго продержишься? – ворчит тот, первый, ко всему безучастный капитан.

– Кажется, где-то в подвале, – уточняет второй.

– Да вы тут все деморализованы! – изумляется их безразличию фон Хефтен.

– Сейчас деморализован весь рейх.

– Разве я не предупреждал об этом полковника фон Штауффенберга, – бубнит Хефтен, бросаясь к лестнице, ведущей в подвальный этаж. – Разве не предупреждал?

С теми же словами: «Нас оцепляют солдаты из дивизии “Гроссдойчланд”! Где подполковник Ланкен?!» обер-лейтенант ворвался и в телетайпный зал, в одном из закутков которого собралась на совещание уже довольно большая группа людей, навербованных подполковником Гербером.

– Где подполковник Ланкен? – набросился на них фон Хефтен. – Где боевые группы? Чего вы медлите? Занимайте оборону!

Но ответом ему был злорадный смех.

– Все, отоборонялись, убийцы фюрера.

Спорить фон Хефтен не стал. Теперь это было крайне опасно.

Позаглядывав в еще какие-то комнатки и подергав запертые двери, фон Хефтен понял, что никакого подполковника фон дер Ланкена он здесь не найдет, а если и найдет, то ни черта от него не добьется. Единственное, что он еще мог сделать, – это предупредить о надвигавшейся угрозе своего полковника. Уж если на кого-то и обрушится гнев фюрера и гестапо – так это на него, покушавшегося…

Тем временем Штауффенберг уже слышит голоса под окнами и понимает, что то, чего они все так опасались, свершилось: прибыли войска.

– Господин полковник, – пробует успокоить его, нервно прохаживающегося по кабинету, фон Хефтен. – Это всего лишь солдаты из батальона Ремера. Роты которого всегда отряжались для охраны здания. Мы еще можем попытаться уйти отсюда через один из боковых выходов, со стороны верховного командования.

– Вы так считаете?

– Через несколько минут будет поздно. Пока что ими командует всего лишь обер-лейтенант. Царит неразбериха. В крайнем случае можно прорваться с боем.

– А остальные? Генерал Ольбрихт, Бек?

– Остальные предпримут то же самое. Учтите, вы подвергаетесь наибольшей опасности.

– Мне это известно было с самого начала. Все, фон Хефтен, поздно. Мы решили сражаться здесь.

– Но за нас некому сражаться! – изумляется адъютант его наивности. – Неужели вы все еще не поняли этого? Ведь абсолютно ничего не предпринято, никакого оружия нет, никаких групп не создано. Мы остались только с пистолетами. И нас не более десятка – тех, кто действительно решил сопротивляться. Однако нас сомнут свои же, «подвальные крысы».

– Все равно поздно, – расстегивает кобуру полковник. – Что вы собираетесь делать? – испуганно таращится на него адъютант.

– Поздно, – повторяет Штауффенберг, задерживая руку на рукояти.

Какое-то время адъютанту кажется, что полковник вот-вот выхватит пистолет и покончит с собой.

«Я последую его примеру, – решает он для себя. – Какой смысл оставаться? Чтобы потом на меня легла вся тяжесть свидетеля и ответчика?»

Он тоже рвет кобуру пистолета и выжидающе смотрит на полковника. Но тот не видит его. Он весь углублен в какие-то свои размышления и переживания. Опускает голову и так, все еще держа руку на пистолете, отходит к окну.

«Ну что же вы, полковник?! – мысленно пытается подтолкнуть его к тому единственно верному решению, которое неизбежно вытекало из всего хода действий фон Штауффенберга. – Пора делать выводы».