– Вы точно нормально себя чувствуете? Вы как-то странно выглядите.
– Наверное, последствия травмы сказываются, – выдавил из себя я. – Сейчас пройдет.
Богдан докурил сигарету и выбросил ее в окно. Он ждал, что я уступлю ему его место около компьютера, но, не дождавшись, забрался на подоконник с ногами. Внешне он напоминал маленькую вертлявую обезьянку.
Сергей прошел от одной стены комнаты до другой, затем повернулся ко мне.
– Как только Дмитрий Сергеевич сообщил нам из Москвы о случившемся с флэшкой, мы предприняли некоторые изыскания. Богдан – сын одного из наших погибших во время Майдана сотрудников.
Парнишка, услышав это, шмыгнул носом.
– Он программист от Бога, ну и немного хакер, когда цели благородные. А остановить майданутых и их хозяев из Вашингтона – куда как благородно. – Сергей улыбнулся.
Богдан часто и беспомощно моргал. Мне стало невыносимо жалко его.
– Прежде мы считали, что происшествие с Раппопортом – плод бдительности ищеек Наливайченко. Предположим, они что-то почуяли и захотели проверить, не имеется ли среди отснятого вашим оператором материала нечто, что никак нельзя допускать в российский эфир. С людьми они, как известно, не церемонятся. И Раппопорту, если бы наши догадки подтвердились, пришлось бы несладко. Увы, вмешаться мы были не в состоянии. Наши возможности в Киеве сейчас очень ограничены. Тем более что арест двойника Дмитрия подтверждал то, что эсбэушники дышат нам в спину и скоро у нас не останется маневра для отхода. Немного обнадеживало то, что вы благополучно добрались до России. Это означало, что замысел Дмитрия вот-вот окончательно претворится в жизнь. Но этому не суждено было произойти. Где-то произошел сбой. Кто-то опередил нас. У кого теперь содержимое нашей флэшки? Не думаю, что стоит объяснять, как срочно нам нужно это выяснить. Ведь в целях безопасности мы уничтожили все копии!
– Не отвлекайся, – перебил Станислав Сергея. – Давай ближе к Гене и Раппопорту.
– Да. Согласен. В силу того, что Гена и Славик находились ближе всего к вам во время операции, мы стали исследовать их биографии. Сразу же бросилась в глаза любопытная подробность. И Гена и Славик родились в одном городе, в Брянске. Это, бесспорно, еще не повод утверждать, что они знакомы. Брянск – город большой, но все же. Мы сделали пару запросов, пользуясь нашими старыми связями, но они мало что принесли. Больше ничего общего между ними мы не нашли. И тут Стас вспомнил про Богдана. Богдаша согласился помочь нам. Он вскрыл электронные ящики наших брянчан. Вы только что прочли их переписку. Как видите, когда они изображали перед вами, что в первый раз друг друга видят, а Славик даже демонстрировал неприязнь к Сидельникову, это был отменно продуманный и исполненный спектакль.
– Но зачем? – удивленно воскликнул я.
– Вот на этот вопрос нам и предстоит ответить. Если не разберемся в этом быстро, мир может, извините за пафос, сдвинуться со всех осей и полететь в тартарары. В нынешних условиях любая крупная война катастрофична для людей. Впрочем, нет смысла объяснять очевидное.
– В голове не укладывается. Славик так хорошо ко мне относился!
– Ну… не кипятитесь. Эмоции – никудышный советчик. – Станислав подошел к компьютеру, нагнулся, прикоснулся к мышке. – Судя по последнему письму Гены, он как-то способствовал тому, чтобы Славика командировали вместе с вами. Вот он пишет – «все улажено». Но что улажено? Теперь вы понимаете, почему мы попросили вас позвонить вашему другу Николаю?
Я разочарованно вздохнул.
Кончится когда-нибудь эта череда неприятных открытий? Хотелось к Нине. Эх, забыть бы весь этот морок, тайны, обманы. Такая весна вокруг!..
Голова чуть-чуть кружилась.
Сергей и Станислав очень похожи друг на друга… Русые, коротко стриженные, поджарые…
– Что-то чайку захотелось. – Сергей энергично потер руки, словно хотел согреться. – Да и Богдаше надо еще кое-что тут поделать.
Пацан соскочил с подоконника и устремился к стулу, с которого я только что встал. Мне пришлось посторониться.
Когда мы вошли в кухню, Дмитрий вопросительно взглянул на своих подчиненных. Я проследил его взгляд и успел заметить, что оба в ответ удовлетворенно кивнули. Возможно, они этим хотели донести до него, что я воспринял новые сведения адекватно. Ну и пусть! Мне все равно. Я уже привык, что многое в этой истории делается за моей спиной.
Мы сидели в полном молчании. Я сосредоточенно крошил оставшуюся булку на тарелку, а потом отправлял крошки в рот.
– У меня есть вопрос. – Крошки прилипли к пальцам.
– Пожалуйста, – оживился Дмитрий.
– Вы действительно не следили за мной, а только за Геной?
– А почему возникли сомнения? – Головченко искренне изумился.
– Как-то не верится мне, что вы выпустили меня из-под контроля.
– Я же объяснял: мы боялись, что нынешние эсбэушники могут вычислить нас, сесть на хвост. Нельзя было засвечивать вас, демонстрировать им, что вы нас интересуете.
– Но я же очень много времени провел с Геной.
– Ну и что?
– Мы разговаривали. Его очень интересовало, как прошла наша встреча. Я, правда, ни в какие детали его не посвящал. На всякий случай.
– В ваших беседах с Геной не было ничего, за что могла бы зацепиться СБУ. А потом, Гена дипломат-гэбист. Он и так у них на постоянном крючке. А вы их никак заинтересовать не могли. По логике, таким, как вы, серьезных дел не поручают, – включился в разговор Сергей.
Правильно ли скрывать от них, что в Киеве я встречался с Ниной? Вдруг эти сведения им в чем-то помогут? Они все же хорошие ребята.
Да, я отдавал себе отчет, что невольно заставлю их подозревать Нину, однако настолько был убежден в ее непричастности к пропаже флэшки, что никакой опасности для нее в своих признаниях сейчас не видел.
И я все им рассказал. Так будет честно.
В конце выразил надежду на полную конфиденциальность, с учетом того, что Нина замужем и все такое. По их лицам я прочитал: это замечание они полагают излишним, но меня за него прощают.
– Я был уверен, что рано или поздно между нами наступит полное доверие и взаимопонимание, – удовлетворенно заметил Дмитрий.
– Надеюсь, оно теперь будет взаимным.
Пускай проверяют Нину сколько хотят! Только зря время потеряют. Но, по крайне мере, никто из них не скажет мне, что все провалилось из-за моей недостаточной искренности с ними.
Задребезжал телефон. Тот самый, с которого я разговаривал с Васькиным. Он так и лежал все это время на столе. Дмитрий протянул мне мобильник:
– Судя по всему, это вас.
Молодец Коля! Сообразил позвонить на тот номер, с которого я соединялся с ним.
Он был краток и конкретен. Кристина вспомнила, что случайно слышала, как ее шеф говорил с кем-то по телефону и соглашался с тем, что в Киев необходимо послать Раппопорта, поскольку это один из самых профессиональных операторов. Тогда она не придала этому значения, но почему-то в памяти у нее зафиксировался этот разговор. Дмитрий поставил телефон на громкую связь, поэтому все находящиеся в комнате слышали Николая.