Последняя спецоперация "Нормана" | Михаил Болтунов | страница 80 | LoveRead.ec

Австрийская командировка завершилась в 1967 году, он возвратился в родное европейское управление и возглавил одно из направлений.

В 1971 году полковнику Елагину предложили поехать в Федеративную Республику Германию. Снова под «крышей» посольства, но теперь уже на высокую должность советника. Ему также предстояло возглавить резидентуру военной разведки.

По-прежнему, наряду с разведывательной деятельностью, приходилось много сил отдавать «крышевой» работе.

Послом в ФРГ в ту пору был назначен Валентин Фалин. Главной заботой нашей дипломатии стал Московский договор 1970 года, подписанный в столице Советского Союза председателем Совета Министров СССР Алексеем Косыгиным и министром иностранных дел Андреем Громыко, а с германской стороны — федеральным канцлером Вилли Брандтом и министром иностранных дел Вальтером Шеелем.

Договор этот был необычайно важен, ведь он касался главных принципов взаимоотношений между обеими странами и их подхода к решению мировых проблем и базировался на признании европейских политических и территориальных реальностей.

Принципиально важное значение имело договорное закрепление нерушимости существующих в Европе границ, как и территориальной целостности государств континента.

Однако не все в Германии положительно оценивали этот договор. Консервативные круги ФРГ старались не допустить ратификации Московского договора. По требованию Вашингтона его ратификация бундестагом была обусловлена предварительным урегулированием по Западному Берлину.

К решению этой непростой задачи был подключен посол, его советники и, конечно же, разведка. Общие усилия увенчались успехом. 17 мая 1972 года бундестаг принял решение о ратификации Московского договора.

В том же году полковник Алексей Елагин стал генерал-майором.

Впрочем, несмотря на свое генеральское звание, Алексей Илларионович в резидентуре не засиживался. Отстаивать авторитет страны он готов был в любом уголке Германии, перед любой аудиторией. Как-то на одном из дипломатических приемов к нему подошел депутат бундестага.

— Вот вы, господин Елагин, все сражаетесь за Советский Союз, говорите, что он самая мирная страна, а вы не хотели бы съездить в Баварию и выступить в клубе перед молодыми немцами?

— А это, что за молодые немцы? Можно конкретнее?

— Ну, не простые ребята… — замялся депутат.

Елагин понял, что речь идет о членах Христианско-социального союза Франца Йозефа Штрауса. Неприятная и даже опасная аудитория. Однако отступать он не собирался.

— Хорошо, — сказал Алексей Илларионович, — собирайте своих непростых «штраусят». Я приеду.

И он один, на поезде, приехал в Баварию. Пришел в клуб. Надо отдать должное, здесь был полный аншлаг. У него с тех пор еще сохранилась листовка, в которой члены ХСС приглашались на встречу с советником советского посольства.

Елагин выступал, отвечал на вопросы несколько часов. Слушали его очень внимательно, спорили, не соглашались. Порой он замечал на лицах этих молодых немцев удивление, сомнение, а то и растерянность. Многие из них впервые услышали о событиях, рассказанных из уст советского дипломата, об исторических фактах, которые в местной прессе трактовались совсем иначе. Так что необходима была и такая работа.

…В 1976 году генерал Елагин возвратился из очередной зарубежной, третьей по счету, командировки. Двадцать лет пробыл он на оперативной работе и в ином качестве себя не представлял. Но руководство ГРУ предложило ему интересную альтернативу — возглавить научно-исследовательский институт.

Более десяти лет руководил Алексей Илларионович этим учреждением. Написал диссертацию, защитился, стал кандидатом наук. Удостоился Государственной премии СССР.

После увольнения из Вооруженных Сил проводил активную общественную работу, участвовал в ветеранском движении.

Иллюстрации