Шенгенская история - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Курков cтр.№ 81

– И поэтому они не срезают с нее бирки?

– Да, чтобы было видно, что она не только дорогая, но и новенькая, а не из дорогого секонд-хэнда.

– Понятно, – закивал Андрюс, ошарашенный семейной «тайной» Поля. – И что, твоя мама разрешает ему столько тратить на одежду?

– У меня нет мамы, – спокойно ответил Поль и попросил подтянуть повыше чуть спустившийся вниз с плеч зеленый плед.

Андрюс наклонился, заботливо поправил плед.

– А что с ней случилось, с мамой? – спросил.

– Это другая тайна, – серьезно произнес Поль. – А теперь твоя очередь!

– Хорошо, – Андрюс задумчиво кивнул.

Мысли сами запрыгнули в прошлое, в детство, в летнюю Палангу. И он увидел в памяти молодую маму с новенькой прической – ее русые волосы опускались на голые плечи и их кончики словно были загнуты кверху. Эту прическу она сделала, чтобы быть похожей на героиню какого-то знаменитого тогда фильма. Вспомнил себя голенького, идущего за ручку рядом с голой мамой по «голому пляжу», где загорали под нежарким балтийским солнцем обнаженные продавщицы модных вещей, джинсов и сумочек. Мама в другой руке тоже всегда несла сумку. Сумку с кошельком и со снятой на песочном пригорке среди сосен над пляжем одеждой – своим сарафаном и его шортами и майкой.

Андрюс и сам не заметил, как его мысли-воспоминания перешли в рассказ об этом пляже-рынке, на который съезжались женщины со всей Литвы, о море, о выложенных красиво на песке джинсах и о том, как он иногда между разложенной для продажи одеждой замечал и собирал в песке кусочки янтаря.

Поль слушал завороженно.

– И что, там действительно и продавцы, и покупатели были совершенно голые? У вас так жарко? – перебил он Андрюса только один раз.

И Андрюс, смеясь, объяснил, что в старые времена люди не имели права продавать новые вещи. Это право имели только магазины. И тогда кто-то придумал этот «голый пляж»-рынок, на который милиция боялась прийти. Наверное потому, что милиция боялась голых женщин. Кроме того, наверное, голые женщины, даже если б их попытались арестовать, могли сказать, что разложенная на песке – это их одежда, которую они постирали в море и теперь сушат на солнце. На балтийском солнце сушить можно долго.

Закончив рассказ, Андрюс замолчал. Достал мобильник и проверил время.

– Тебе понравилось играть в «тайну»? – спросил Поль, чувствуя, что клоун сейчас будет прощаться.

– Да, интересно! – Андрюс закивал. – Если вспомнится еще какая-нибудь тайна, то расскажу.

На рю де Севр накрапывал дождик. Окна кафе напротив входной больничной арки светились ярко и заманчиво, но Андрюс, все еще думая об услышанной от Поля «тайне» про его отца, свернул налево и зашагал в сторону метро.

– Знаешь, а с синим свитером твои волосы еще красивее! – заявил Витас утром, выйдя из ванной комнаты с полотенцем в руках. – Ты меня сегодня в город отвезешь?

– Как вчера? Отвезти и оставить на пару часов? – с подозрительной усмешкой на губах поинтересовалась Рената.

– Да, – Витас простодушно кивнул. – Я тебе потом позвоню, и ты меня заберешь домой!

Слово «домой» прозвучало из уст Витаса так звонко и позитивно, что Рената на мгновение замерла.

– Хорошо, – сказала она.

И подумала вдруг, что Витас тайно ищет работу в Аникщяе. Видимо, понял, что никакого бизнеса ему тут не открыть! Хотя почему тайно? Ведь он просит ее привезти его туда, а потом забрать! Хотя нет, все равно тайно, ведь он не хочет, чтобы она ходила по городу с ним, он остается там один!

– Может, я тоже останусь в городе? – спросила Рената. – Тоже про работу поспрашиваю?

Она еще до ответа Витаса, по его взгляду поняла, что идея ему не понравилась.

– Нет, я отдельно похожу! – добавила Рената.

– Аникщяй такой маленький, что мы с тобой все равно столкнемся на каком-нибудь перекрестке, – сказал он.

– Ну и что в этом плохого? – удивилась Рената.

– Я просто хотел побыть один, – произнес как-то не очень уверенно.

– Да ладно! – махнула она рукой и ушла на кухню.

Там сначала посмотрелась в маленькое зеркальце, поправила волосы.

Пока заваривала кофе, думала с благодарностью о Виоле, молодой парикмахерше, без которой она бы не набралась смелости, чтобы покраситься в красный цвет! Странно, что смелость бывает такой разной! Виола наверняка бы побоялась бродить одна по зимнему лесу, а Ренате это даже нравилось. Но Виола не боялась управлять своей внешностью и даже своим ростом, а у Ренаты даже раньше от одной мысли о том, что можно покраситься в блондинку, останавливалась кровь в венах. Но это раньше. Теперь она не боялась ни чужих взглядов, ни нового цвета своих волос.

Из комнаты долетел звонок мобильного Витаса. Когда она занесла в гостиную две чашки кофе, он разговаривал с кем-то. Разговаривал по-деловому, договаривался о встрече.

– К костелу? – спросила Рената, когда они уже въехали в Аникщяй.

– Да, туда! – согласился он.

Ренате не хотелось возвращаться домой. Витас уже пять минут, как ушел, а она все еще сидела в машине. Чтобы хоть чем-то себя занять, достала из сумочки маленькое зеркальце. Сняла берет, поправила волосы. Подняла взгляд вверх, туда, откуда на нее, может быть, сейчас смотрел Бог.

«Интересно, а ему нравится мой новый цвет волос?» – подумала игриво, и тут же смутилась, словно ее застали за каким-то двусмысленным занятием. Вроде как в далеком детстве, когда она из любопытства залезла в мамину сумку и вытащила оттуда пачку сигарет, а в это время в комнату зашел папа, которому мама обещала бросить курить.

Рената задумалась. Это воспоминание показалось ей странным и не совсем правдоподобным. Она попробовала вспомнить лица отца и мамы, не те, которые она привыкла видеть на фотографиях в Рождество, а живые. Фотографические лица родителей не подходили к этим воспоминаниям, и вдруг она поняла, что это кадры из фильма, увиденного по телевизору лет десять назад дома у кого-то из одноклассников. Тогда ей страшно нравились фильмы, в которых у героев была маленькая дочка. Тогда она чаще думала о уехавших и пропавших без следа родителях. Наверное, потому, что о них постоянно спрашивали одноклассники и учителя. Потому, что родители никогда не приходили на родительские собрания. Только дед Йонас иногда туда ходил и когда возвращался, клялся, что это в последний раз! Но, пропустив три или четыре собрания, он все-таки снова собирался и отправлялся через лес в Андрионишкис, в школу.

Ей захотелось горячего имбирного чая и тепла. Там, в кафе на Баранаускаса, она точно найдет и первое, и второе!

Оставив машину под кирпичным забором костела, зашагала по тротуару. Вспомнила, что парикмахерский салон, в котором Виола красила ей волосы, как раз по дороге.