Рондо - читать онлайн книгу. Автор: Александр Липарев cтр.№ 43

– Совсем-то уж по принципу «что хочу, то и ворочу», наверно, тоже нельзя, – разумно ответил Митя. – А так-то – конечно. Много чего мешает.

– Вот-вот – мешает. Сложности, трудности, а от этого неприятности. Это природа так определила, что без препонов жизни не должно быть.

Внутри от груди и вниз разливалось приятное тепло. Наступило самое подходящее состояние для хорошего философского разговора. Конфуций сидел на земле по-турецки и глядел чуть раскосыми глазами за горизонт. В это время он, действительно, походил на китайского мудреца.

– Ну, хорошо. А откуда эти трудности берутся, а? Ты замечал, что люди стремятся других вокруг себя попритоптать, чтоб самим дышалось легче и жилось получше? Этим грешат почти все. Некоторые сознательно, а иные и не замечают что творят. И государству удобней, чтобы не с каждым в отдельности, а сразу со всеми, чтобы никто особенно не умничал, не высовывался. Теми, кто только слушает и подчиняется, управлять легко. Вот и не любят у нас шибко умных и инициативных. У каждого из нас есть четыре соперника. Не скажу – врага, нет, просто соперника. Это, во-первых, люди-человеки, что вокруг нас; во-вторых, те же люди, но объединившиеся, то есть общество, и в-третьих – Высшие Силы. И есть ещё один – самый страшный. Это мы сами себе. Самый простой случай – это, если тебе мешает твой ближний: жена, начальник или сослуживец, попутчик в дороге. Любой, кто оказался рядом. Я такого называю просто «сосед». А вот общество – это уже совсем другое. Если с ним спорить, то это серьёзно. На его стороне и законы, и милиция, и КГБ, и газеты с радио. Хотя общество, – это не только власть. Я так прикинул, что у нас, по большому счёту, три основных общества. Одно – государство. Другое – простой народ. У него – традиции, мнение, воспитание… Это тоже сила. Государство сколько лет с народом воюет, переделать хочет, чтобы для коммунизма стал годен? А не выходит.

– Ну, уж так и воюет! Воспитывает.

– Да какое там «воспитывает»! В деревнях личные хозяйства поотбирали, скотину держать не дают, комбикорма не достать, под покос выделяют кочкарник – всё проклянёшь, пока на копёшку накосишь. Стонет деревня и гибнет. Разве ж это воспитание? Это война. А до твоего рождения сколько народ перетерпел – ты и не знаешь, поди. Ну, воюют-не воюют – это слова. Главное, что люди живы не директивами сверху, а гнут свою человеческую жизнь. Ну а третье общество – церковь. У неё тоже есть правила, традиции. Сейчас от церкви одни осколочки остались, но она всё равно – сила. И если народ захочет, она встанет на ноги. Теперь дальше. Высшие Силы. От них неприятности, за которые никто не отвечает. Болезнь, наводнение, кирпич на голову. Кирпич, конечно, кто-то на крыше оставил, но если о тебе он не думал, не подгадывал специально тебе голову проломить, то – случайно. Всё, что случайно, то от Высших Сил. Сам должен понимать: становиться у них на пути бесполезно. А последний случай, – когда ты сам себе подножку ставишь. Из-за характера, из-за глупости или ещё почему. Тут и твоё упрямство против тебя, и жадность… и гонор… и вообще всякая дрянь, что внутри нас сидит. Себя перебороть очень трудно. Ну, об этом после, – потянулся за стоявшей в тени бутылкой рассказчик. – Тут заметь ещё одно. Когда сосед, общество или Высшие Силы на тебя давят, то, как выходить из положения, решаешь ты сам. Решаешь по своему разумению. Ты можешь спросить совета, но решать только тебе. Жизнь заставляет думать, а думать умеют не все. Идут на поводу у случая, – как получится, так и получится. А настоящий человек поступает осмысленно. Это называется «совершить поступок». Правильный или нет – это второй вопрос, но человек подумал и сделал. Кто умеет думать, тот свободен. Так, давай по второй, – вынырнул Конфуций из своей философии.

Выпили и немного послушали шелестящую тишину.

– Теперь дальше. Как эти соперники против нас действуют? – Конфуций чмокнул губами. – Тремя способами они действуют. Всего три способа, – он поднял вверх указательный палец. – А сколько слёз, трагедий. Кино снимают, книги пишут.

В Митиной голове медленно оседало лёгкое хмельное облачко. Из-за него каждое произнесённое Конфуцием слово приобретало огромную значительность.

– Когда тебе не дают высовываться, – продолжал Конфуций, – когда людей приводят к общему знаменателю – это раз. Солдаты в строю, ученики в классе, работяги на поточной линии. Тебя делают рядовым винтиком, чтобы тобой было легче управлять. Ну что ещё? Шестёрки у блатных. Всего враз не упомнишь. Общество, государство, церковь. Ну что говорить?.. Даже призыв такой есть: «Все, как один… там, что-нибудь такое». Мы все, как один, становимся на трудовую вахту… Да тот же ширпотреб – это и есть «все, как один». И одеты мы одинаково, и думать нас заставляют одинаково, и топаем все вместе по одной дорожке. Того же самого и церковь требует. Чтобы все, как один. Если чуть в сторону – еретик. Дальше. Как Высшие Силы делают из нас стадо? Толпа бежит от землетрясения или потопа. Ну а сами себя мы приводим к общему знаменателю тогда, когда ленимся думать, цели себе не имеем. Большинство живёт «как все». Что нравится другим, то и мы согласны любить. Теперь подумай: хорошо это – смиряться и подчиняться? Наверно, – когда как. В природе, что ни возьми, – палка о двух концах. И тут тоже. На одном конце – дисциплина, а на другом – рабство. Плохо, если тебе думать не дают, а заставляют слушать других и верить им. Как в церкви, например. Ты говоришь: «воспитывают». Заставлять всех смотреть только в одну сторону – это не воспитание, а дрессировка. Так людей в рабов превращают. Концы-то у палки очень разные. Дисциплина запрещает поступать по-своему, рабу нельзя думать по-своему.

Конфуций ещё немножко помолчал.

– Это было раз? Так, теперь – два. Два – это, если твою волю не подавляют совсем – делай что хочешь, пожалуйста, но только там, где разрешено. По-другому – ограничивают твою свободу. Например, не разрешают ребёнку играть со спичками. Или вот: у тебя вытащили кошелёк из кармана – опять же ограничили набор твоих возможностей. Власть издаёт законы, которые запрещают. Да чего там, ещё в библейских заповедях перечислены одни запреты. С тех пор пошло: есть мясо в пост запрещено, за буйки заплывать запрещено, стоять под стрелой запрещено… И Высшие Силы нас тоже ограничить могут. Вот, к примеру, производственная травма, человек потерял руку. Всё – шофёром ему не работать. И ещё много профессий, где с одной рукой – никак. Но что-то другое он всё же может, директором, если ловок, писателем, коли талант есть. А нет – так сторожем или курьером. Ну и сами себе мы тоже выбор сужаем. Когда добровольно идём у кого-нибудь на поводу, опять же, когда ленимся или упрямимся подумать. Из-за трусости, из-за завистливости. Ну вот. Сужение выбора – тоже палка о двух концах. С одного – техника безопасности, с другого – гетто. Дальше поехали. Что у нас под номером три? Под номером три у нас ругань, скандалы, драки – всё, что бывает, когда накаляются страсти. Это, как в школьном опыте: растёт разность потенциалов – проскакивает искра. Вот и в жизни так: увеличение разности потенциалов приводит к взрывам между людьми и даже странами.

Тень от автомобиля отползла, и стекло бутылки выстрелило стремительным бликом. Конфуций лёг на бок, одной рукой дотянулся до бутылки и утвердил её подальше от прямого света.