Император Николай II и заговор генералов - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Кобылин cтр.№ 42

Верховная Власть – категория религиозного характера, и все комбинации всяких «секторов», это умаление власти Монарха. Монарх может призвать к власти и «правых» и «левых» и «прогрессистов» и «реакционеров», если будет на то Его воля. Он отвечает перед Господам за то, что должны проводить в жизнь люди, облеченные Его доверием. И только такая Власть может иметь доверие народа и не только доверие, но и безграничную преданность и любовь к своему Монарху.

На пост министра внутренних дел Хвостова рекомендовал Государю еще покойный Столыпин. Его считали энергичным и, кроме того, он был членом Думы, так что это рассматривалось как уступка общественному мнению. Государыня, которая в своих письмах Государю высказывалась за того или другого кандидата, или наоборот, была против какой-нибудь кандидатуры, сперва не высказывалась за или против него, но после того, как Хвостов говорил с А. Вырубовой, Государыня всецело поддержала кандидатуру Хвостова. Хвостов, желая во что бы то ни стало стать министром внутренних дел для проведения своего «плана», сумел вызвать к себе доверие, говоря о вещах, которые не могли не нравиться Государыне: о преданности Государю, о «Друге» (Распутине), о растущей дороговизне и борьбе с ней, о германском засилии и т. д.

Против назначения Хвостова был Горемыкин «из-за личных свойств» кандидата и «всего прошлого». Тут известную роль сыграл кн. Андронников, человек весьма сомнительной порядочности («адъютант Господа Бога», как он называл сам себя), но имевший связи с высшими кругами из-за своей пронырливости и интриг. Все в один голос заговорили о необыкновенной энергии и преданности Хвостова и, наконец, он был назначен управляющим Министерством внутренних дел с тем, чтобы он взял в товарищи министра С. Белецкого (бывш. директора Департамента полиции). Оба заверили Государыню, что будут оберегать «Григория Ефимовича» от покушений. На самом же деле Хвостов стремился в министры с целью… убить Распутина. Он посвятил в это Белецкого, и тут началась действительно непристойная история. Желая завоевать полное доверие и дружбу Распутина, Хвостов часто с ним встречался, участвовал в попойках, но вместе с тем он и запугал отчасти Распутина тем, что в его руках было два дела, которые могли бы повредить Распутину во Дворце.

По одному делу Распутин привлекался к ответственности лакеем с одного парохода, где Распутин в пьяном виде наскандалил, оскорбил лакея и был высажен капитаном парохода на берег.

По второму, в пьяном виде, Распутин позволил себе непристойно выразиться про Царскую Семью и против него начато было дело «об оскорблении Величеств». Это произошло в Сибири, и из Тобольска дело было препровождено в Петербург. Оно попало к Белецкому. Хвостов и Белецкий дело задержали и решили этими двумя делами держать Распутина в своих руках.

Распутин испугался и просил не говорить об этом «Аннушке» (Вырубовой), но Хвостов и Белецкий, конечно, рассказали, но разыгрывая из себя друзей Распутина, обещали выручить «Друга» из этой грязной истории. Распутин поджал хвост и о Хвостове стал говорить, что: «Толстый-то ненадежен», а про Белецкого: «Уж больно много знает».

«План» Хвостова заключался в том, что при помощи какого-то иеромонаха Мартемиана Распутин должен был отправиться для посещения святых мест. В дороге Мартемиан должен был напоить мертвецки Распутина и… выбросить из идущего полным ходом поезда.

Когда Распутин наотрез отказался уехать из Петрограда, Хвостов решил устроить это каким-либо другим способом.

В это время произошла смена Председателя Совета министров. Старый Горемыкин, получив канцлера, с благодарственным рескриптом увольнялся на покой. Его заменил Б. Штюрмер. В прошлом он был губернатором в двух губерниях, занимал пост директора Департамента в Министерстве внутренних дел, затем стал членом Государственного Совета. Несмотря на свою немецкую фамилию, он, конечно, был совсем русским человеком, отец был офицером, мать рожденная Панина, жена Струкова (фамилии старые дворянские и весьма почтенные). Ему было уже 68 лет. Он был в хороших отношениях с Горемыкиным. Нельзя отрицать того, что в его назначении участвовали митрополит Питирим и те же «адъютанты Господа Бога», но Государь остановился на нем, несмотря на его скромные способности, потому что был уверен в его лояльности, что, конечно, и соответствовало действительности. Обвинения Штюрмера в германофильстве и даже стремлении к заключению сепаратного мира надо отнести к желанию тех же кругов (Дума, комитеты, салоны и даже часть Совета министров) оклеветать человека, которого выбрал Государь, и этим нанести удар престижу Верховной Власти. Об его заключении в Петропавловской крепости во время «бескровной революции», издевательстве со стороны органов юстиции, ужасные мучения со стороны озверевшей солдатни, о которых знали главари «февраля» и мученической кончине, я буду говорить позже.

Уже при Штюрмере Хвостов поручил убийство Распутина какому-то Ржевскому. Произошел грандиозный скандал. Белецкий, посвященный в планы Хвостова, в последнюю минуту выдал его. Я не буду передавать все подробности этого грязного дела (у меня есть все производство этого «дела). Государь при своей моральной чистоте, конечно, не мог держать Хвостова, и этот первый министр из рядов Государственной Думы был уволен. Это грязное дело, затеянное таким же морально нечистоплотным человеком, как Хвостов, было большим козырем в руках «прогрессивного блока» и всех враждебно настроенных против Государя и особенно Государыни.

После этого скандала все стали чуть ли не открыто говорить о Государыне, как о вдохновительнице всех назначений. И хотя в переписке Государыни с Государем мы часто встречаем различные имена, Государь очень часто поступал против советов Государыни, руководясь только своим опытом. Иногда же Его решения совпадали с советами Императрицы, что совершенно не значит, что Государь это делал в угоду Государыне. Очень многие (если не большинство) утверждали, что в последний год перед революцией Государь совсем потерял волю или Им руководили Государыня и Распутин. Это клевета, пущенная с умыслом, чтобы подорвать веру в Государя и создать уже такую атмосферу, когда начали говорить о заговорах. Одни говорили, а другие… усердно их подготовляли. Вся энергия заговорщиков была направлена на руководителей армии. Они знали, что с их помощью им удастся преступный замысел переворота.

Дума – очаг интриг. Использование Распутина оппозицией. Шаховской. Наумов. Интриги Императорской Фамилии. Сазонов. Поливанов. Гучков – организатор кампании против Государыни. Лукомский. Провокационная деятельность Военно-промышленного комитета

В Совете министров к тому времени было два течения – одни стояли за соглашение с Думой, другие всецело (или почти всецело) стояли на точке зрения, что только Государь может направлять вопросы внешней и внутренней политики. Имея в виду, что Дума к тому времени (начало 16-го года) была совершенно неработоспособна, как это полагается законодательной палате (с учетом особенностей Думы и Государственного Совета Российской Империи), так как вместо работы Дума занималась только науськиванием общественности против правительства, а через правительство против Верховной Власти, министры, которые «стремились» к работе с Думой, тем самым не могли быть лояльными в отношении Верховной Власти. В Думе царил прогрессивный блок, который вел, как мы вспомним, «беспощадную войну» с правительством. Министров, которые ставили волю Государя выше пожеланий блока, огульно называли «распутницами». Из Думы это шло в клубы (один яхт-клуб, где постоянно разглагольствовал Вел. князь Николай Михайлович, чего стоил!), салоны, комитеты и… в армию.