Право на убийство - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Бортников cтр.№ 43

Записать наш разговор он просто обязан. Потом пленку прослушают психологи, определят по моему голосу, волновался я или нет, был ли искренен, не истощился ли нервно и так далее.

Нет, ребята, не «истощился», и лукавить мне незачем!

И все же диктофон где-то не давал мне покоя, действовал на психику. Возможно потому, что я был уверен: покойный товарищ Иванов никогда бы не позволил себе пользоваться такой штуковиной.

— Сейчас Центр интересуют не столько сами преступники, сколько их покровители, — наставлял меня Андрей Андреевич. — Проследите связи политических партий с организованными преступными группировками, информируйте нас о контактах лидеров криминалитета с представителями мэрии, городской думы и правительства. Ежемесячно подавайте сводки о степени влияния отдельных общественно-политических объединений на массы…

— Для этого есть социологи, — робко возразил я.

— И аналитики ГРУ. Разве вы не заметили своего превращения из рядового агента в одного из главных аналитиков Ведомства в регионе? Указать пальцем на зарвавшегося бандита и таким образом запустить к исполнению смертный приговор могут люди и помельче. Вы — подполковник, старший офицер, и ваша задача отныне не только разрушать ведущие преступные группировки, но и организовать дело так, чтобы наверх продвигались наши ставленники; не только отслеживать слияние мафии и власти, но и направлять процесс в нужное Ведомству русло.

Все правильно, только слишком по-книжному. Как с трибуны вещает…

— Нас очень беспокоит увеличение числа бандитских протеже в городском депутатском корпусе. Ну а о том, что среди помощников депутатов преобладают люди с уголовным прошлым, вы и сами неоднократно докладывали… Запомните, полностью искоренить преступность и коррупцию нельзя, но ослабить ее влияние, сузить сферы деятельности — можно и необходимо…

Это — явно для диктофона!

— Конечно, мы не надеемся, что вы предоставите нам полную картину происходящего в городе, для чего вам пришлось бы завести сеть собственных информаторов, агентов, консультантов, а делать это запрещено категорически, чтобы не раскрыть свою связь со спецслужбой. Вы должны делать прогнозы и выводы только исходя из официальной, всем доступной информации, или из того, что вы случайно услышали в своем кругу. Никакой самодеятельности, никаких попыток вызвать на откровенность мафиозных боссов, руководителей города или депутатов…

Интересно, перед кем он так отчитывается? И в какой момент включил диктофон?

— Вы остаетесь тщательно законспирированным агентом, — этим как раз и отличается глубокое оседание от обычного внедрения. Для всех вы — простой российский гражданин, не имеющий к спецслужбам никакого отношения. Да, кстати, вас удовлетворяет работа в институте?

— Нет. Зарплату платят нерегулярно, а общественных нагрузок взваливают все больше. — Почему бы не высказаться? Спрашивают нас о личных заботах совсем нечасто. — То ту команду подготовить просят, то эту. Многих консультировать бесплатно приходится. Это отрывает от творчества, которое более перспективно в плане добывания информации. Среди коллекционеров много влиятельных людей по обе стороны баррикад. Хорошо еще, что жена делает успехи в маленьком семейном бизнесе, малюет за меня, иначе бы я совсем зашился… Всякими выставками, презентациями, встречами с поклонниками и торговыми переговорами теперь занимается только она. Я лишь появляюсь в самый ответственный момент, чтобы сорвать овации…

— Следует признать, что Иван Иванович был большим мастером по части делания из дерьма конфеток…

Здесь мне полагалось почувствовать себя больно задетым таким сравнением, хотя наверняка в материалах моего личного дела было все сказано о моем отношении к собственному творчеству; полагалось, видимо, вспылить и бросить какую-то неосторожную фразу. Возможно, я так и сделал бы, но уловил выражение глаз Андрея Андреевича даже сквозь стекла очков. Кстати, затемненных диоптрических.

Уловил — и сказал только:

— Vox populi — vox dei.

— Успех ваших произведений приятно удивил нас всех, — после паузы сказал Андрей Андрееви. — На последней выставке Ведомство не приобрело ни одной картины, все разобрали истинные почитатели вашего таланта…

При желании я мог бы отметить, что слова «истинные почитатели» он произнес совсем без иронии. Но отмечать этого я не стал, потому что в следующем периоде он опять возвращался к фразеологии совкового функционера:

— Вот что значит реклама, вот что значит уметь раскрутить человека, направить его деятельность в нужную струю!

— Но такая политика может иметь негативные последствия! — чуть ли не выкрикнул я, чем явно ошеломил собеседника.

— Какие же? — удивленно пробормотал он.

— Слишком многих творческих людей поддерживает Ведомство. Если добавить сюда ставленников других заинтересованных организаций, сразу поймешь, почему среди наших писателей, художников, поп-звезд так мало подлинных талантов, вот почему посредственности оккупировали все телеэкраны, периодические издания и выставочные залы…

Можете считать, что я говорю и о самом себе.

— Их слава — пустой звук, она рассыплется, как только рухнут спецслужбы, поддерживающие данную творческую личность. Действуя так, мы подрываем авторитет русского искусства, наносим ему непоправимый вред, поощряя серость и бесталанность…

— Дельная мысль! — согласился товарищ Андреев. — Однако творческие люди продолжают оставаться нашими самыми бесценными источниками. На эстраде, к примеру, сейчас подвизались десятки певичек, в которых ничего выдающегося, кроме ног, нету. А популярность имеют грандиозную. Каждый знатный чиновник спешит засвидетельствовать свою признательность, а при удобном случае и вскочить в постель к звезде. А там такую информацию раздобыть можно!

Какое-то двойственное впечатление у меня вызывал этот товарищ Андреев. Начальство, оно, по уставу, вроде как всегда право, но ведь наш разговор — не зачтение приказа, который надо выполнять, не обсуждая. А разговор он ведет вроде в двух или трех планах одновременно. Говорит нечто дельное, и тут же стандартные фразы, будто предназначенные для доклада тупоголовому начальнику, а вслед за ними — сарказм, возможно, никому и не предназначенный… То ли дело разговаривать с Иваном Ивановичем…

Но с ним, наверное, не скоро доведется поговорить.

— Или же бандиты, — продолжал Андрей Андреевич. — Они когда наколются или нажрутся — только дай что-нибудь послушать в «живом эфире». За сумасшедшие деньги приглашают популярных исполнителей к себе в офис или на хату, и там устраивают концерты. Знаешь, сколько удается выведать у них в порывах откровения?

— Догадываюсь! Почему-то все обладатели каких-либо секретов всегда стремятся поделиться ими с творческой личностью. Например, я уже замахался слушать откровения генерала Т. Перед тем, как приобрести очередную мою картину, он рассказывает все, о чем ему стало известно в силу специфики своей профессии…