«Нормандия». Гибель флагмана эпохи - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Широков cтр.№ 2

Приём на кораблестроительное отделение был наименьшим. Если на экономическое отделение было зачислено 125 человек, на электротехническое и металлургическое – по 60, то на кораблестроительное из 500 человек, подавших прошения, приняли всего 27! Столь малое число студентов на курсе, разделенных к тому же на две группы для практических занятий, создало на кораблестроительном отделении необыкновенно благоприятные условия для учёбы. Профессора хорошо знали своих студентов и могли уделить достаточно времени каждому из них.

Владимир Юркевич, окончивший 4-ю московскую гимназию с золотой медалью в 1903 г. и тогда же поступивший на кораблестроительное отделение Политехнического института, ещё застал эту необыкновенную для высшего учебного заведения обстановку.

Впоследствии К. П. Боклевский признавал, что поначалу и на преподавателей, и на студентов были наложены чрезмерно большие учебные нагрузки, которые потом пришлось снизить. Но Юркевич и его сверстники, среди которых были такие видные в дальнейшем деятели советского судостроения, как знаток строительной механики корабля П. Ф. Папкович, академик В. Л. Поздюнин, профессор Б. Г. Харитонович, конструктор и строитель подводных лодок Б. М. Малинин и другие, учились как раз тогда, когда нагрузки были очень велики.

Помимо лекций, практических занятий, курсовых проектов каждый студент за время учебы в институте должен был пройти три летних практики: в коммерческом порту для изучения портовых сооружений, методов приёма и вывода торговых судов и организации их погрузки и разгрузки; на судостроительном или механическом заводе для ознакомления с постройкой судов и механизмов; в заграничном плавании на коммерческом судне для ознакомления с условиями плавания и эксплуатации судовых механизмов.

«Где я тогда только ни был, – вспоминал об этих практиках Юркевич, – и в Лондоне в Англии, и в Гавре во Франции, мельком и в Германии на канале императора Вильгельма, в наших приморских городах – Ревеле, Виндаве, Либаве и, наконец, в Финляндии в Гельсингфорсе на судостроительном заводе “Sucepsdockan”, где приходилось мне, изнеженному студенту, работать наравне с рабочими с 7 часов утра до 6 часов вечера с перерывом в 1 час для завтрака – 10 часов настоящей работы в механической мастерской не шутка и тут на своей собственной шкуре поймешь, как надо добиваться всеми силами сокращения рабочего дня. И все-таки всегда буду с громадным удовольствием вспоминать это время». Позже ему довелось на пароходе Добровольного флота совершить плавание на Дальний Восток через Босфор, Александрию, Суэцкий канал, Индийский океан, Гонконг, Сингапур. «Сколько было хороших воспоминаний у таких “сухопутных москвичей”, как я», – писал он.

К выпускным испытаниям каждый студент-дипломник должен был представить три подробно разработанных проекта – коммерческого судна, его главных механизмов и приморского сооружения. Лишь после этого он мог защищать дипломную работу – самостоятельное исследование, тему которого студент выбирал по собственному желанию. В качестве такого исследования Владимир Юркевич представил дипломную работу на тему: «Увеличение полезного действия паровой установки с помощью нагревания воздуха, питающего топки, и воды, питающей котёл». Проект был защищен с отличием летом 1909 г., и новоиспеченный корабельный инженер вышел в жизнь.

К 1916 г. русский торговый флот лишь на четверть состоял из судов отечественной постройки, а из 109 выпускников кораблестроительного отделения Политехнического института в коммерческом судостроении работало всего 36 человек. Все же остальные, окончив дополнительные курсы военного судостроения при Политехническом институте или в Морском инженерном училище в Кронштадте, поступили на государственную службу в корпус корабельных инженеров. В числе этих «остальных» был и Владимир Юркевич: в декабре 1910 г. из Кронштадта его направили для прохождения службы на Балтийский судостроительный и механический завод в Петербурге, а в январе следующего года назначили помощником строителя первого русского линкора-дредноута «Севастополь».

Здесь он впервые блеснул своей высокой инженерной квалификацией, искусно рассчитав время отдачи якорей, необходимое для того, чтобы сократить выбег спускаемого на воду корпуса таких размеров и веса, каких не знало еще русское кораблестроение. Торжественный спуск «Севастополя» 16 июня 1911 г. подтвердил эти расчеты Юркевича, и в октябре 1911 г. его назначили на должность конструктора технического корабельного бюро завода.

Молодой инженер был против стандартного подхода к конструированию кораблей. Ещё в студенческие годы под руководством Боклевского Юркевич начал разрабатывать свою концепцию проектирования корпуса судна, и уже тогда в его голове бродили еще не вполне оформившиеся идеи новых обводов корабельных корпусов, обладающих наименьшим коэффициентом волнового сопротивления – главным препятствием на пути создания быстроходных кораблей. Первым начал искать такую форму еще великий Ньютон.

В. И. Юркевич занялся обстоятельным изучением этого вопроса. Особое его внимание привлек фундаментальный труд известного американского корабельного инженера, адмирала Д. У. Тейлора, собравшего в нем тысячи результатов испытаний корпусов всевозможных моделей.

По мере того как Юркевич сравнивал диаграммы испытаний, его осенило: сразу и совершенно отчетливо обрисовался тот путь, по которому, несомненно, должен пойти прогресс судостроения. «Сопротивление воды движению корабля существенно снижается, – утверждал он, – если уменьшить поперечный размер судна в так называемом центре давления на корпус». Для определения центра давления он предложил формулу, из которой следует, что у быстроходных кораблей эта точка смещена к середине судна, а при малых скоростях – ближе к носу.

Еще одной характерной чертой кораблей конструкции Юркевича станет «бульбообразное» образование нижней части форштевня в совокупности с выдвинутой вперед носовой оконечностью. Подобная форма носа способствовала лучшему обтеканию корабля водной массой. Обвод корпуса при этом получался «совершенно невиданный дотоле и новый. Корабль выходил пузатым посередине, напоминал котел или баржу, а конечности, наоборот, были слишком заострены». Нос выгибался из-под воды подобно носовой части клипера, борта в этом месте были сильно вогнуты и сильно выдавались вперед на стыке с палубой. Носовая оконечность Юркевича не была похожа на «ледокольные» носовые части самых быстрых судов мира и выглядела очень красиво.

Возможность проверить новаторские идеи Юркевича на практике представилась, когда после поражения в войне с Японией Главное управление кораблестроения Морского Генерального штаба устроило конкурс между Балтийским и Адмиралтейским судостроительными заводами на лучший проект военных линейных кораблей.

Юркевич был уверен, что его форма позволит судну легче скользить по поверхности воды и обеспечить ему более высокую скорость без необходимости повышения мощности или позволит поддерживать расчетную скорость, снижая тем самым расход топлива.

Адмиралтейский завод, на котором основные расчеты были выполнены Я. М. Хлытчиевым, пошел по пути традиционного проектирования корпуса. Но Балтийский завод настаивал на сравнении модели Юркевича с адмиралтейским проектом.