Вокруг трона Медичи - читать онлайн книгу. Автор: Елена Майорова cтр.№ 45

Этим браком объединились две ветви Медичи – Кафеджиоло и Пополано. Их венчал Антонио, друг Козимо I, в то время приор монастыря Сан-Марко и архиепископ Флоренции. О чувствах жениха и невесты вопрос не стоял.

Фердинандо беспокоило прошлое невесты, чья юность прошла во Франции, нравы которой в то время отличались изощренным развратом.

Сохранился анекдот о том, что новобрачную тут же посадили на горшок и заставили предъявить для исследования мочу. Считалось, что, исследовав эту субстанцию, можно судить о целомудрии женщины, если другие признаки искусно подделаны. Герцог не находил себе места, пока его лекарь производил анализ. Можно себе представить, что переживала ошеломленная Кристина! Однако результаты исследования порадовали Фердинандо, а чистота и невинность невесты произвели на него сильное впечатление. Сам он при папском дворе вел весьма свободную жизнь и о женской порочности знал не понаслышке. Теперь, встретив такое чудо добродетели, он старался уберечь Кристину от горя и невзгод и со временем сумел привязать ее к себе своим вниманием и нежностью.

Кристина имела приятное лицо, была высокой и стройной. Ее отличали приветливость, кротость и набожность. К сожалению, последнее качество в дальнейшем переросло почти в ханжество. Пока же она вполне соответствовала заявленным требованиям: была ровна, нежна, ласкова и родила великому герцогу восьмерых детей.

Итак, супружество Кристины и Фердинандо оказалось счастливым.

Княжеская чета имела сходные пристрастия и интересы. Они навели при дворе порядок, нарушившийся во время правления Франческо. В личной жизни великий герцог в противоположность своим предшественникам, возведшим в культ роскошь, был довольно прост, его манера держаться отличалась непринужденностью. Герцогиня следовала его примеру. Зато официальные церемонии дома Медичи поражали пышностью.

Фердинандо считал долгом заботиться о своих племянницах, дочерях покойного брата. Рано лишившись матери, дочери Франческо воспитывались во Флоренции во дворце Питти вдали от двора вместе со своими кузенами, тогда как их отец жил с женщиной низкого происхождения, которую дети герцога презирали. Из этого унылого детства в замкнутом пространстве дворца девушки вынесли характерную привязанность к небольшому привычному мирку, друг к другу, к своим фрейлинам.

Элеонору, старшую дочь герцога Франческо, отец в 1584 году выдал за Винченцо Гонзаго, наследника герцога Мантуанского. Эта сама по себе замечательная партия вполне могла не состояться. Винченцо женился первым браком на 14‑летней Маргарите Фарнезе из Пармского правящего дома. Однако оказалось, что вследствии особенностей своей анатомии, фактически стать женой она может только после довольно сложной хирургической операции, которую в то время было почти невозможно провести. Папа назначил для разбора этого дела специальную комиссию с главным арбитром во главе, призванную досконально разобраться в этих непростых обстоятельствах. Приговор комиссии требовал расторжения брака и затворения юной Фарнезе в монастырь, причем кардинал, назначенный главой комиссии, вследствие волнений и переживаний, связанных с таким деликатным делом, скончался. Вся Италия разделилась на сторонников и противников Маргариты. Молодого мужа стали подозревать в мужской неполноценности. Бьянка Капелло, не любившая Гонзаго, требовала, чтобы прежде чем жениться на тосканской принцессе, Винченцо «доказал свою мужественность». Развернулась настоящая кампания по поиску девушки, которая согласилась бы послужить живым воплощением мужской силы принца. Наконец, все устроилось, и в последний год жизни своего отца Элеонора вышла замуж в Мантую. Приданое ей выплачивал уже дядя Фердинандо. Принцесса из рода Медичи нашла при мантуанском дворе все то, к чему привыкла дома: внимание, симпатию, присутствие в ее жизни искусства, поэзии и музыки. Она очень любила мужа и родила много детей. Их дочь стала супругой императора Фердинанда II. Но именно с сыновьями Винченцо и Элеоноры пресеклась прямая линия правителей Мантуи.

Фердинандо и Кристина стали носить старый герб Медичи, герб Пьеро Подагрика, но вписали в него лилии Франции, на которые имела право Кристина как внучка Генриха II Валуа.

Крепли политические связи Флоренции с Францией. Фернандо, способствовавший разводу Генриха IV с Маргаритой Валуа, помог ему также получить корону. Папа Климент VIII счел веским каноническим аргументом духовное родство, которое, как только теперь выяснилось, связывало Генриха Наваррского и принцессу Марго. Кристина и ее тетка сосватали Генриху IV младшую дочь Франческо и Иоганны Австрийской, Марию.

Во Франции католики, с неизменным подозрением относившиеся к прогугенотским симпатиям короля из новой династии, радостно приветствовали возможность его брака с принцессой-католичкой. Однако заключению брака способствовали не религиозные предпочтения, а, главным образом, деньги. Франция имела колоссальный государственный долг герцогу Тосканскому – около полутора миллионов экю золотом, и выплатить его не было никакой возможности. При обсуждении условий брачного контракта денежный вопрос стоял наиболее остро, причем французская сторона не гнушалась даже шантажом. Великий герцог Фердинандо предлагал за племянницей пятьсот тысяч экю, указывая, что Мария не дочь его, а только племянница, и более того – не старшая, которую он уже выдал за герцога Мантуанского с приданым 300 000 экю, а младшая. Французы угрожали женитьбой короля на его официальной фаворитке Генриетте д’Антранг и заявляли, что их требования весьма умеренны, поскольку речь идет о восхождении племянницы герцога на французский престол. Отныне великий герцог оказался в роли просителя. Фердинандо пришлось вытрясти из своего кошелька еще немного, и стороны сошлись на шестистах тысячах экю. 25 апреля 1600 года Медичи подписали брачный контракт, согласившись на все условия французов.

Венчание Марии Медичи в кафедральном соборе Флоренции с представителем Генриха IV Французского было пышным. Тоскана и Франция соперничали в великолепии. Мария в окружении 300 девушек, одетых в белое, получила обручальное кольцо из рук своего дяди-герцога. Принцесса витала в облаках, вознесенная на головокружительную высоту удивительной судьбой, которую ей в детстве предсказала ясновидящая монахиня из Сиены. Ее скромные достоинства не заслуживали такого триумфа, как призналась Мария легату, она обязана им только милости Божьей.

Французский король, хотя и потомок Людовика Святого, обладал достаточно широким политическим дальнозором, чтобы жениться на «лавочнице». Марии уже исполнилось 27 лет, но она была на 20 лет моложе короля. Белокурая, низкорослая и полная, она с годами превратилась в настоящую пышку. Французы непочтительно называли ее «бочкой», а муж пренебрежительно именовал «дряблой толстухой».

Это не мешало придворному поэту французского короля Малербу воспевать молодую королеву такими стихами:

Однако «воинственный Алкид» не помчался в Марсель на встречу с королевой; он не спешил расстаться со своей свободой и молодой любовницей. Этим он подтвердил сложившееся у знатных итальянцев отношение к Франции как к варварской стране. Французы были для итальянцев существами необразованными, неотесанными, грубыми, болтливыми и наглыми.