Колесо страха (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Абрахам Грэйс Меррит cтр.№ 49

Осознав, на что он намекает, я вздрогнул.

– Ты хочешь сказать, что…

– Ничего я не хочу сказать. Лишь отметил совпадение.

– Но если бы они были как-то связаны со смертью Дика, то разве стали бы рисковать и приходить сюда?

– Они хотят выяснить, что именно нам известно. И известно ли. – Билл поколебался. – Может быть, это ничего не значит. Но именно такого я и ожидал, когда создавал ту наживку. А де Керадель и его дочь вполне подходят на роль тех рыбок, которых я собирался поймать. Особенно учитывая имя мадемуазель д’Ис. – Обойдя вокруг стола, он опустил ладони мне на плечи. – Алан, у меня есть идея. Она мне и самому кажется слегка безумной, но, возможно, ты отнесешься к этому иначе. У нас тут не «Алиса в Стране Чудес», а какая-то «Алиса в Стране Дьявола». Я хочу, чтобы сегодня ты говорил все, что приходит тебе на ум. Все. Пусть тебя не сдерживают правила этикета, вежливость, приличия. Если тебе захочется сказать что-то обидное – так тому и быть. Не думай о чувствах Хелены. Забудь о Лоуэлле. Говори все, что приходит тебе в голову. Если де Керадель выскажет что-то, с чем ты будешь не согласен… поспорь с ним. Если он выйдет из себя – тем лучше. Сделай вид, что напился и позабыл о благопристойности. Ты будешь говорить, я слушать. Понял?

– In vino veritas, истина в вине, – рассмеялся я. – Только ты хочешь, чтобы вино во мне вытащило на свет божий истину из остальных. Что ж, здравый психологический подход. Ладно, Билл, давай еще выпьем.

– Ты свою меру знаешь. Но помни, что ты должен притвориться пьяным, а не напиться.

Мы спустились к ужину. Я чувствовал любопытство, азарт и беспечное веселье. Образ мадемуазель д’Ис в моем сознании сократился до ореола золотистых волос и фиалковых глаз на белоснежном лице. А вот образ Хелены оставался четким, как профиль на античной монете.

Мы сели за стол: доктор Лоуэлл во главе, слева – де Керадель, справа – мадемуазель Дахут. Хелена заняла место рядом с де Кераделем, я – с Дахут. Билл уселся между мной и Хеленой.

Стол накрыли очень красиво, а высокие свечи, заменявшие электрическое освещение, придавали комнате особое очарование. Дворецкий принес вкуснейшие коктейли. Я поднял тост в честь Хелены:

– Ты прелестная древняя монетка, Хелена. Монетка с чеканкой самого Александра Македонского. И когда-нибудь эта монетка ляжет в мой кошель.

Доктор Лоуэлл потрясенно посмотрел на меня – мои слова его шокировали.

Но Хелена чокнулась со мной бокалом.

– Но ты ведь не потеряешь меня, правда, милый?

– Нет, дорогая, и я никому тебя не отдам, не позволю похитить тебя, моя прелестная древняя монетка.

Я почувствовал, как мадемуазель д’Ис прижалась ко мне плечом, и повернулся. Глаза мадемуазель Дахут уже не были лишь фиалково-голубыми пятнами на бледном лице. Потрясающие глаза – огромные, ясные, как лазоревая вода у берега тропического острова. В них вспыхивали крошечные лиловатые искорки, точно блики солнца на морской воде, которые ты видишь, когда ныряешь и смотришь вверх сквозь толщу вод.

– Мадемуазель Дахут, почему вы напоминаете мне о море? Воды Средиземного моря того же цвета, что и ваши глаза. А пена морская – белая, как ваша кожа. Я видел водоросли, золотистые, как ваши волосы. Ваш аромат – аромат моря, а походка ваша подобна морской волне…

– Какой ты сегодня романтичный, дорогой, – перебила меня Хелена. – Возможно, тебе стоит поесть супа, прежде чем переходить к очередному коктейлю.

– Дорогая, ты моя античная монетка, но ты еще не в моем кошельке. А я – не в твоем. И я выпью еще, прежде чем приступать к супу.

Девушка покраснела, и мне стало стыдно, но я перехватил одобрительный взгляд Билла и понял, что все делаю правильно.

И взгляд Дахут развеял бы все мои сожаления, если бы в тот же миг во мне не вспыхнула та же необъяснимая жгучая ненависть, скрывающая – я знал это наверняка – темный страх. Мадемуазель опустила ладонь на мою руку, и ненависть отступила, будто что-то в моем сознании откликнулось на тепло ее тела. Я болезненно остро ощутил красоту девушки.

– Вы любите все древнее. Все дело в том, что в вас течет древняя кровь, кровь Арморики ^[22]. Вы помните…

Внезапно Билл толкнул меня, и мой бокал с коктейлем полетел на пол.

– О, прости, Алан. Как я сегодня неуклюж. Бриггс, принесите доктору Каранаку другой бокал, пожалуйста, – поспешно сказал Билл.

– Все в порядке, дружище. – Я надеялся, что произнес эти слова будто бы невзначай, потому что во мне нарастал гнев.

Я не знал, сколько времени прошло с того момента, как она упомянула Арморику, до падения бокала. Когда она заговорила, тепло ее тела словно перешло в жар, вспыхнуло искрой, и эта искра прожгла мою кожу, по кровеносным сосудам устремилась к мозгу. Вместо уютной комнаты, залитой мягким светом, я увидел перед собой огромную равнину, а на ней – исполинские камни, длинные ряды камней, аллеи менгиров, ведущие к каменному кругу в центре; в круге же стояла гигантская пирамида. Я знал, что это Карнакские камни ^[23], место, где сокрыта загадка друидов, место, где когда-то обитал таинственный, всеми позабытый народ, от названия которого и произошла фамилия моей семьи, изменявшаяся в веках. Но не эти Карнакские камни я видел во время своего путешествия по Бретани. В моем видении все менгиры стояли на своих местах, они еще не поддались обветшанию. И среди камней толпились люди, сотни людей, шествовавших по аллеям к монолиту в центре. И хотя я знал, что сейчас день, из пирамиды в центре круга струилась тьма. Океан тоже не был виден. На его месте простирались высокие башни из серых и бурых камней, вдали, в тумане, проступали очертания стен, окружавших большой город. Пока я стоял там – как мне показалось, целую вечность, – в моей душе холодной волной прилива поднялся страх. А за страхом пришла леденящая неумолимая ненависть и ярость.

Услышав слова Билла, я перенесся обратно в комнату. Страх развеялся. Гнев остался.

Я заглянул в глаза мадемуазель Дахут и прочел в них триумф. И легкое удивление. Я был уверен в произошедшем, и не было необходимости отвечать на так и не заданный ею вопрос. Она все знала. Она применила ко мне какую-то форму гипноза, внушение невероятной мощи. Я подумал, что если Билл прав в своих подозрениях, то мадемуазель Дахут не стоило раскрывать карты так быстро. Либо она не особенно умна, либо чертовски уверена в себе. Я поспешно отогнал эту мысль.

Билл, Лоуэлл и де Керадель увлеклись разговором, Хелена же слушала их, наблюдая за мной краем глаза.