Я – снайпер. В боях за Севастополь и Одессу - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Павличенко cтр.№ 47

Я рассматривала в бинокль панораму Балаклавской долины, устроившись у амбразуры пулеметного ДЗОТа недалеко от деревни Верхний Чоргунь ^[23]. Вдали виднелась серая лента шоссе Севастополь – Ялта, ближе ко мне – неширокая речка Черная, вьющаяся среди холмов, поля с ровными шпалерами виноградников, скаты красивой горы Гасфорта, покрытые кое-где дубовыми рощами, а также – разломанная снарядами белая стена вокруг Итальянского кладбища и крыша его часовни, напоминающая детский игрушечный кубик своими прямыми и короткими стенами.

Во время второго штурма здесь пролегала передовая линия второго сектора обороны с окопами, дерево-земляными огневыми сооружениями, минометными площадками и глубокими траншеями. От атак противника ее героически защищали бойцы и командиры 7-й бригады морской пехоты, 31-го и 514-го стрелковых полков. Гора и возвышенности рядом с ней несколько раз переходили из рук в руки. В конце концов, потеснив наших, там закрепились немцы.

Группа фашистских снайперов заняла высоту, на карте именуемую Безымянной. С расстояния в 500 метров они начали прицельно обстреливать проселочную дорогу от деревни Камары до деревни Шули, которая проходила по тылам второго сектора обороны и играла важную роль в снабжении наших войск продовольствием, вооружением и боеприпасами.

Их последнее наглое действие: убили и тяжело ранили больше половины личного состава батареи противотанковых пушек калибра 45 мм и запряжек к ним из 24 лошадей, перевозивших эти орудия по дороге. Все попытки подавить врагов артиллерией и минометами ни к чему не приводили. Снайперы меняли позиции на высоте и возобновляли обстрел.

Так что здесь, вдали от родной Чапаевской дивизии, я оказалась неслучайно.

После нескольких наших удачных походов на нейтральную полосу и в тыл врага командование Приморской армии сочло, что в первом батальоне 54-го полка сложилась смелая и хорошо обученная группа сверхметких стрелков и ее можно использовать не только в третьем секторе обороны, но и на других участках севастопольского фронта. Мы стали «гастролировать» по всему переднему краю обороны, выполняя задания особой сложности. На сей раз нам поручили провести операцию на высоте Безымянная в районе горы Гасфорта и Итальянского кладбища.

Сначала в штабе армии произошла моя встреча с комендантом второго сектора полковником Николаем Филипповичем Скутельником, командиром 386-й стрелковой дивизии, в чьей зоне ответственности находился этот участок, и начальником штаба дивизии подполковником Добровым. Затем я поехала в деревню Верхний Чоргунь, чтобы осмотреть местность и применительно к ней разработать план операции снайперской группы по захвату высоты и уничтожения гитлеровцев.

Гора Гасфорта, названная в честь героя первой обороны Севастополя полковника В.Г. Гасфорта, командира Казанского пехотного полка, который сражался здесь в 1854–1855 годах против союзных англо-франко-итальяно-турецких сил, находилась примерно на пятнадцатом километре шоссе Севастополь – Ялта и сама по себе была невысока – всего 217,2 метра над уровнем моря. Но ее окружали более мелкие возвышенности, впадины между ними, перемежающиеся ровными полянами. Итальянское кладбище занимало часть горы Гасфорта. На нем действительно в 1882 году по разрешению русского правительства перезахоронили останки итальянцев: более двух тысяч солдат и офицеров Сардинского корпуса, погибших в боях и умерших здесь от эпидемии холеры.

Сильно пересеченная местность давала надежду на успех рейда. Однако требовалось провести тщательную разведку и изучение сил противника, его оборонительной системы. Об этом я сказала полковнику Скутельнику. Он согласился со мной и пообещал, что воинские части второго сектора окажут снайперам необходимую помощь.

Я вернулась в расположение второй роты и собрала командиров отделений своего взвода в нашем с Алексеем блиндаже. Надо было что-то придумать. Белым днем нам на эту высоту Безымянную не подняться. Мы – внизу, немцы – наверху, они легко нас обнаружат, а затем перестреляют, как зайцев. При том наблюдении, которое постоянно вели за ними люди 386-й дивизии, места снайперских засад не просматривались. Вероятно, фрицы устроили там не один десяток замаскированных гнезд для сверхметких стрелков.

В ту пору командиром первого отделения, как и прежде, являлся сержант Федор Седых, второго отделения – младший сержант Владимир Волчков, переведенный во взвод из третьей роты по приказу лейтенанта Дромина, как стрелок, показавший отличные результаты при уничтожении немецкого батальона, прорвавшегося в наш тыл при втором штурме, а именно – 22 декабря. Третье отделение у нас существовало пока номинально, вместе с ефрейтором Анастасом Вартановым в нем числилось пять человек, и мы ждали прибытия маршевого пополнения из Новороссийска. Первым я предоставила слово старому егерю, поскольку среди нас он был самым младшим по званию. Анастас высказал сожаление, что местность Балаклавской долины ему не так знакома, как кордон № 2 на Мекензиевых горах, а то бы он провел нас туда охотничьими тропами.

Карта-трехверстка второго сектора обороны, выданная мне в штабе 386-й дивизии, на которой я сделала дополнительные отметки, побывав в селе Верхний Чоргунь, лежала перед нами на столе. Своим рассказом я постаралась дополнить информацию о высоте Безымянной. Но многое, в частности – расстояния, оставалось неизвестным, так как подойти к объекту будущей атаки близко мне не удалось. Пространство перед ним простреливалось.

Мы довольно долго рассматривали эту карту. Теперь уже не помню, кто из сержантов обратил внимание на то, что западный склон, густо заросшей можжевельником, собачьим шиповником, бузиной и «держи-деревом», имеет много неровностей. Используя их для маскировки, можно ночью подобраться к подножию высоты, затем, срезав несколько веток в этих кустах, поднять их выше, «посадить» там, а самим спрятаться за глыбами известняковой породы, в нескольких местах выходящей здесь на поверхность земли. Что сделают фрицы, обнаружив новые кусты, выросшие за ночь на пустом склоне? Конечно, откроют по ним стрельбу, и мы увидим, сколько их и откуда они ведут огонь.

– А зачем срезать ветви кустов на горе? – спросил Федор. – Давайте сделаем их заранее и принесем туда. Это безопаснее, да и выглядеть они будут натурально…

Изготовление кустов я поручила Вартанову. Уж он-то знал крымские лесные растения наизусть и быстро соорудил шесть макетов с ветвями можжевельника длиной до сорока сантиметров, темно-зелеными колючими листьями и круглыми сизоватыми плодами. Кое-что из этих украшений ему даже пришлось прикрутить проволокой. Но в целом изделия смотрелись вполне достоверно и надежно крепились к острым штырям, с помощью которых мы собирались их «посадить» на склоне.

В состав группы, кроме меня, вошло семь человек.

Алексей Киценко, будучи командиром роты, проверял каждого из них. Он хотел, чтобы мы не погибли в неравном бою, а вернулись с победой, поскольку она вполне достижима. Ведь опыт, полученный в предыдущих рейдах, научил нас всех осторожности, боевой взаимовыручке, точности в исполнении команд. Мои суждения о качествах бойцов обычно совпадали с мнением младшего лейтенанта. Потому мы с ним сразу и единогласно выбрали Федора Седых (чему он очень обрадовался), Владимира Волчкова (его я знала хуже, но Алексей уверил меня в полной надежности младшего сержанта), Анастаса Вартанова (сомневались не в храбрости, а в его силе и выносливости, ведь егерю недавно исполнилось 50 лет). Остальные участники рейда служили в снайперском взводе примерно три месяца (срок изрядный при севастопольских боях и потерях) и стреляли отлично.