Яд Борджиа - читать онлайн книгу. Автор: Мартин Линдау cтр.№ 81

– Хорошо, – улыбаясь, ответила Лукреция, – а сир Реджинальд будет последним, – прибавила она, принимая из рук англичанина меч, который она дала ему на сохранение.

За Орсини последовали другие рыцари. Кроме особого ордена Лукреции, они получали, каждый от своей дамы сердца, шарф, бант или что-нибудь другое в этом роде.

Толпа рыцарей, стоявших вокруг Альфонсо, все редела, так как все устремились получить орден любви. Когда же Альфонсо очнулся от задумчивости, он увидел, что кроме него осталось еще два рыцаря, не подходивших к Лукреции. Одного он узнал сейчас же по его могучей фигуре, это был Вителлоццо, а другой сам напомнил о себе.

– Клянусь честью, это – вы, иерусалимский рыцарь!.. Так как мы с вами уже поквитались, то теперь я с удовольствием буду на вашей стороне, против Борджиа, – со странной улыбкой воскликнул Оливеротто да Фермо.

– Мы не поддадимся этой высокомерной развратнице, – воскликнул Вителлоццо с обычной грубостью, – и тому нежному юноше, запутавшемуся в ее сетях. Смотрите, он стоит перед ней на коленях, а она кладет ему голову на плечо. Вот она пишет что-то на его мече. Клянусь честью, красавица, сегодня мы посчитаем ему косточки.

– Она делает вид, что падает в обморок. Боже, что за притворство! – со вздохом пробормотал Альфонсо. – Я очень прошу вас, благородный Вителлоццо, позвольте мне первому вступить с ним в бой.

– Мне очень хочется отнять у него красивый меч, который дает ему Лукреция! – заметил Оливеротто.

– Вот вам меч, дорогой рыцарь. Сделайте им несколько ударов сегодня, а затем носите всегда на память обо мне, – сказала в это время Лукреция, действительно передавая Реджинальду дорогой меч.

Лебофор, не помня себя от восторга, поцеловал прекрасную руку с такой страстью, что дамы, видевшие эту сцену, переглянулись между собой. Затем он вскочил на лошадь и, размахивая мечом, закричал:

– За Лукрецию против всего света!

– Я принимаю вызов! – громко ответил Альфонсо и так бешено бросился на Лебофора, что тот, не ожидая такого нападения, едва не свалился с седла.

– Что с вами, товарищ по оружию? – с удивлением спросил он, узнав иоаннита.

– Я хочу доказать вам, рыцарь любви, что рыцари чести храбры не менее вас, – хрипло смеясь, ответил Альфонсо.

Всех сражающихся поставили в два тесных ряда вдоль арены, с промежутком в сто шагов, чтобы при нападении был достаточный разбег. В обоих рядах было одинаковое количество людей, только один оказался лишним – Альфонсо. Он умышленно отошел в сторону, чтобы видеть, где станет Лебофор, и потом занять место как раз против него. Однако в ту минуту, когда он хотел протиснуться в ряды сражавшихся, его остановил маршал своим жезлом.

– Дайте нам лишнего рыцаря, маршал, так как с Вителлоццо Кастелло нужно сражаться двоим против одного, – пошутил Лебофор.

– Тогда, господин англичанин, берите его себе на помощь, – сердито проворчал Вителлоццо, – так как я хочу сделать пробу своего меча именно на вас.

– Нет, этого нельзя, – серьезно ответил на шутку Реджинальда маршал, – председатель судей, его светлость герцог Романьи, просит рыцаря святого Иоанна подождать вступать в бой, пока кто-нибудь из сражающихся не уйдет с арены, а до тех пор присоединиться к судьям.

Альфонсо молча повиновался, он видел, что другого выхода нет. Чувствуя новый приступ необыкновенной слабости, он безучастно стал возле Цезаря. Вдруг он почувствовал на себе взгляд Лукреции, тревожно следившей за его мертвенно бледным лицом. Объяснив себе это тем, что Лукреция смотрит на него с целью узнать, какое действие производит на него подсыпанный ею яд, принц снова воспылал к ней гневом и ощутил новый приток сил.

– Добро пожаловать, рыцарь печального образа! – обратился Цезарь к Альфонсо. – Если бы приличие позволило мне сражаться со своими гостями, то я непременно стал бы на вашу сторону из простой ненависти к женщинам, из-за которых я провел немало бессонных ночей. Теперь я понимаю, почему они вчера так смеялись, когда сир Реджинальд рассказывал о петушиных боях. Посмотрите, ведь этот турнир в сущности – тот же петушиный бой из-за кур. Кстати, вы еще не приветствовали наших наседок, сидящих наверху на своем насесте.

– Это было бы совершенно излишней вежливостью, – сухо ответил Альфонсо, – они смотрят на поле битвы.

– Вперед, вперед! – раздался вдруг громкий возглас герольда, и рыцари ринулись друг на друга.

Альфонсо видел, что среди нескольких десятков рыцарей, слетевших со своих седел, был и великан Вителлоццо, упавший на землю от удара англичанина Реджинальд, который поскакал дальше, свалив еще трех соперников, и между ними Оливеротто.

Вителлоццо в бессознательном состоянии унесли с арены. Оливеротто остался невредим. Поднявшись с земли, он снова вскочил на лошадь и бросился к Реджинальду, который, размахивая мечом направо и налево, заставлял падать рыцарей, точно мух.

Толпа восторженно приветствовала англичанина, ставшего в одну минуту ее любимцем. На него нападали со всех сторон. Отмахиваясь от налетевшего на него сзади, Реджинальд оглянулся и увидел Орсини, который тоже уже многих успел свалить на землю. Неизвестно, был ли Паоло ослеплен страстью, или непременно хотел заслужить славу человека, победившего англичанина, но он с бешеной отвагой бросился на Лебофора и так сильно ударил его прямо в грудь, что переломил свой меч на две половины. Англичанин зашатался, но удержался в седле и не возвратил удара. Затем он с рыцарской любезностью поклонился Паоло и, поскакав дальше, снова свалил на пути Оливеротто с поразительной легкостью. Это великодушие по отношению к Орсини и необыкновенная отвага вызвали бурю восторга. Лукреция растроганно смотрела на Реджинальда и громко произнесла:

– О, мой Лебофор!

Председатель судей, с удивлением отмечая необыкновенные подвиги Реджинальда, предложил ему на время выйти из рядов сражающихся, чтобы отдохнуть и собраться с новыми силами. Даже Лукреция и ее дамы просили англичанина пощадить себя, но он ответил, что не покинет поля битвы до тех пор, пока не раздробит всех трех мечей. Весь покрытый потом и пылью, он подъехал к дамам, чтобы поблагодарить их за участие.

– С этой минуты я называю вас своим рыцарем. Вы действительно – рыцарь в полном смысле этого слова, – сказала Лукреция, приветливо обращаясь к Реджинальду! – Не только в Италии, но во всем свете нет равного вам. Возьмите мой платок, вытрите им пыль со своего лица, – и она протянула англичанину дорогой вышитый платочек.

Однако, вместо того чтобы исполнить приказание Лукреции, англичанин прижал сначала платок к губам, а потом обвязал его вокруг своего рукава.

– Ну, теперь я непобедим! – воскликнул он.

Борьба между тем продолжалась своим чередом.

Теперь всеобщее внимание привлекал Орсини, показывавший чудеса храбрости и ловкости. Он чувствовал, что его удар, направленный на Лебофора, вызвал неудовольствие зрителей, и потому, чтобы привлечь к себе симпатии общества, сражался с отчаянной отвагой.