АПП, или Попасть в пророчество! - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Фирсанова cтр.№ 43

– Если только разнюхать… – начала сомневаться Латте, поддаваясь на провокацию. В кои-то веки, впервые за целый год обучения, ее приняли в компанию не для того, чтобы дала списать сложную контрольную, а просто так. Юной ифринг все было интересно не меньше, чем Лису.

– Думаю, первым делом стоит составить список учащихся с кровью горгон и василисков, обучающихся в академии, и понаблюдать за каждым. Если получится, осторожно побеседовать, – предложил Стефаль, давая тем самым согласие на авантюру. – У меня как у старосты есть допуск к картотеке в архиве академии. Я смогу разузнать про нужных нам студентов.

– Дело, – сдался наконец и Хаг. Его уговорил логичный и относительно безобидный план действий.

– Эй, Янка, ты с нами? – пристал к подруге Машьелис.

– Это может быть опасно, – нахмурилась девушка и недоуменно выпалила: – Слушай, Лис, ты такой странный! То тени шарахаешься, то в следующую минуту в рисковое дело ввязаться готов. Не пойму я тебя.

– Я знаю, что трус! Когда ты еще толком ходить не умеешь, а при тебе родителям глотки режут и тебе череп грозят о стенку размозжить, сложно остаться храбрым, – с отчаянной яростью выкрикнул белый как смерть Машьелис. Он отскочил от компании, нервно сжав кулаки, тощая грудь ходила ходуном. Парень почти задыхался, готовясь обрушить на собеседников волну проклятий. Но не вышло.

Янка охнула и, шагнув к дракончику, обняла его, прижала к себе крепко-крепко, насколько хватало сил русской девицы из тех, о которых еще классик писал, что они есть в селениях.

– Ты… ты чего? – неожиданно тонко пискнул полузадушенный, смущенный, дезориентированный блондин, разом утративший весь запал.

Вздохнув всей грудью, Яна, покачивая друга в объятиях, проникновенно и как-то напевно, что ли, заговорила:

– Сочувствую я тебе и уважаю. Вот. У меня-то родители есть, дядьки, тетки, племянники, бабушка, а ты почти одинок. И такого страха маленьким натерпелся, что мне и представить невозможно. Но ты не трус, ты храбрый, у тебя это… у нас психологическая травма называют… а ты не сдаешься, со страхами борешься. Боишься, а все равно делаешь. Ты – молодец! Не тот храбр, кто страха не знал, а тот, кто поперек его шел! Так мой папка мне сказал, когда я гадюки в лесу до икоты испугалась.

– Это точно! Уважаю! Молодца! – нарочито грубовато поддакнул тролль и саданул дракончика по свободному от богатырских объятий Яны плечу.

Что-то хрустнуло. Лис жалобно пискнул и взмолился:

– Спасибо, конечно, ей-ей, Первый Дракон свидетель, я тронут, только если меня еще кто-то из вас зауважал, умоляю, не надо темпераментных признаний. Еще одно, и я не дойду на своих двоих до столовой.

– Мы не будем, – хихикнула Иоле, прикрыв ротик ладошкой.

– Но ты знай, мы тебя все равно уважаем, – по-доброму и вполне серьезно подтвердил Стефаль, сопроводив свои слова поклоном.

Янка выпустила блондинчика из объятий, и Машьелис поспешил демонстративно отпрыгнуть от сочувствующей девушки на пару метров, так сказать, во избежание новой волны сочувствия. И ткнулся лодыжкой в овальную урну с причудливой сетчатой крышкой. Ушиб ногу, сдавленно чертыхнулся сквозь зубы.

– Похоже, мусорка тебе тоже сочувствует, – хохотнул Хаг. – Вон как накинулась!

– Это не урна, а ловушка для частичек листьев Игиды, – автоматически поправил тролля староста и нагнулся, чтобы поправить пострадавший от столкновения прибор.

– Это из-за которых все иномирное портится? – деловито уточнила Яна, по-новому оглядывая урну, вокруг которой сгрудилась компания. – Значит, полностью частицы собрать не получается. Жалко, свои привычные вещи менять не всем хочется.

– Насчет вещей ты, конечно, права, только ловушки для частиц не для того ставят, чтобы имущество оберегать. Частицы Игиды входят в состав специальных смесей, которыми наносятся знаки Игиды на предметы и пустые листья Игиды. На пустышке появляется нужный рисовальщику знак, пригодный для использования его создателем. На втором курсе вы этим будете заниматься.

– А что с предметами? – заинтересовался ушибленный дракончик.

– Знаки, нанесенные на них определенным образом, придают предметам свойства артефакта, – пояснил Стефаль. – Это подраздел изучения знаков Игиды, именуемый артефакторикой.

– Нам ни о чем таком пока не говорили, – почти обиделся тролль.

– Всему свое время. Сначала малыш ползать учится, дальше ходить, а уж потом бегать, – наставительно объяснил эльф, невольно переключаясь на менторский тон старосты, применяемый в беседах с младшекурсниками. – Как я уже сказал, об этом вам лишь на втором курсе говорить будут, когда созданием знаков на лабораторных займетесь. А к артефакторике раньше третьего-четвертого курса приступать и вовсе смысла нет. Пока изображения и смысл основных знаков постигайте.

– Гонг в башне из артефактов? – тут же сделал предположение Лис.

– Конечно, – согласился староста. – Таких предметов в академии и за ее пределами, в мире Игиды и сопредельных мирах, много. Мастера достигли невероятных вершин в искусстве нанесения и комбинирования знаков.

– Не поняла. В академии три факультета: пророки, летописцы и блюстители пророчеств. Где учатся на артефакторов? – практично заинтересовалась Яна.

– На любом из факультетов. К работе со знаками для сотворения артефактов не у каждого душа лежит. Особые склонности нужны, чтобы силу свою в знаки влить, в нужное русло ее направить, четкий замысел воплотить в реальность. Я, к примеру, и простенького медальона-храна, как у тебя на шее, сделать не смогу, – спокойно, без горечи из-за отсутствия таланта, объяснил Стефаль. – Слишком много значений вижу для знаков и должного длительного сосредоточения на простой комбинации не удержу.

– А как узнать, есть ли у нас такой талант? – оживился Лис, чуя возможную выгоду.

– Только попробовав. Наш декан на втором курсе индивидуальный рецепт чернил для вас подберет, сами их сварите, будете сначала знаки на пустышках делать, потом, как освоитесь, на предметах попробуете. Тогда и поймете, выйдет из кого-то мастер-артефактор или нет, – изящно повел растопыренными пальцами эльф и чистосердечно прибавил: – Кропотливая работа, порой нудная. Я рад, что лишен дара. На пустышку листа знак нанести способен, но не более того. Активировать и блюсти пророчества сложнее, опаснее, но куда интереснее.

– Оно-то так, а денежки лишними никогда не бывают, – задумчиво пожевал губами дракончик, быстро переключившийся от переживания застарелой душевной травмы к меркантильным подсчетам вероятностной выгоды.

Янка молча кивнула, соглашаясь с мнением Лиса. Такая профессия показалась девушке более подходящей для добывания верного куска хлеба, чем блюдение непонятных пророчеств. Бегать где-то и чего-то совершать ей совсем не хотелось, а вот если бы удалось получить эдакую доходную специальность, то перспективы в жизни недоучившегося животновода открылись бы неплохие. Во всяком случае, если в чернила декан не совал каких-нибудь немыслимо вонючих ингредиентов, работа обещала стать более спокойной, чистой и денежной. А что еще нужно для нормальной жизни? Разве что семья. Так с родными никто видеться не запрещал, вот отучится, а там и в поселок благодаря местной магии, то есть чудесным листикам Игиды, ходить можно будет, как в соседнюю комнату. Сломал листочек с нужной закорючкой и шагай. Одно плохо, с рисованием, особенно с черчением, у Янки всегда беда была. Ни таланта, ни склонности, но, может, для артефакторики они не очень важны?