Я лечила Высоцкого - читать онлайн книгу. Автор: Зинаида Агеева cтр.№ 22

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Я лечила Высоцкого | Автор книги - Зинаида Агеева

Cтраница 22
читать онлайн книги бесплатно


Я лечила Высоцкого

В квартире на Малой Грузинской улице. Ночь с 14 на 15 марта 1976 г. Фото – Игорь Данилов.


«В Москве не представляют себе вечеринку без водки – холодный климат к этому располагает, это национальная традиция, и я сама с удовольствием открываю для себя тепло, развязывающее язык, ощущение свободы, которое дает водка. Но я знаю, что для тебя это – проблема»

Марина Влади

Судя по воспоминаниям Марины Влади, Высоцкий впервые попробовал спиртные напитки в 13 лет, за что получил взбучку от отца. В дальнейшем алкоголь употреблял редко, только в торжественных случаях и в небольших количествах. Во время учебы в Школе-студии ему приходилось употреблять спиртное на студенческих пирушках, но не часто, так как большинство его друзей были непьющими. Чаще стал выпивать после окончания Школы-студии, когда столкнулся с бытовыми трудностями. Постепенно бытовое пьянство приняло характер запоев, длившихся по 2–3 дня, которые чаще бывали после нервных срывов. Стрессы и запои – эти два злейших врага его здоровья шли рука об руку. С годами стрессов становилось больше, соответственно, учащались и алкогольные эксцессы, носившие эпизодический характер. По воспоминаниям Вадима Туманова, «срывы чаще всего случались от обиды, от усталости, от бессилия что-либо доказать».

Первое время алкоголизация носила «бытовой» характер, т. е. пил тогда, когда появлялась какая-то причина, позитивная или негативная. На этой стадии он усилием воли мог преодолеть тягу. Пьянел быстро. Уже после первой рюмки терял контроль над количеством выпитого напитка. Небольшие дозы алкоголя снимали тяжесть с души, улучшали настроение, он становился веселым, словоохотливым и даже развязным. «Мой язык, как шнурок, развязался», – писал он в одном из своих стихотворений. Употребление алкоголя не мешало ему иметь трезвый взгляд на жизнь, играть блестящие роли в кино и театре. Друзья считали, что он не был настоящим алкоголиком, а употребление алкоголя было лишь протестом против тех рамок и условностей, которые сковывали его волю. Причиной запоев они считали притеснения его официальными лицами.


Я лечила Высоцкого

Вадим Туманов с Высоцким на станции Зима. Июнь 1976 г. Фото – Леонид Мончинский


Но основной причиной запоев были не первая рюмка вина и не гонения, которым подвергались в тот период многие писатели и поэты (Пастернак, Бродский, Зощенко, Солженицын, Ахматова и др.). Причина запоев Высоцкого была в особой реакции его нервной системы, которая была крайне чувствительна к спиртному. Ослабленный с детства организм (травмы физические и психические, неполноценное питание, неполная семья – в связи с уходом отца) не мог сопротивляться вредностям. Этот человек, песни которого заряжали энергией и оптимизмом людей, не мог самостоятельно победить свой недуг, хоть и боролся с ним всеми силами своего ума и воли, стараясь не показывать свое бессилие в этой борьбе.

Профессор И. В. Стрельчук придавал значение в развитии алкоголизма черепно-мозговой травме: «Черепно-мозговая травма изменяет течение алкоголизма в неблагоприятную сторону, способствует злокачественному течению». Об этом же имеются указания в книге «Вопросы клиники и лечения алкоголизма»: «Последствия травм приводят к усилению развития симптомов алкоголизма и повышенному риску алкогольных психозов» [24]. Но нечастое употребление алкоголя многие авторы считают безвредным. «Эпизодическое употребление спиртного признается допустимым», – писали авторы книги «Расстройство личности» [25]. Бытовое пьянство обычно переходит в алкогольную болезнь только после 10–15-летнего употребления алкоголя, в отличие от наркомании, когда для развития зависимости достаточно 2–3 месяцев. У творческих и у гипертимных личностей психическая зависимость долго не переходит в стадию физической зависимости (алкогольную болезнь) [26]. А Высоцкий был и гипертимной личностью, и творческой. Его пристрастие имело свои особенности. Для него была опасна первая рюмка, о чем знали его друзья и коллеги. Он быстро пьянел и мог уйти в «пике», как он называл запой. Его друг, помощник кинорежиссера В. Туров писал: «Уход в пике – это уход из реальной жизни в другую, как бы бессознательную, откуда Володю приходилось вытаскивать» [27].


Я лечила Высоцкого

Высоцкий вшивает торпеду в институте скорой помощи им. Склифосовского. Сентябрь 1974 г.


«Я не могу спать. Нельзя спать, когда кругом в мире столько несчастья и храпят»

Владимир Высоцкий «Дельфины и психи»

Но основная опасность состояла в том, что ослабленная физическими и психическими травмами центральная нервная система не способна была долго противостоять любым вредным факторам. Многие его друзья пили больше, но контроля не теряли и на другой день способны были выполнять свою привычную работу. Организм Высоцкого восстанавливался медленно, требовалось 2–3 дня, чтобы он пришел в равновесие. Специфика работы в театре, когда отсутствие одного актера на репетиции или съемках отражалось на работе всей труппы, не позволяла делать таких перерывов. Но никто не учитывал, что такое поведение не зависело от его воли. Такие психологические нюансы никого не интересовали.

В 1962 году Высоцкий лечился в одной из психиатрических больниц антабусом (тетурам) – новым средством, начавшим входить в медицинскую практику. После выписки продолжал принимать его дома. В одном из писем жене Людмиле Владимировне он писал в 1962 году: «Антабус принимал один раз, хочу кому-нибудь подсыпать». Антабус сам по себе безвреден в небольших дозах, но при взаимодействии с алкоголем образуется токсическое вещество, которое вызывает тяжелую реакцию в организме: нарушается работа сердца, затрудняется дыхание, лицо становится багровым, резко падает кровяное давление, иногда до нуля, появляется ощущение надвигающейся смерти. В таких случаях необходимы экстренные медицинские меры для предотвращения летального исхода.


Я лечила Высоцкого

Владимир Высоцкий перед доской приказов. Театр им. Пушкина. Май 1962 г.


Первое время Высоцкий негативно относился к направлению его в больницу, боялся душевнобольных:

Сказал себе я: «Брось писать». Но руки сами просятся.
Ох, мама моя родная, друзья любимые,
Лежу в палате, косятся, боюсь, сейчас набросятся,
Ведь рядом психи тихие, неизвлечимые.
(«Песня о сумасшедшем доме», 1967 г.)

Отпугивала сама обстановка психиатрических больниц, которая в то время была мало благоприятна для пребывания в них человека, находившегося в полном сознании. В дальнейшем на повторные госпитализации реагировал уже спокойнее:

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию