Невероятная история Вилима Мошкина - читать онлайн книгу. Автор: Алла Дымовская cтр.№ 100

– Я тебе еще покажу! – грозил Валька, сдерживаемый с двух сторон дюжими молодцами в черных куртках. – Я с тобой теперь в одном поле какать не сяду! Завтра же забираю свою половину и выхожу из дела! И «Дом будущего» тоже забираю, это я его придумал!

– Какую половину? Мудак недокрученный! Да тебе и мусор из корзин в «Доме будущего» не принадлежит! Тебе в твоем поле даже подтереться нечем будет! Ты же нищий, как вытравленный глист! Половину, половину ему! – Дружников зашелся радостным, злорадным смехом. – Ты задрипанная ворона, мокрая курица! А сыр давно тю-тю! – потом приказал державшим Вальку ребятам из охраны:

– Вышвырнуть вон и не пускать. Чтоб я его больше никогда не видел!

– Пойдемте, Вилим Александрович, лучше сами, – сказал ему тихо один из ребят и мягко повел за плечо к выходу.

Валька послушно подчинился. Смысл сказанного Дружниковым доходил до него с трудом и все никак не мог дойти. Раздавленный, почти уничтоженный, он брел под конвоем к двери. И последнее, что он увидел в этом навеки оскверненном для него доме, была Аня. Она стояла сбоку, в глубине лестничного проема, под стрельчатой, резной аркой, едва обозначенная фигура в вялом, предрассветном сумраке. Но это без сомнения была она, Валька угадал бы ее присутствие и в полной темноте. Сколь давно Аня стояла так и что слышала, Валька не знал. Но она не вышла из-под арки и не заговорила, только протянула к нему руку, будто хотела его удержать, но не могла.

А потом Валька осознал себя на заднем сидении своей машины, и выглянул в окно. Мимо проносились разорванной полосой грязно-зеленые елки, какие-то разрытые канавы, и заборы, заборы, синие, коричневые, желтые. Он услышал слова водителя Кости, обращенные к нему и звучащие настойчиво одинаково: «Что случилось, Вилим Саныч? Что с вами случилось? Вилим Саныч?», и Валька вспомнил, и зашелся в праведном гневе. Наказать, непременно наказать предателя, гнусную мразь! Так же…, так же, как когда-то Рафаэля Совушкина! И немедленно! Чего бы это ни стоило. Валька пожелал и явилось.

Мир, представший перед ним, был одновременно ужасен и величественен. Ничего похожего на сияющую розовыми искрами паутину в нем не существовало. Перед ним простиралось невероятно огромное, пульсирующее нечто, полыхающее всеми оттенками кроваво-алого пламени. Паутина, вероятно, скрывалась где-то там, внутри, и добраться до нее не было никакой возможности. Валька попытался, но багряное зарево отбросило его прочь, непреодолимым щитом защищая и ограждая несказанное чудо – тот самый вечный двигатель удачи, сотканный из Валькиной любви для мерзавца Дружникова. Любая попытка пробиться к паутине была бессмысленна. Пройти Стража из пламени оказалось невозможно. И навеки, да пребудет так.

Дружников, сопровождая грозным, торжествующим взглядом изгнание бывшего дорогого друга прочь из своего дома, из своей жизни, и по возможности, из своей мысли, тоже увидел стоявшую в проеме Анюту. Это уже серьезно. Не хватало еще опасных вопросов и ненужных эмоций. И Дружников с усилием сосредоточился, надавил в необходимом месте внутри себя. С двигателем он еще не вполне освоился.

– Ну, что ты, что ты, малыш! Все это глупости. Ничего страшного не произошло. Небольшое недоразумение, – он подошел к Анюте, и нежно, насколько мог, обнял ее за талию. – Не стой здесь, простудишься. Я тебе все объясню. Потом. Ты же мне доверяешь? – и Дружников ласково, но твердо увел ее наверх.

С двигателем и в самом деле все вышло далеко не так просто, как он предполагал. Но главное, вышло. Этим для Дружникова было сказано и решено все. Все. Все произошло в одно мгновение. Не постепенно и не плавно по кривой, а внезапно, как безвременная смерть. Он и в действительности выпал из времени. Хотя дело было на переговорах, и Валька сидел рядом, а досужий депутат, с которым Дружников в этот момент вел беседу, посмотрел на него обеспокоено – уж не плохо ли внезапно сделалось его визави. Тогда Дружников, испугавшись разоблачения, собрался с силами, заставил себя держаться, как ни в чем не бывало. Что с ним случилось, он понял сразу и сразу увидел, но совладал с безумной, всепоглощающей радостью.

Вернувшись в офис «Дома будущего» заперся у себя, желая в одиночестве насладиться своим долгожданным, выстраданным приобретением, и заодно опробовать его в деле. Но тут выяснилось, что двигатель не работал просто так. Это совсем не было похоже на загадывание желаний золотой рыбке и на бороду Хоттабыча. Слов и мысленных повелений оказалось недостаточно. Пожелав нечто, Дружников сразу начинал ощущать в себе некие огромные движения, будто в нем обращались тектонические плиты земли. И удержать их в этом движении, придать нужные направления выходило непросто. От усилий бросало в жар и в дрожь. Потом желание осуществлялось, но плиты, когда скоро, когда нет, вновь сдвигались на свои плавучие места, и Дружникову приходилось трудиться сначала. Свои ограничения оказались наложенными и на него. Значит, силы придется беречь, значит, и у двигателя есть цена. Но Дружникова это обстоятельство как раз обрадовало. Бесплатному сыру он давно научился не доверять.

Вот только теперь, после выдворения Вальки, он испугался, что поступил необдуманно и немного самонадеянно – вспомнил предостережение Зули Матвеева. «А вдруг паутина исчезнет вместе с ее творцом?». Что, если его дорогой друг с горя полезет в петлю? Ах, он болван! Нужно было все-таки помягче обойтись с этим обормотом. Ну, ладно, он устроит Вальке относительно сладкую жизнь. Но что если, и это не выход? Что если дорогой друг знает и умеет нечто такое, о чем не догадывается Дружников и что может наверняка повредить двигателю? Ай-яй-яй! Как же это он не подумал-то? Но Дружников потому и был Дружниковым и никем иным, что обладал сверхъестественным умением соображать очень быстро в очень гадких ситуациях. Валька должен его опять полюбить, несмотря ни на что! Как? Да очень просто? Надо отдать двигателю приказ. Это будет стоить немалых сил? Пусть. Пожелание не продержится долго? Ерунда, он пожелает снова. Хоть каждый день. Каждый день он отныне станет начинать с одного и того же. С повеления Вальке обожать его, Дружникова.

На следующее утро Валька очнулся с головной болью. С чего бы? Ах, да. Он, кажется, страшно и сверх всякой меры напился вчера. Валька смутно помнил, что весь прошедший день он бесцельно и суматошно катался по городу на машине, что его вежливо, но непреклонно отказались впустить в офис «Дома будущего» вахтенные охранники, и что из каждого окна на этот инцидент глазели напуганные сотрудники фирмы. В конце концов, он добрался к вечеру до своей квартиры, где и надрался до чертиков в обществе водителя Кости. Нет, Костя вроде бы не пил. Вроде бы он просто сидел и слушал, что в пьяном бреду нес Валька. Но, кажется, Валька ничего ему не выдал. Нет, конечно, не выдал, лишь в общих словах долго жалобился на обиду и несправедливость.

Но как же болит голова! На кухне, в аптечке есть аспирин, а в холодильнике, наверняка, осталась водка. Только туда еще надо дойти. И кто это так настойчиво трезвонит в дверь? Или Вальке это кажется, а звенит просто-напросто у него в ушах. Он прислушался к себе. Нет, все-таки, в дверь. Нужно бы пойти и открыть, узнать, кого и за каким делом принесла нелегкая. Но разве по силам ему этот поход? Весьма сомнительно. Хотя в дверь звонили и звонили, с удручающей настойчивостью. Ладно уж. Так и быть. Валька поднялся на ноги, кое-как, придерживая рукой стенку, поплелся открывать.