Ограниченный контингент. Рожденные в СССР - читать онлайн книгу. Автор: Тимур Максютов cтр.№ 3

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Ограниченный контингент. Рожденные в СССР | Автор книги - Тимур Максютов

Cтраница 3
читать онлайн книги бесплатно

Особенно – успех у мальчиков.

После дискотеки, на которой с ней весь вечер танцевал школьный красавчик-десятиклассник, Аню затащили в женский туалет оскорбленные соперницы. Избили до полусмерти, вырвали с мясом из ушей маленькие золотые серёжки…

Краснов был на переговорах, когда зазвонил килограммовый монстр «Мотороллы».

Почернев, Роман рванул в больницу. Снеся по пути пару медсестёр, влетел в палату.

Истерзанная Аня лежала, глядя в потолок остановившимся взглядом. Мочки ушей заклеены пластырем, лицо – сплошной синяк. Слёзы полились сразу.

– Папочка, за что? Что я им сделала?

Краснов, стараясь не задеть повязки, приобнял девочку, зашептал:

– Они просто дурочки. Всё будет хорошо, зайка, папа тебя любит и защитит. Не плачь, моё солнышко, кровинка моя.

Аня успокаивалась, всхлипывала всё реже. Потом заснула. Роман, пошатываясь, вышел из палаты. Глаза застилала жёлтая пелена, голова распухала, разрывалась изнутри. Очнулся он на каталке.

– Куда вы? У вас давление скачет. Сейчас укол…

– Всё нормально. Я должен идти.

Всю ночь Роман просидел на кухне, куря одну за одной. Всю ночь он резал на куски, расстреливал, взрывал эту долбаную школу вместе с малолетними сучками и пришибленной директрисой.

Утром он пришел туда и просто забрал документы. Выйдя из больницы, Аня пошла в другую школу.

Она стала другой. Жёсткой и ироничной. На ровесников внимания не обращала, поклонниками были взрослые мужики на крутых тачках. Роман открывал филиалы в Москве, Екатеринбурге, Новосибе, жил в самолётах и гостиницах. Дома бывал наездами.

На все серьёзные вопросы Аня отвечала смехом и, затягиваясь тонкой сигаретой, говорила:

– Папочка, ну что ты, в самом деле? Всё нормально.

– Что нормально? В шестнадцать лет шляться по кабакам? Школу прогуливать? Как ты экзамены будешь сдавать?

– Ну, я хожу только в приличные рестораны и только с приличными людьми. И аттестат будет, не волнуйся. Завуч – такой пупсик!

– Мама жалуется, что ты с ней не разговариваешь.

– А о чём с ней говорить, с алкоголичкой?

– Разбаловал я тебя. Пороть тебя надо.

– Папочка, нельзя бить любящего и любимого ребёнка. Я ведь твоя кровинка, мурр? Денежек дашь своему солнышку?

Роман растекался, как масло на сковороде. По большому счёту, эти редкие вечера вместе на питерской кухне были его единственной отдушиной.

* * *

Роман был в Китае, когда дозвонилась Аня.

– Папочка, он такой! Ну, как ты – надёжный, умный. Мы уезжаем завтра в Краснодар. А через месяц в Штаты, у него там бизнес. Прикольно, его фамилия – Горбачев.

– Какие Штаты?! Куда? Ты – несовершеннолетняя!

– Смешно. Мы вчера расписались, он всё устроил. Но я фамилию менять не стала. Я же – Краснова, твоя кровинка, мурр? Целую, папочка. Я буду звонить, обещаю.

Она действительно звонила. Из Нью-Йорка, Монако, Сиднея. На фотографиях она была в роскошных платьях на приёмах, в легкомысленных шортах на собственной яхте.

В девяносто восьмом, после дефолта, Краснов, пытаясь спасти хоть что-нибудь, загнал себя и загремел в больницу на полгода – афганская контузия проснулась.

Врач сказал, что теперь ему и читать-то много нельзя, и нервничать категорически не рекомендуется. Организм изношен до предела.


Роман сидел на питерской кухне, курил и пытался подсчитать, что у него осталось. Телефон зазвонил пронзительно.


Как сквозь вату, Роман слушал краснодарского следователя. Обнаружен сгоревший остов автомобиля с останками мужчины и женщины. Есть основания предполагать, что они принадлежат известному криминальному авторитету Сергею Горбачеву и его жене, Анне Романовне Красновой. Вы отец? Надо приехать для генетической экспертизы. Для идентификации трупа.

Роман смеялся. В самолёте, в кабинете следователя. Какой труп, о чём вы? Анечка жива и здорова. Просто не может дозвониться. Я же сменил номер мобильного, понимаете? Берите анализ, пожалуйста. Там, в сгоревшей машине, не она, я же чувствую. Я же отец. Понимаете?

* * *

Сквозь разрывающий голову желтый туман Краснов добрался до питерской квартиры. Дверь открыла растрепанная Светлана в замызганном халате.

Роман прошел на кухню, достал из кармана конверт.

– Что я говорил? Анализ генетического материала пробы номер два не соответствует… Блин, язык сломаешь. Короче, там не Анька. Не бьётся с моим анализом.

Светлана охнула, прикрыла рот рукой.

– Рома, ты что? Ты же ей не родной отец. Твой анализ и не мог соответствовать.

– Ерунду несёшь, Света. Она моя, родненькая. Кровинка моя. И не занимай телефон, вдруг она дозвониться не может.

* * *

Он ждёт звонка. До сих пор.

Ноябрь 2006 г.

Пруха

В не по росту шинели, в сапогах и пилотке,

Сбросив капельки пота с непроросших усов,

Я сапёрной лопаткой, сжав проклятия в глотке,

Закопал свою юность у Уктусских высот…

(Курсантский фольклор).

Динамики многократно усилили рокочущий бас заместителя начальника Свердловского училища полковника Донченко. Рёв команды пронёсся над плацем, учебными корпусами и боксами с техникой, над стадионом с пропитанными курсантским потом беговыми дорожками, над столовой, воняющей кислой капустой и пищевыми отходами.

Легко, как перворазрядник на полосе препятствий, перевалил через бетонный забор, увенчанный колючей проволокой, и растворился среди мачтовых сосен Уктуса.

– Р-равня-я-яйсь! Под знамя – смир-рно! Для встречи справа – на кра-УЛ!

Рота почетного караула одновременно грохнула прикладами об асфальт, и, сверкнув сотней сияющих на солнце штыков, пропорола вскинутыми на плечо карабинами жаркое июньское небо.

Загремел медью училищный оркестр. Над коробками выпускников и курсантов в парадной форме поплыло Боевое Знамя.

Игорь, вздохнув, опёрся локтями о подоконник и нечаянно зацепил алюминиевые костыли.

* * *

За четыре года до этого, в сентябре 1982 года, командир четвертой роты первокурсников Свердловского военно-политического училища майор Анатолий Красавкин собрал взводных в канцелярию.

Командир первого взвода Петя Писарев, похожий на розовый воздушный шарик, сидел за столом ровненько, сложив пухлые ручки отличника одна на другую. Кличка «Пися», как никакая иная, соответствовала его писклявому голосу, румяным щечкам и чудовищному занудству.

У комвзвода – два, древнего капитана Михаила Колчанова, прозвище было, естественно, «Колчан». Был он весь какой-то вытертый и бесцветный – от редких усиков-каплеуловителей до мятых нечищеных хромовых сапог со стоптанными каблуками. Усталая опытность делала всякое его движение максимально экономным, а главным жизненным правилом было «Не суетись под начальством – всё равно чпокнут». При этом он был человеком иногда симпатичным и даже способным шутить.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению