Превратности судьбы, или Полная самых фантастических приключений жизнь великолепного Пьера Огюстена Карона де Бомарше | Валерий Есенков | страница 217 | LoveRead.ec

– Мы обговорим это завтра. Эти господа вас выслушали.

Пьер Огюстен встает на дыбы:

– Меня выслушали? Да, выслушали, но это самый пустячный вопрос! Клянусь вам, они ничего не знают о деле. Так много не узнаешь. Вы ни разу не дали мне возможности осветить его сущность! Следовательно, я буду вынужден объяснить её Законодательному собранию. Там я встречу больше понимания, ибо кроме справедливости ничего не прошу!

Видимо, и Жорж Дантон, успевший нагреть руки на спекуляциях, не разбирается в такого рода делах. Он закрывает заседание Комитета, и Комитет расходится, ничего не решив, а Пьер Огюстен остается с той же необходимостью вести бесплодную переписку с министрами, которые, с одной стороны, жаждут отхватить на этой поставке большой куш, а с другой стороны, ничего не смыслят в делах.

Он пишет министру, пишет в комитет, который ведает вооружением армии. Ответственность на себя никто не берет. Комитет отвечает ему, что он сначала обязан запросить Законодательное собрание, а уже законодательное собрание решит, рассматривать или не рассматривать этот вопрос, а если рассматривать, то в каком комитете.

Он запрашивает Законодательное собрание. Законодательное собрание направляет дело о ружьях сразу в два комитета: в комитет по вооружениям и в комитет по военным делам. Не дожидаясь, пока улита доедет туда, он тотчас дает знать комитетам, что в любую минуту готов предстать перед ними. Его приглашают на вечер пятнадцатого сентября. Он отправляется, раскрывает портфель и три часа подряд читает свои документы, которыми доказывает как дважды два, что в волоките виновен не он, а министры.

Наконец-то брезжит что-то вроде победы. Комитеты обязывают министров без промедления вручить ему все документы, которые необходимы для доставки оружия. Он – в министерство. Объясняет, что ему нужно. Приказ французскому послу в Голландии исполнить условия договора. Залог. Паспорт для себя. Паспорт для своего представителя, ведущего дело. Деньги на поездку в Голландию, в сумме, которая не стеснит министерство.

Министр заверяет его, а заодно комитеты, что всё необходимое будет исполнено не позднее вечера шестнадцатого сентября. Наученный опытом, он утром напоминает министру об уговоре письмом, а вечером отправляется в министерство. Его направляют в кабинет паспортов. Паспортист объявляет, что ещё ничего не готово, поскольку не имеется примет его и его компаньона, которые должны быть вписаны в их паспорта. Он сообщает приметы. Его вежливо просят побеспокоить их завтра. Он стучится к министру, чтобы забрать всё остальное. Ему объявляют, что министр уже покинул свое рабочее место.

Семнадцатого паспорта не готовы. Их должны подписать все министры. Придется подождать, когда они соберутся на общее заседание. Поверьте, долго вам ждать не придется.

Министра ему удается поймать лишь восемнадцатого, спозаранку, когда тот его явно не ждет. Министр морщится, вертит головой и объявляет, что один все эти вопросы не имеет права решать, что надо ждать общего заседания. Поверьте, долго вам ждать не придется.

Девятнадцатого вечером наконец заседают и решают ничего ему не давать, даже из его же облигаций женевского займа, которые он им оставил в залог. Больше того, он узнает, что в Голландию отправляется тот самый аферист, который предлагал купить эти ружья на два флорина дешевле, что у этого афериста договор с военным министром на поставку именно шестидесяти тысяч ружей, что им уже получен из кассы министерства аванс в шестьсот тысяч франков и что, стало быть, от него вновь потребуется согласие всеми доступными средствами, вплоть до угрозы убийства.

Он должен спешить. Ему удается поймать министра двадцатого сентября, когда гремят пушки Вальми. Ему выдают паспорта и распоряжение французскому послу в Голландии.

– А залог? Разве вы его мне не даете? Не имея залога, нечего и пытаться что-нибудь сделать. Ехать без него я не могу.

– Будет лучше для вас и для меня, если я пошлю его прямо послу, поскольку это наше дело, и он должен вести его от нашего имени. Не сомневайтесь, он получит его до вашего приезда в Гаагу. Что до денег, в которых вам отказано, у вас есть все основания жаловаться. Но если для окончания дела вам нужны двести или даже триста тысяч франков, я распоряжусь, чтобы посол вам их отсчитал, когда вы его об этом попросите. У него есть семьсот тысяч франков, которые принадлежат мне, и я беру это на свою ответственность.

– Я еду, положившись на ваше слово.

– Вы можете на него положиться.

Он собирается в путь. Ему нужны деньги, чтобы добраться окольным путем до Гааги. Он просит долг у одного из постоянных своих компаньонов и получает отказ:

– На вас смотрят как на лицо, осужденное государством, которое желает вас погубить. Для вас закрыты все кошельки.

Разумеется, кое-какое золотишко у него всегда хранится на черный день. Он считает, что черный день наступил, и забирает его. До Гавра его сопровождает Гюден де ла Бренельри. В Гавре он обнимает дочь, жену и сестру, сначала за встречу, потом на прощанье, и вступает на палубу корабля. В проливе, как всегда, неспокойно, и, как всегда, его треплет морская болезнь. Тридцатого сентября чуть живой он вступает на сушу и второго сентября, больной и бледный, прибывает в Лондон, который в войне против Франции пока что сохраняет нейтралитет.

В Лондоне у него достаточно друзей и компаньонов по многим делам. Он излагает им всю историю его патриотических подвигов. Ему советуют не терять ни минуты, поскольку правительство Англии намерено прервать свой нейтралитет, и с этим темным делом покончить как можно скорей. Если понадобится, самому внести этот чертов залог. Но Деньги? Ему дают десять тысяч фунтов стерлингов в долг и сажают, с дружескими объятиями на корабль, идущий в Голландию.

Для него это самый тяжелый переход за последние сорок лет. Он длится шесть дней. Пьер Огюстен выбирается на сушу абсолютно больным и едва передвигает ноги. Тем не менее он не медлит с визитом в посольство и вручает послу министерский пакет. Посол внимательно читает бумаги. Радует его своей любезностью и расположением:

– Инструкции благоприятные. Я буду в точности следовать им.

– А залог? Вы получили залог?

– Нет, залога я пока что не получал.

Он разъясняет послу ситуацию:

– Министр сказал, что отдаст вам приказание выдать мне двести или триста тысяч франков из его денег, которые находятся в вашем распоряжении.

Посол изумлен:

– У меня нет ничего. Эти деньги давно истрачены. Возможно, он вышлет их мне.

Его ждет и второй удар. По инструкциям, данным министром, уже не посол должен содействовать скорейшему завершению его дела о ружьях, а он должен содействовать послу в скорейшем завершении этого важнейшего дела, которое отныне рассматривается как государственное.

Что ж, он и на это готов. Ради спасенья отечества он приложит все свои силы и опыт, чтобы его ружья как можно скорее оказались в руках французских солдат. Он приступает немедленно. Он договаривается с послом: