Н. С. Хрущев. Воспоминания. Время. Люди. Власть. В 2 книгах. Книга 2 - читать онлайн книгу. Автор: Никита Хрущев cтр.№ 154

СССР построил в Йемене порт в Ходейде ^[447] на Красном море. Эль-Бадр казался человеком с юмором, довольно веселого нрава и, видимо, не очень религиозным. Он рассказал, что приехал к нам не один, а с каким-то особо доверенным человеком его отца, которого послали приглядывать за сыном и удерживать от каких-либо ненужных поступков. Этот информатор наблюдал за принцем, а потом все докладывал королю. И эль-Бадр развеселился: «Какой там соглядатай? Этот мулла? Мы живем с ним в гостинице “Москва”. Наши номера расположены рядом. Однажды ко мне заходит официант и приносит вино. Я удивленно посмотрел на него и сказал: “Простите, тут какая-то ошибка”. Официант ушел, а я сообразил, что мой соглядатай, видимо, заказал себе вино. Мусульмане вина пить не должны, а он-то особенно, потому что представляет нашу религию. Я решил к нему наведаться. Зашел в его номер без стука и застал такую картину: он, опрокинув бутылку, пил вино из горлышка. Когда же увидел, что я стою перед ним, то растерялся. Смотрит растерянно и молчит. Тут я ему сказал: “Что же вы делаете? Аллах это не разрешает, вы нарушаете заветы пророка”. Мулла возразил: “Пророк прямо ничего не запрещал насчет вина”. – “Так если пророк прямо не сказал, то вы хотя бы взяли бокал, налили туда и выпили, как обычные люди, а то сосете из горлышка, ведь это неприлично». Рассказывая это, принц смеялся: вот, мол, какие у меня наставники.

Принц показался мне тем человеком, который, как можно было надеяться, придя к власти, изменит к лучшему общественный строй Йемена. Отец его, согласно информации нашего посла, был очень болен. Опасная личность, религиозный фанатик, самодур, способный на все ^[448].

Он был жестоким и очень реакционным человеком. Там существовали кое-где средневековые условия жизни, сохранялось даже рабство ^[449]. Чувствовалось, что эль-Бадр тоже ждет смерти отца и возможности занять королевский трон. Он открыто высмеивал нынешнее положение в его стране, тем самым показывая мне, что хочет ввести новые порядки, хотя прямых разговоров на этот счет у нас не было. Эль-Бадр стал относиться к нам с особым доверием, и мы продолжали оказывать Йемену помощь. Когда умер король Йемена имам Ахмед, принц взошел на престол. Принцам порою свойственно проводить либеральную политику, но затем, обретя трон, они следовали той политике, против которой ранее выступали сами, пока трон занимал их отец.

Однако эль-Бадр правил крайне недолго. Начальник охраны королевского дворца полковник Ас-Саляль сверг его, эль-Бадр случайно спасся. Долгое время считали, что он погиб и погребен под развалинами дворца. Оказалось, что он, переодевшись в женское платье и закрыв лицо паранджой, успел бежать и с помощью Саудовской Аравии организовал длительную борьбу с новым правительством ^[450].

О перевороте против эль-Бадра мы сначала ничего не знали. Только когда переворот свершился, вмешался президент Египта Насер, решивший оказать помощь силам, восставшим против реакционного режима. Насер хотел перебросить несколько воинских частей из ОАР в Йемен, но у него не было самолетов. Мы продали ОАР несколько военно-транспортных «антоновых», очень хороших самолетов, еще и сейчас не утративших своей ценности. Но в Египте не оказалось и подходящих летчиков. Насер обратился к нам с просьбой оказать и эту помощь. Мы откликнулись на его призыв и срочно снарядили самолеты с нашими экипажами. Теперь Египет сумел поддержать Йемен и перебросил туда воинские части, которые стали опорой нового правительства, образованного в результате переворота. Эти войска находились в Йемене долгое время, вплоть до очередной войны с Израилем. Однако выяснилось, что у Насера нет военной авиации, необходимой для операций против королевских войск, набранных в соседних странах, где арабские князьки, боясь за свое благополучие, хотели вернуть королю Йемена его трон. Мы продали Насеру отличные бомбардировщики Ту-16. Летчиков у него опять не оказалось, и вновь он обратился к нам с просьбой откомандировать наших летчиков. То были добровольцы. Без оглашения дела в печати они выехали в Египет, а оттуда перебрались в Йемен и действовали против сил, наступавших на войска нового правительства. Наступавшие были разгромлены ^[451].

Братская помощь восставшему народу Йемена дополнительно подняла высокий в арабском мире авторитет Советского Союза. На этих примерах другие народы увидели, что СССР не на словах, а на деле выступает за прогресс, а когда появляется нужда в помощи, то эту помощь оказывает быстро и решительно. С другой стороны, те же события продемонстрировали нараставшую слабость империализма. Он был уже не всесилен, а желаний имел больше, чем возможностей. Отныне политический перевес все более склонялся на сторону социалистических государств и их духовных союзников во всем мире. Империализм был вынужден не совершать необдуманных шагов, которые могли бы втянуть его во всеохватную войну. А мы вовсе не стремились создавать конфликты и лишь старались парализовать реакционно-агрессивные силы.

Когда умер Даллес, я в кругу своих друзей или встречаясь с друзьями из других стран, говорил: «Общеизвестная молва о Даллесе правильна. Он заслужил славу агрессивного человека, который буквально дышал ненавистью к коммунизму и прогрессу. Но мы еще можем потом пожалеть, что Даллес умер. Да, он был нашим врагом и все делал против нас. Но мы можем похвалить его за то, что он обладал достаточной трезвостью ума, чувствовал ту грань войны, о которой говорил в своих выступлениях, и старался ее никогда не переступать». Во время событий в Йемене Даллеса уже не было в живых. Но и там США не переступили грань.

С Йеменской Арабской Республикой, сменившей Йеменское королевство, мы установили добрые отношения, а ОАР даже заключила с ней союз. Империалисты только тогда считаются с протестами, когда конкретно видят, что общественно-политическое давление может перерасти в военное и они будут поставлены перед конкретным выбором войны или мира. Именно таким путем мы добились отступления агрессивных сил и сохранения независимости упомянутыми странами. Наряду с проведением такой политики мы, насколько это было в наших силах, старались оказать влияние на руководителей арабов, с тем чтобы они с большим пониманием относились к своему соседу Израилю и не стремились путем новой войны изменить уже сложившиеся там границы. Помню в данной связи свою последнюю беседу с Насером в 1964 году. Он тогда согласился со мной и выразил понимание нашей точки зрения, однако пояснил: «У нас сейчас сложная обстановка в арабском мире. Слишком чувствительны раны, нанесенные арабам при создании израильского государства: арабов изгнали с их земель, и сейчас изгнанники находятся в очень тяжелом экономическом и моральном положении. Я вынужден поддерживать их дух и время от времени резко выступать против политики, которую проводит Израиль».