Наконец, следует иметь в виду, что Брахма – наиболее сокровенный бог, в чем-то подобный Святому Духу в христианской религии. Он не только творит мир, но и присутствует всюду. Но таким он стал не сразу. В Ведах его не называют богом-творцом, в отличие от Праджапати. По-видимому, в древности Брахма как покровитель высшей и самой замкнутой касты брахманов имел отношение к тайным ритуалам, а потому был чужд представителям других каст. В «Атхарваведе» сказано:
«Те, кто знают в Пуруше Брахму, знают [и] высшее божество. И тот, кто знает высшее божество, и тот, кто знает Праджапати, знают высшего Брахму, потому они и знают скамбху» (опору). И еще: «В чем боги, знающие Брахму, почитают [этого] высшего Брахму? Кто сможет воочию узреть этих [богов], тот сможет быть знающим брахманом».
В «Айтрея-брахмане» есть любопытная молитва-заклинание: «Об умирании вокруг Брахмана». Она начинается бесхитростно: «…Кто познал умирание вокруг Брахмана, вокруг того умирают ненавидящие его родичи, его враги». Судя по всему, чтение этого текста при соблюдении определенных ритуалов призвано было избавить молящего от врагов; Брахман тут предстает как опора мироздания в его постоянных изменениях, как залог бессмертия:
«Поистине тот, кто веет здесь – это Брахман. Вокруг него умирают эти пять божеств: молния, дождь, Луна, Солнце, огонь.
Поистине молния, просверкав, входит в дождь, скрывается, и люди перестают ее видеть.
Если кто-либо умирает, он скрывается, и люди перестают его видеть.
Когда умирает молния, должно говорить: «Да умрет мой враг, да скроется он, пусть люди не видят его…»
Из огня возникает Солнце. Когда видят его, должно говорить: «Да будет Солнце, да не будет врага у меня, да уйдет он с этой [земли] в тот мир…»
В «Шатопатха-брахме» не раз говорится: «Брахман – опора Вселенной», но все-таки творцом мира назван Праджапати. И первым его творением стал именно Брахман:
«Поистине Брахманом был вначале этот [мир]. Он создал из себя богов. Создав богов, он дал им подняться в миры: в этот мир – огню, в воздушное пространство – ветру, в небо – Солнцу… Поистине смертными были боги вначале. Когда же они достигли этих [миров] благодаря Брахману, они стали бессмертными».
Учтем, что космологические идеи в Ведах и индуизме разнообразны и противоречивы. Рождение Брахмы, богов мира представлены: 1) как некий единичный акт, 2) как вечно повторяющиеся циклы, 3) как неведомое в принципе, о сути которого можно бесконечно спорить, так и не постигнув истины.
В предании о космическом яйце, из которого рождается мир, показательно начало: «Солнце – это Брахман». С появлением Солнца «возникли шум и грохот, все существа и все желания. Для тех, кто, зная это, почитает Солнце, как Брахмана, дойдет приятный шум, осчастливив их…»
Чтобы понять это странное заключение, надо иметь в виду, что ранее было сказано: речь, дыхание, зрение и слух – части Брахмана. «Тот, кто знает это, светит и горит честью, славой, брахманическим блеском». Но еще раньше говорилось, что пространство и мысль надо почитать, как Брахмана, что мысль – это Брахман. Однако и это еще не все. В предыдущей главе утверждалось: «Поистине этот мир есть Брахман». Он объемлет все сущее, а значит, и каждого из нас. И в то же время он есть наше представление о нем, он пребывает в нас: «Из мысли состоящий, чье тело – дыхание, чей облик – свет, чей замысел – истина, чей атман – пространство; все свершающий, все знающий…
– этот мой атман в моем сердце меньше, чем зернышко риса… Этот мой атман в моем сердце больше, чем земля… больше чем все эти миры.
Все свершающий, все желающий, все обоняющий, все вкушающий, объемлющий этот мир, без речи, без забот – это мой атман в моем сердце, это – Брахман. В него войду я, уйдя из этого мира».
Вот замечательная мысль, которая в более привычной для нас форме, как поэтическая метафора, прозвучала еще раньше: «То сияние, что светится над этим небом, над всеми и над всем в этом высшем из миров, это поистине то же сияние, что и внутри человека». (Вспомним: «Солнце – это Брахман».)
В мировоззрении авторов «Упанишад» понятие Брахман является центральным. Его можно отождествить с космическим порядком, абсолютом, душой мира. А в каждом живом существе, мыслящем создании присутствует Атман. Это довольно сложная философская категория, которую можно назвать индивидуальной душой, самосознанием, личным восприятием мира. И этот Атман есть в то же время Брахман! Такова одна из важнейших формулировок индийской религиозной философии.
Выдающийся физик XX века Эрвин Шредингер писал: «Начиная с древних великих Упанишад представление о том, что Атман = Брахман (то есть личная индивидуальная душа равна вездесущей, всепостигающей, вечной душе)… считалось квинтэссенцией глубочайшего прозрения того, что происходит в мире». Он обосновал свое утверждение примером из области физики и биологии. Для нашей цели следует подчеркнуть, что идея единства Брахмана и Атмана наводит на целый ряд мыслей. Прежде всего она выражает единство материи и сознания, мира и человека, мысли и природы, индивидуального и всеобщего.
Исходя из этого, легче осмысливать миры мифологий. Ведь наше собственное сознание, осмысливая жизнь природы, людей и богов, исполняет роль творца. Наш творящий Атман уподобляется творцу-Брахману. (Такое двуединство в Древней Греции формулировали просто: человек – микрокосм.)
Выходит, царство Брахмана и вне человека, и в нем самом. Но от этого не следует преисполняться вселенской гордости. Таково потенциальное состояние, а дальнейшее зависит от самого человека: «Если сердце смертного избавлено от всех желаний, он становится бессмертным, он достигает здесь Брахмана».
Это высказывание не учитывает одно важное обстоятельство, которое неоднократно подчеркивается в Упанишадах: в человеке не должно угасать стремление к познанию: «Мир ведом разумом, разум – опора, разумение – Брахман». Или еще:
Все боги почитают познание
Как достойнейшего Брахмана.
Тот, кто знает познание как Брахмана
И не отклоняется от него,
Достигает [исполнения] всех желаний,
Оставив в теле все зло.
Речь идет, конечно, не о методах, способах познания (скажем, о науке), а о его сущности и основе: очищении своей души от всяческой скверны, от лицемерия, корыстолюбия, властолюбия, тщеславия. Только тогда очищается душа, испытывая радость познания: «Как зеркало, очищенное от пыли, сияет ярко, так и телесное [существо], узрев истинную [природу] атмана, становится единым, достигает цели и избавляется от печали.
Когда истинная природа [собственного] атмана становится светочем, видят, сосредоточиваясь, истинную [природу] Брахмана; познавая бога, не родившегося, постоянного, очистившегося от всех свойств, избавляются от всех пут».
Мудрецы, составлявшие «Упанишады», предостерегли от удовлетворенности знаниями: «Если ты полагаешь: «Я хорошо знаю облик Брахмана», то ты, право, знаешь его мало». В другой главе любознательная Гарги непременно желает узнать о начале всех начал, постоянно спрашивая учителя: «Во что же вплетены звездные миры?» – «В миры богов, Гарги». – «Во что же вплетены миры богов?» – «В миры Индры, Гарги». – «Во что же вплетены миры Индры?» – «В миры Праджапати, Гарги». – «Во что же вплетены миры Праджапати?» – «В миры Брахмана, Гарги». – «Во что же вплетены миры Брахмана?» Он сказал: «Не спрашивай слишком много, Гарги, иначе лишишься ты головы [ума]…»