Капер Его Величества - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Попов cтр.№ 49

Самое время ее описать.

Довольно высокая, довольно крупная и совершенно довольная жизнью дама лет сорока пяти. Когда-то она была, очевидно, красива, нынче же можно было, не лукавя, сказать лишь, что она хороша собой.

Былая и белая красота. В том смысле, что ни тени загара не было заметно на ее ланитах. Достичь этого было не так-то просто в здешнем теплом и щедром на солнечные дни климате.

Разумеется, Уильям Кидд был не способен анализировать детали ее облика, он был влюблен, а значит, почти слеп. Собственно, он почти что ее и не видел, потому что боялся смотреть на нее в упор.

Только искоса.

Только украдкой.

Край платья, мизинец, локон – этого было достаточно, чтобы воспламениться его воображению.

– Дорогой мистер Ливингстон, чему я обязана такой честью и радостью?

– Разве для того, чтобы навестить красивую женщину, нужны какие-то особые причины?!

Хозяйка улыбнулась, показывая, что поняла, что ей сделан комплимент.

Бесшумно ступая по начищенному восковому полу, вошла мулатка в синей юбке и белом тюрбане на голове. В руках у нее был серебряный поднос, на нем – большой серебряный же кофейник и три микроскопические чашечки. Кроме того, большая пергаментная коробка, украшенная тиснеными, опять-таки серебряными, рисуночками.

– В этот час я привыкла пить шоколад с перуанскими сладостями, вы не согласились бы разделить со мной эту трапезу, джентльмены?

Мистер Ливингстон выразил полный восторг перспективой закусить.

Кидд испугался, что у него кусок в горло не полезет и это обидит хозяйку.

– Миссис Джонсон…

– Называйте меня просто Камилла, ведь вы старинный друг моего мужа.

– Дорогая Камилла, хочу представить тебе своего хорошего приятеля, Уильяма Кидда. Он недавно прибыл в Нью-Йорк, и я счел своей дружеской обязанностью свести его с лучшими людьми города. Разве я мог, в достижении этой цели, миновать твой восхитительный дом?

– Очень мило, – чуть поджимая пухлые, резко очерченные губы, проговорила хозяйка, грациозно придерживая чашечку с раскаленным какао.

Уильям Кидд встал (ничего не опрокинув) и сказал:

– Уильям Кидд.

Ливингстон продолжал:

– Я уже сказал, что он прибыл недавно, ибо все свое время тратил на непрерывные бои с этими оголтелыми французами. Кстати, не без успеха и с пользой для Англии. Это он, именно он нанес им два самых серьезных поражения в Карибском море.

Камилла Джонсон ничего не слыхала об этих сражениях, но учтиво восхитилась.

Кидд почувствовал, что его рассмотрели и можно сесть.

Хозяйка, как бы в знак поощрения за невиданные морские подвиги, передала ему чашку с шоколадом. Он бы отказался, если бы мог. Он всерьез считал, что шоколад из ЕЕ рук – слишком большая награда за то малое, что он совершил.

Разговор между тем шел своим ходом.

– Это очень мило, дорогой мистер Ливингстон, что вы взялись руководить первыми поступками капитана, но, насколько я могу судить, его первая светская попытка была неудачной?

Миссис Джонсон, как и все, кто был на приеме у губернатора, знала о конфузе, понесенном рыжим капитаном-выскочкой. О мистере Ливингстоне у нее сохранились не самые лучшие воспоминания, и она не упустила случая его уколоть.

Уколотый ничуть не опечалился и не оскорбился. Он расплылся в широкой улыбке и радостно сообщил:

– Дорогая Камилла, вас ввели в заблуждение. Это не сэр Флетчер сурово обошелся с мистером Киддом, это мистер Кидд счел нужным поставить на место этого зарвавшегося негодяя с гнилыми зубами.

Лицо миссис Джонсон сделалось бледнее, чем обычно, она поняла, что чего-то не понимает, и поэтому испугалась:

– Вы уверены, мистер Ливингстон, что нашли правильные выражения для характеристики нашего губернатора?

Толстяк сиял. Ему нравилась его нынешняя роль.

– Для характеристики губернатора – возможно, но для взяточника и казнокрада эти слова как раз впору.

Волна недоумения пробежала по правильным чертам мадам. Они на мгновение стали почти неприятны. Конечно же, Уильям Кидд ничего этого не увидел. Он смотрел в чашку.

– Казнокрада?!

– Сегодня утром он арестован!

– Кем?!

– Прибыл специальный посланец короля Вильгельма и привез решение парламента с подписью короля.

– То есть… – миссис Джонсон повернулась к Кидду, – вы шли на прием к сэру Флетчеру, зная, что он фактически смещен?

Уильям залпом проглотил шоколад, жутко обжегся и отрицательно замахал руками:

– Нет, что вы, нет!

– А вы коварный человек!

Уильям обмер, хотя, говоря по правде, мужчина, услышавший такие слова от женщины, должен был бы обрадоваться.

– Я не коварный человек!

– Понимаю, понимаю.

– Я ничего не знал, ничего!

Хозяйка понимающе и затаенно усмехалась.

Ливингстон старался как можно незаметнее ткнуть друга в бок, но сделать это было нелегко.

Капитан Кидд изо всех сил портил образ рокового мужчины, победителя французов и ниспровергателя губернаторов, который уже готов был поселиться в воображении стареющей красавицы.

Надо сказать, что он преуспел в этом деле. Слишком старательно и слишком страстно он обелял свою репутацию в глазах мадам.

Наконец она, зевнув, поверила ему, что он не имел никакого отношения к истории со снятием с поста сэра Флетчера. Так уж устроена женская голова, что и все прочее, что касалось этого странного рыжего капитана, напрочь перестало ее интересовать.

Прощание было холодным.

Ливингстон вздыхал, ему было жаль своего очередного замысла. Но поскольку с крушением этого замысла он не понес никаких финансовых потерь, печаль его была светла.

Уильям Кидд был, в отличие от всех остальных, в приподнятом расположении духа. Он был уверен, что добился огромного успеха, сумел открыть своей возлюбленной Камилле глаза на свою истинную сущность. Она теперь не думает, что он интриган и проворачиватель каких-то темных делишек. Она смотрит на него открытыми глазами.

– Могу ли я, миссис Джонсон, иметь счастье и честь бывать у вас?

Улыбнувшись без всякого энтузиазма, хозяйка кивнула по чисто светским соображениям.

Капитан чуть не прослезился от счастья.

А потом была красная кирпичная дорожка через цветущий яблоневый сад.

А потом была бричка, запряженная двумя великолепными серыми в яблоках лошадками. Такими замечательными, словно они были существами из сада Камиллы.

А потом был обед в конторе Ливингстона, где тот задал Уильяму вопрос, который не мог не задать: