Россия в большой игре. На руинах потсдамского мира - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Делягин cтр.№ 39

А вот мы – теперь, благодаря заявлению Керри, – имеем все основания начать этот процесс.

Медленно и с удовольствием.

Наконец, стоит указать на неназываемую пока, но явно витающую в воздухе угрозу заморозки сомнительных активов российской бюрократии, – как минимум на территории США, а, скорее всего, и во всех странах мира, на которые распространяется их влияние.

Это было бы феноменальным подарком России и ее народу, так как не просто одним ударом вырубило бы финансовую базу правящей клептократии, но и, наглядно доказав нерентабельность воровства, оказало бы колоссальное оздоравливающее влияние на всю мораль нашего общества.

Добейся Керри такого шага – отделаться памятником ему уже не получилось бы; по справедливости, он заслужил бы как минимум торжественного захоронения в Кремлевской стене.

Подводя итоги, хочу зафиксировать: если б наша дипломатия была эффективной, она должна была уже договориться с г-ном Керри о совершении Россией действий, – будь то присоединение Донецкой области или «зачистка» украинских евронацистов, – после которых он точно выполнил бы свои обещания и ввел бы заявленные санкции.

…Боюсь только, обманет: он все же американец…

Россия прожила более четверти века (с горбачевских хозяйственных реформ 1987 года) под знаком нарастающей деиндустриализации, разрушения колоссального потенциала ее реального сектора.

Формальное отношение к промышленной политике и к самому этому термину менялось: до дефолта 1998 года и в первой половине 2000-х он считался либеральными руководителями экономической политики России ужасным ругательством, в другие времена представители государства с удовольствием говорили о ее полезности и важности.

Не менялась (за исключением полугода пребывания у власти триумвирата Примакова-Маслюкова-Геращенко) только суть дела: чудовищная либеральная политика, уничтожающая Россию (и ее реальный сектор в том числе) в интересах глобального бизнеса.

Тем не менее, в настоящее время возможности продолжения этой политики исчерпаны, – и резкое торможение экономического роста, которое уже в этом году сменится экономическим спадом, является лишь внешним выражением этого.

Кардинальная, категорическая необходимость реиндустриализации России именно сейчас порождена двумя глубокими изменениями.

Первое – стратегическое: глобальный кризис. При возникновении глобального рынка на нем естественным образом сложились глобальные же монополии, которые загнивают: внешнего источника конкуренции нет. Скорее всего, глобальный кризис будет решен распадом глобального рынка, – точнее, основной части глобальных рынков, – на макрорегионы. Движение к этому уже наблюдается.

Если Россия не сможет создать свой макрорегион, она превратится в совокупность никому не нужных окраин: окраину Европы, окраину Большого Китая, окраину исламского мира, – и, соответственно, исчезнет. Именно этим вызвано отчаянное сопротивление Запада любой попытке реинтеграции постсоветского пространства с участием России: ему не нужны конкуренты.

Но, даже если Россия создаст свой макрорегион, заметный в масштабе мировой экономики, – в нем нужно будет иметь собственную индустрию как источник не только прибыли, но и цивилизации.

С одной стороны, современные постиндустриальные технологии растут, как показывает опыт, лишь на фундаменте индустрии. С другой – социальное устройство, которое они порождают, разрушают нормальное для нас общество и делают нормальную полноценную жизнь невозможной.

В частности, господство современных информационных технологий, что наглядно показывает социальная практика хипстеров и в целом «офисного планктона», несут с собой внятную угрозу утраты самосознания и суверенитета личности, возврата ее к слитно-роевому существованию, которое было ее уделом до эпохи Возрождения, – с той разницей, что место рода и цеха занимает соответствующий сегмент социальных или игровых сетей. Люди в массовом порядке, в том числе и вполне осознанно, жертвуют своими интересами ради новых эмоций, в конечном счете уничтожая самих себя как общество. В целом даже в развитых странах наблюдается дегуманизация, доходящая до расчеловечивания.

Единственный способ удержаться от падения в новое Средневековье, которое очень недолго будет оставаться компьютерным, единственный способ обеспечить социальное оздоровление общества, – это развивать, наряду с информационными и биологическими технологиями, и разнообразную индустрию.

Естественно, не на уровне XVIII или даже ХХ века, и не в том катастрофичном виде, в котором она еще существует в моногородах черной металлургии на Урале.

Классический пример современного развития индустрии – сланцевая революция. В ее ходе государство абсолютно сознательно, вопреки текущим рыночным соображениям, в том числе раздачей грантов и весьма сомнительных, как тогда казалось, льгот, кардинально снизило стоимость энергии и в результате запустило процесс реиндустриализации в масштабах крупнейшей экономики мира.

Это вдохновляющий пример, – и совершенно новый опыт: масштабная реиндустриализация нового типа. Ведь технология «сланцевой революции» заключается в компьютерном моделировании, которое «посажено» на старую геофизику и старое же бурение. Это индустриализация на базе компьютерного моделирования, – именно то, что нам необходимо.

Если мы не запустим, не создадим собственную технологическую базу, в том числе и аналогичным способом, нас просто не будет уже в ближайшие 15 лет.

Принципиально важно, что сужение рынков в ходе распада глобальных рынков на макрорегионы требует качественно новых технологий: общедоступных, относительно простых, дешевых и при этом сверхпроизводительных. Традиционные технологии, эффективность которых пропорциональна сложности и дороговизне, исчерпали свой потенциал: в рамках макрорегионов у них гарантированно не будет должного количества потребителей.

В рамках советского военно-промышленного комплекса было разработано большое количество технологий нового типа, многие из них живы и применяются в незначительных масштабах, и государству нужно их просто найти.

Это стратегическая задача для всех тех, кто хочет, как модно сейчас говорить, «жить в этой стране».

Вторая проблема, которая создает потребность в реиндустриализации, – не стратегическая, а тактическая, но от этого ничуть не менее острая: наши дорогие друзья и любимые коллеги на Западе под сурдинку разговоров о международном праве устроили на Украине нацистский государственный переворот и объявили нам холодную войну.

Санкции могут быть существенными или нет, но их в любом случае вводят против нас не за то, в чем мы плохи, а за то, в чем мы хороши: за то, что не приемлем нацизм, не хотим терпеть русофобии.

Санкции вводят против нас за то, что мы сделали первый серьезный шаг навстречу демократии с 1992 года.

И от нас требуют сейчас не Крым, – от нас требуют, чтобы мы отказались от своих ценностей и чтобы мы как народ перестали существовать.