Будущее в тебе - читать онлайн книгу. Автор: Олег Кожевников cтр.№ 128

– Ладно, старший сержант, примем его слова на веру. И время нападения 3:30 тоже примем, но как примерное. Во всяком случае, к этому часу нужно быть полностью готовыми. Всё, Шерхан, время пошло, давай действуй. А я пока пойду найду Бульбу, да и с Гавриловым нужно переговорить. А то, видишь, эта нежная интендантская душа не вынесла реалий жизни. Сбежал, сучок, после первых десяти минут допроса.

Я хохотнул, хлопнул Шерхана по плечу и вышел из кабинета, который теперь стал очень напоминать собой камеру пыток. А что – решётки на окнах присутствовали, пол был забрызган блевотиной и испражнениями, воняло, как в общественной уборной, да и сам подследственный имелся. Бывший щеголеватый капитан сейчас представлял собою жалкое зрелище. Лицо было всё покрыто соплями и кровавыми пятнами, форма, кроме сапог, висела лохмотьями, оголяя трясущееся мелкой дрожью тело. Но эту весёлость я нагонял на себя искусственно, на самом деле на душе было муторно и очень тревожно.

Гаврилова мне искать не пришлось. Он находился на улице, рядом с дверьми в административное здание артсклада. Стоял и жадно курил «Казбек», по валявшимся невдалеке свежим бычкам было видно, что это далеко не первая выкуренная папироса. Да, видно, интендант сильно переволновался и всё ещё находился в растерянности. Вся его привычная жизнь пошла под откос. Твёрдо очерченный в сознании мир рушился и двигался, как каток, давя его представления о гуманизме, о правильности инструкций и вбитых в его голову принципах жизни.

Его состояние, казалось бы, должно и на других воздействовать похожим образом, внушать растерянность и подавленность. Но у меня его вид вызвал только злость. Я ни за что на свете не хотел поддаваться этому катку судьбы. Ещё в коридоре прежде давившие на меня тревога и обречённость испарились без следа. Засевшая в голове сразу после допроса мысль – засесть в своих укреплениях и биться там с немчурой насмерть, а там хоть трава не расти, сменилась другой – нет, надо растрясти этих бестолочей, таких как Гаврилов, будут тысячи. Они, как трава, поддаются любому дуновению ветерка и так же мгновенно сгорят в огне, распространяя своим бездействием пожар всё дальше. Нет, буду действовать, пускай глупо, нарушая все уставы. Пускай, неточны мои расчёты, но консультироваться не с кем, да и некогда. Нужно тушить пожар не только вёдрами одной моей бригады, а всеми брандспойтами 10-й армии, и если получится, то и всего округа.

Буквально за секунду после моего выхода на улицу я принял окончательное решение – довериться своим инстинктам и действовать, как авантюрист. К чёрту все условности, буду ставить на психологию. Наверняка же, когда нарушена связь, вокруг начнётся бардак и беспорядок. Противоречивых сведений столько, что все пребывают в растерянности и будут рады уцепиться за любые более-менее разумные и последовательные распоряжения, идущие из Москвы. И эти распоряжения вряд ли вызовут сомнения, если будут звучать из бригады РГК. А что? Я всем известен как выдвиженец из Москвы. И, как шёпотом передавали мои хорошие знакомые, большинство высшего руководства 10-й армии уверено, что я протеже самого Сталина. А уж то, что делами 7-й ПТАБР занимался лично Жуков, известно всем. Особенно это было заметно, когда моей бригаде придали девять танков КВ. Неслыханный случай, танки, которые, по слухам, распределял поштучно сам Сталин, направлены в артиллерийскую бригаду, пускай и РГК. Несмотря на противодействие со стороны округа, штаба 10-й армии и 6-го мехкорпуса, танки всё же оказались в бригаде.

Первоначально, после придания бригаде танковой роты КВ, у меня складывались весьма напряжённые отношения с командиром 6-го мехкорпуса Хацкилевичем, а комдив 4-й танковой дивизии Потатуреев, тот и вовсе катил на меня бочку. Конечно! Из 63 имеющихся в его дивизии танков КВ девять он был вынужден передать моей бригаде. Но вся эта неприязнь и интриги обоих генерал-майоров разом кончились и сменились чувством уважения и доверия. А всё это произошло благодаря моим усилиям по внедрению у них в мехкорпусе новых воздушных фильтров для дизеля В-2. Я в ущерб своей бригаде направил своих специалистов для организации производства новых фильтров в 6-м мехкорпусе. Даже сам изобретатель этой мечты любого настоящего танкиста Иванов два дня до своего отъезда в Москву провёл в 4-й танковой дивизии.

Отношения ко мне танкистов изменилось настолько, что я даже был приглашён на празднование дня рождения комдива-4 Потатуреева. И был там единственным представителем других родов войск. А когда, разомлев от выпитого, я спел песню, запомнившуюся мне из прошлой жизни, «Нас извлекут из под обломков…», то стал для этих суровых людей полностью своим.

Кроме этих мыслей, за те несколько секунд, пока я подходил к Гаврилову, меня посетила ещё одна, безумная. Именно под её воздействием я и задал ему вопрос:

– Слушай, интендант, а на твоём складе имеются снаряды к 152-мм гаубицам?

Не отошедшего от произошедших событий Гаврилова мои слова ещё больше погрузили в прострацию. Он стоял, глядя на меня своими васильковыми глазами, и молчал. Я хлопнул его по плечу рукой и продолжил:

– Это выстрелы к нашим новейшим гаубицам. Ты же должен быть в курсе, что ими оснащены десять гаубичных полков РГК, которые формируются в лесах под Барановичами. По крайней мере, когда я говорил с командиром 312-го полка Сидоровым, он назвал твой склад как один из тех, к которым он приписан. Да и 600-й полк, по моим сведениям, имеет отношение к твоему артскладу.

Наконец Гаврилова прорвало, мой вопрос, наконец, достиг его сознания. Но он ответил вопросом на вопрос:

– Товарищ подполковник, а зачем вам 152-мм снаряды, у вас же в бригаде нет ни одного такого орудия?

– Вот, товарищ интендант первого ранга, теперь мы и добрались до основной причины, по которой я появился на твоём складе. Ты, надеюсь, знаешь, что мы бригада Резерва Главного Командования?

– Естественно, товарищ подполковник!

– Тогда ты должен понимать, что у бригады имеется прямая связь с Верховным командованием. Кроме первой сети на частотах 11 ак, служащей для связи со штабами 3-й, 4-й, и 10-й армий, мы пользуемся сетью Генштаба для работы с Москвой. Так вот, Москва, так же как и округ, не может напрямую связаться с армейскими штабами, проводная связь нарушена, а радиочастоты забиты искусственными помехами. Не знаю почему, но нашему бригадному отделению связи периодически удаётся поддерживать связь с Москвой. Может, это связано с особым рельефом местности, а может быть, с тем, что одна из наших радиостанций весьма мощная и только недавно к нам поступила. Но это не важно, самое главное, нам из Генштаба поступили сведения, что Германия начнёт вторжение в 3:30 по московскому времени.

– А что же округ не может разослать фельдъегерей или делегатов связи на самолётах? – выдохнул начальник артсклада.

– Не знаю, интендант! Похоже, начался такой бардак, что правая рука не знает, что делает левая! Лично мне генерал армии Жуков приказал предпринять все возможные меры для организации прикрытия войск 10-й армии. В том числе он дал разрешение использовать для этого недавно сформированные гаубичные полки РГК, которые дислоцированы под Барановичами, и другие, потерявшие связь с вышестоящими штабами, части. Ты понял, Гаврилов? Так что с этого момента, до нормализации обстановки, ты начинаешь выдавать боеприпасы любой действующей части, независимо от того, приписана она к твоему складу или нет. Такое письменное распоряжение я тебе оставлю. И ещё, можешь засунуть все нормативы и планы снабжения приписанных частей себе в жопу, когда будешь подрывать свои склады, чтобы не достались вермахту. Приказ на уничтожение артсклада при приближении немцев я тоже тебе оставлю. Пришлю и своих сапёров, чтобы они всё тут заминировали, к едрёной матери. Вот такие вот пироги, Гаврилов! Давай быстрей переходи на военные рельсы и меньше эмоций, интендант! А то, видишь ли, как красная девица, сбежал во время допроса диверсанта. Ты хоть знаешь, какие он дал важные сведения? Например, твой артсклад не будут бомбить немецкие самолёты, если ты при их приближении выпустишь зелёную и красную ракеты. Так что, прикажи своему зенитному прикрытию – открывать огонь по немецким самолётам только в том случае, если они непосредственно начнут бомбить твой объект. В остальных случаях пускать сигнальные ракеты и сидеть тихо, как мыши. Ясно?