Старая ветошь - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Петков cтр.№ 30

Алексей мгновенно понял, что каламбурить дальше не стоит.

– Да вот, задумался, проскочил, – стал оправдываться, что-то мямлить униженно.

Руками развёл, заметил, что они грязные после погрузки-выгрузки ветоши, положил на колени. И злился на себя, потому что как-то «пригибаться» начал перед сержантом, а внутри всё протестовало против того, что его тащило на эту мель, хоть и упирался, но пересилить себя не мог.

Сержант молча смотрел на руки Алексея, искоса наблюдал эту пантомиму, слушал, давал выговориться, но говорить особенно было не о чем – да, виноват! И вновь посмотрел на его руки. Они слегка дрожали после скользкого полиэтилена, руля, были в каких-то мелких ссадинках. Набухшие вены выпирали голубовато и были словно чужие, сами по себе, что-то такое вытворяли, а досада внутри жила отдельно, самостоятельно.

– Предпосылки к ДТП, – сказал сержант, – к дорожно-транспортному происшествию.

– Да, это понятно! – с досадой согласился Алексей.

– Такой стаж у вас, – сержант опять глянул в права, – почти четверть века! Уважаемый Алексей Иваныч!

– И на старуху бывает проруха, – развёл руками Алексей и поправлять отчество – на «Петрович» – не стал.

– Нехорошо, – укорил сержант, задумчиво глядя вперёд, не обращая внимания на машины, несущиеся мимо с явным превышением скорости. Кто-то подрезал у кого-то перед носом. Обычное дорожное хамство в центре Москвы, где срабатывает правило курятника – «столкни ближнего, капни на нижнего».

Нет – Алексей не завидовал сейчас их безнаказанности. Он мысленно решал непростую задачку – что же предпринять, но на лице не дрогнул ни один мускул.

– Надо платить, – сказал он тихо, но понял, что слишком явно это прозвучало, и, чтобы смягчить остроту предложения, поправился: – За науку надо платить!

– Н-да! – протянул сержант, – век живи, век учись! Штраф будем выписывать? – произнёс нейтрально, развернулся бычьей шеей и кувалдой затылка.

– И дуриком помрёшь! – махнул рукой Алексей, уже понимая, что дело затеял хоть и опасное, но, похоже, выгорит, тихо начиная радоваться, что отвертелся, гасил в себе тонкий писк принципиальности, потонувший в радостном оре мелкого пакостника. Но вот сколько предложить – самый тонкий момент. Так, чтобы лишнего не «выкинуть» и солидно «отскочить от амбразуры».

В кармане у него были два стольника баксов, тысячные и пятисотки рублей. Он лихорадочно соображал:

– Баксы… Стольник – многовато, пятихатка – мало… «штука»… А попробую-ка я – тыщу! А вот как их наощупь определить в кармане? Растяпа! Надо было разложить в бумажнике по отделениям, а то сунул, как торгаш на базаре, в карман, и полетел сломя голову! Рискну!

Он сунул руку в нагрудный карман.

В это время подъехал ещё один экипаж, остановился рядом.

– Ну, счас начнутся «рамсы-разводы», – затосковал Алексей, – где капуста, там и козлы! Надо было шустрее мыслить!

Руку плавно переместил на коленку, глянул вниз, увидел тысячные билеты, сунул в боковой карман, а одну купюру сложил пальцами, изготовился достать незаметно, пока сержант отвлёкся на подъехавших.

– Чё у вас тама? – поинтересовались через открытое окно, зыркнули оценивающе на Алексея – профессионально, со знанием психологии. А иначе как же заработаешь наличку неучтённую.

– Да вот, разбираемся, – лениво ответствовал вполоборота сержант, шапку отогнал на затылок, чубчик сивый, короткий – высвободил.

– А ты чё один? Где Коляна бросил?

– В кафе, меня ждёт, обедать будем.

– Ну, бывай! – Рванули с места, коротко сирену включили, наперерез движению промчались, спутали его, притормозили. Наконец встроились и полетели.

Алексей достал тысячную купюру, спрятал её в ладошку. Сержант цепко глянул и, не меняя выражения лица, показал пальцем в ямку возле рычага переключения передач.

– Вот и вся прибыль от первой сделки – псу под хвост, – подумал вяло Алексей.

Он положил, куда показали. Сержант прикрыл планшеткой, которую держал на руле.

– И что вот с вами такими делать? – укоризненно, но устало спросил. – Ума не приложу.

Бесцветным голосом спросил, чтобы не взволновать, будто разговаривал с психически больным.

Алексей развёл руками, голову опустил виновато, «по-школьному».

– Ехайте, – протянул сержант документы, – и будьте внимательны, Алексей Семёнович, вы же взрослый человек! Обстановка непростая на дорогах столицы! – веско отчеканил он протокольную фразу. Проникся и сам от этого вдруг посуровел.

– Это верно! – согласился Алексей, не веря ещё окончательно, начиная радоваться. Скоренько выскользнул.

Дверью не хлопал, прикрыл аккуратно, стараясь не касаться стекла, чтобы не оставить отпечатков, а когда садился в «каблук», патрульной машины уже не было. Скрылась в забугорье моста, как и не было её.

Глянул на руки:

– Надо бы помыть. Снегом, что ли? Только грязный он тут.

И тронулся в путь.

* * *

В автосервисе хозяина не было – заболел. Телефон не брал, а его «подельник» разводил руками, отказывался от всей партии ветоши, просил оставить «трёх видов по два тючка», так он назвал пакеты.

Алексей попытался переубедить, говорил, что была предварительная договорённость, но всё было бесполезно. Взял наличку и поехал к Сёмке-жуку, в сторону метро «Автозаводская», к заброшенным корпусам ЗИЛа, хотя и понимал, что день окончательно пошёл вперекос.

– Так и бывает: когда с утра хорошее настроение, всегда найдётся какой-нибудь хмырь, чтобы его испортить. Лучше, когда оно плавно поднимается ближе к вечеру! – Такое правило он вывел давно, и сейчас опять убедился в его верности.

У склада грузил синий «Портер» тюками молодой, бандитского вида помощник – какая-то родня дальняя Сёмкина, с Украины, по слухам. Металлический ангар был поделён на ярусы и до потолка плотно забит всевозможной ветошью. Пахло старыми фуфайками, кислым тленом и грустной безнадёгой нищеты.

Сёмка сидел в жарко натопленной, тесной конторке, глазел в экран старенького компьютера, серого от пыли.

– Привет, Лёхаим, – натянуто улыбнулся навстречу, – как бизнесуешь? Что на душе, старьёвщик? Старый – старьёвщик! – Засмеялся, закрыл таблицу на экране.

Настоящий барыга, потому и принизил на всякий случай.

– Да вот – менты… поймали на сплошной, как из воздуха материализовались! – возмутился Алексей громко.

Обращение «старый-старьёвщик» ему не понравилось, но вида он не подал. Да и слово «материализовались» здесь тоже было некстати, и он уже жалел, что сказал об этом Сёмке, знал же, что тот начнёт умничать.

– На сколько опустили?

И посмотрел строго, будто сожалея, что такой взрослый мужик, а таких простых истин не знает.