Занимательная история. Выпуск 2 - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Гоголев cтр.№ 22

Подробный экскурс в теорию пассионарности был проведён в первом выпуске книги, также см. приложение на моём сайте. Здесь только напомню: график изменения пассионарной энергии любой этнической системы на стандартном отрезке в 1500 лет напоминает (почти как по Сент-Экзюпери) удава, проглотившего слона. В периоде от запуска пасс-цикла и вплоть до макушки «слона» нация в свои первые 500 лет становления представляет собой всё более и более бурлящий котёл с императивами поведения людей: «Надо исправить мир, ибо он плох!», «Не по-вашему, а по-моему!», «Мы хотим быть великими!» Затем наступает перегрев этносистемы, пассионарная энергия сообщества комплиментарных друг другу людей начинает всё больше тратиться, чем пополняться энергетическими запасами, порождая, соответственно, и иные поведенческие установки: «Мы устали от великих!», «Будь таким, как я!», «Вспомни, как было прекрасно!», «А ведь не всё ещё погибло!», «Будь самим собой доволен, тролль!» Проще говоря, бескомпромиссность «подростка» превращается на срединной стадии этногенеза в культ «мудрой» Середины, а на финише – в шабаш посредственностей. Грустное время!

Россия уникальнее иных стран в том смысле, что в самом начале становления нашей суперэтносистемы мощнейший и одинаковый для всех этнических систем пассионарный фактор подпитывался дополнительно энергией двигателей, имеющих чисто экономическую природу.

Начну с локализации пассионарного толчка, произошедшего в славянском мире, похоже, на землях Владимира, который обусловил потом появление нового славянского Центра, вокруг которого стали нанизываться земли России.

В начале XX века профессора Краковского университета Ростафинский (ботаник) и Розвадовский (языковед), «ласково» названные А.Г. Кузьминым «дилетантами в вопросах славянских древностей» [Славяне и Русь: Проблемы и идеи], на основании данных общеславянского словаря о растениях определили колыбель славянского племени в центральной России: они сравнивали номенклатуру растений и реальные вокализации их названий у разных народов. Их идею ещё в 1916 г. благополучно «утопил» академик Шахматов. Но вот в 1978 г. усилиями А.Л. Тахтаджяна появилась карта флористического разделения суши, в которой голарктическое царство (т. е. регион с максимальным своеобразием флоры в целом и наличием эндемичных таксонов высокого ранга) перекрывает практически те же географические области, как и гипотетическая изолингвистическая, так и «изокровяная» карта. Чем гипотеза поляков реинкарнируется.

Учтём теперь, что центры поселений появлялись на Руси, мягко говоря, не совсем случайно: «С точки зрения предложенной методики и выборок, на планете Земля существует особая область, расположенная на Средне-Русской возвышенности в районе современного г. Владимира, характеризующаяся абсолютным максимумом функции Т (n,k), не имеющим объективных обоснований» [В.П. Жарков].

Поначалу на землях Владимира и Суздаля, в центре возникновения славянской цивилизации, поступки водителей масс диктовались желанием оградить себя и жизнь подданных от набегов корсаров южных степей. И я не вижу иной логики для объяснения решения Владимиро-Суздальских князей организовать в 1156 г. в системе своей южной засеки очередную крепость в деревушке Москва. Но никто не предполагал, что этим был запущен необратимый процесс централизации власти среди множества славянских сообществ, объединённых ранее в славянскую федерацию, в Великую Скифию, но, получается, разодранную к XII веку центробежными силами, – на юге ведь жили такие же славяне, как и во Владимире! Кстати: а почему, собственно, распалась эта древняя Федерация славян?

Дальше – простая логика московского пассионария, профессионального воина-пограничника: «Если у меня есть сила, воля, оружие и власть, то почему я должен подчиняться тому, у кого силы, воли, оружия и власти меньше?» Практические выводы из такой постановки вопроса члены профессиональной военизированной бригады, дислоцированной в Москве (княжеские дружинники), сделали очень быстро; и как именно нарастали их аппетиты, мы увидим ниже.

Но что есть государство без денег, без финансовой системы и стержневой идеологии? – Ничто! Химера! Если бы на подконтрольной московитам территории существовали залежи меди, серебра и золота, то не было бы и никаких проблем с организацией эмиссионного денежного центра в Москве («Центробанка Руси»): деньги – это власть, власть – это деньги! Если совсем просто: конечно, как пропитание так и «наём» рабочей силы (полон рабов) можно добывать и насилием. Но если грабить постоянно, то очень скоро окажется, что и грабить уже некого: именно по причине постоянного прессинга бандитов христианской эры Руси люди бежали как за южный, так и за восточные края своей земли, в южную и в сибирскую украйны! Бежать на запад толку не было – белорусские магнаты были не лучше.

Хоть дураков на нашей земле было среди властителей предостаточно, но даже они сообразили: террор эффективен только на коротком промежутке времени. Много целесообразнее заключить людей в тиски экономики и запрячь их в её двигатель – торговлю, в которой формулу меновой торговли (товар-на-товар) логичнее заместить введением значительно более эффективной системы «Товар-Деньги-Товар». Иначе говоря, за привезённый на московский рынок пуд зерна нужно давать крестьянину не отрез пеньковой ткани (коей нет!), а деньги, т. е. «фантики», которые можно было бы напечатать сколь угодно много на монетном дворе Кремля (вы ещё не прочувствовали параллели с ФРС США?).

Этот экономический приём захвата власти над тысячами людей вообще-то для России не был новостью. Примерно так Генрих Лев, а за ним и Фридрих Барбаросса захватили земли племён лютичей, западных славян, населявших земли от Эльбы до границ Польши – исключительно методами сегодняшнего МВФ или (что почти одно и то же) Ватикана образца Средних веков! Ничего нового, ну ничегошеньки: молчание лидеров славян саксы просто купили, пообещав им сохранить их власть, а крестьянам наобещали снижение налогов и религиозную терпимость! Не было выполнено ни-че-го! Уже очень скоро центральный славянский храм Ретры саксы просто сровняли с землёй, а на земли славян ринулись германские «фермеры» – Drang nach Osten.