– Порядок. Мы отправимся вниз по реке, к тамошнему броду – так мы сможем обогнуть деревню. Потом я отведу вас в одно место, где можно будет отлежаться в полной безопасности. Ху-хэй, поехали.
Я мог только ковылять, опираясь на него. Он помог мне вкарабкаться на мустанга и устроиться в седле. Хотя голова пульсировала от боли, я с трудом ухитрялся держать равновесие. Потом мы медленно поехали в ночи, спустившись под прикрытие тополей, росших на берегу – я отчетливо слышал журчание воды в реке. Но для меня все было как во сне: время потеряло смысл, я только иногда понимал, что еду верхом на мустанге, потом уловил шлепанье копыт по воде, затем был подъем в гору. Дважды я едва не упал, но индеец успевал подхватить меня. Не могу сказать, сколько заняла поездка. Помню висящую на небе луну и руку, лежащую на моем плече; потом мне помогли лечь, и глубокий голос заговорил на языке сиу, доносясь, будто издалека:
– …приложи к голове жир, и если рана станет хуже, пошли за мной. Никто не придет, но если кто-то появится и это будут люди из нашего народа, скажи им, что это он так распорядился. Скажи, что таково мое слово. Передай им, что Тот, Кто Хватает сказал…
7 / XXI
Когда разменяете полтинник, то не сможете уже зализывать раны так быстро, как прежде. Прежде всего, не очень-то вам и хочется: если некогда вы только и мечтали вскочить с больничной койки и пуститься во все тяжкие, то теперь не возражаете спокойно полежать, позволяя милым сиделкам выполнять свою работу. В бытность еще мальчишкой, в том афганском аду, на меня обрушился целый форт. Получив перелом бедра, я уже через несколько недель, с ногой в лубке, ухитрился под одобрительные возгласы Авитабиле оседлать афганскую шлюху, после чего мы со стариком здорово набрались. Но в пятьдесят три – увольте. Если бы месяц спустя после Литтл-Бигхорна мне предложили на выбор всю труппу «Фоли Бержер»
[268], я попросил бы лучше прислать хлебушка с молочком, да и то немного – а то пронесет еще.
Следующие две недели я по большей части провел в бреду – так мне сказали – и едва не протянул ноги от того, что по признакам выглядело как воспаление легких. Выкарабкавшись, я был слаб, как котенок. Сил хватало, только чтобы проглотить немного кровяного супа – первоклассная вещь для выздоравливающего, вот только труднодоступная, если поблизости нет свежего бизоньего мяса. Но оно имелось у моих хозяев – вернее, надо говорить «хозяина», ибо по большей части он ухаживал за мной в одиночку.
Хозяин был полукровкой и звали его Джо Блестящий Олень – так он представился. И это практически все, что я из него выжал, по крайней мере в отношении моего удивительного спасения. Кто был человек, который понарошку убил меня и снял взаправду скальп (вырезав только кусочек шевелюры, видимо, чтобы убедить зрителей-сиу в своей искренности), а потом привез меня сюда – в неизвестное место – Джо не говорил. Утверждал только, что это не он. Я пытал его насчет последнего, что запомнил: кто такой загадочный Тот, Кто Хватает, на что мой хозяин отвечал, что Хватающий приезжал навестить меня, и, вполне возможно, приедет еще. А больному, дескать, лучше заткнуться да поесть еще немного кровяной похлебки.
Размещались мы в пещере, весьма для такого места комфортабельной, оснащенной всеми причиндалами горных охотников: одежда из бизоньих шкур, мебель из дерева и сыромятной кожи, добрый очаг. Когда я смог подниматься, Джо Блестящий Олень стал прогуливать меня до горловины пещеры и обратно, и мне стало ясно, что находимся мы в возвышенной местности с обилием хвойных деревьев. Видимо, это было где-то в горах Бигхорн. За пределы пещеры он меня не выпускал, и, будучи еще слишком слаб, я не спорил. Что-то подсказывало мне: наберись терпения – и в свое время все узнаешь. Пока же Джо охотно общался на тему, которая была и для меня довольно любопытна. Я имею в виду бойню, которую пережил.
Да, Кастер был убит, как и все, кто оказался с ним на том склоне. Выходило, что Джордж перешел через Роузбад, но, вместо того чтобы обогнуть лагерь индейцев с юга, как приказывал Терри, решил напасть на него своими силами, не дожидаясь при этом всяких там гиббонов. Кастер разделил силы, отправив Рино со ста двадцатью солдатами атаковать лагерь с юга, а сам взял пять рот, намереваясь напасть на другой конец деревни. Мне, как никому другому, было известно, чем закончился этот маневр. Рино тем временем сумел отвести свой отряд и закрепиться на утесе, дождавшись Терри и Гиббона, прибывших на следующий день. Сиу к тому времени откочевали.
Все кому не лень высказали свое мнение об этом знаменитом разгроме, и если вас интересует мое, то извольте. Кастер рассчитывал одержать выдающуюся победу и обновить померкшую славу – ради бога. Но отослав Рино – что само по себе необъяснимо, разве только у него не было ни малейшего представления о силе индейцев, – он увенчал это безумие, начав собственную атаку, вполне уже представляя эту самую силу. Я видел ту самую деревню и решился бы атаковать ее не иначе как с двумя полками полного состава. Поселение было чудовищно крупным и явно служило прибежищем нескольким тысячам самых воинственных индейцев Америки. Находятся такие, кто говорит, что Рино следовало наступать решительнее, другие твердят, что Кастеру надо было идти на прорыв и объединиться с Рино. Все это вздор. Лишь одно сулило Кастеру успех: поджать хвост и убираться прочь в ту же минуту, как заметил деревню. Вместо этого он отправил Рино в пекло и сам бросился вперед. Знаете, Джордж был таким оптимистом и так бредил победой, что даже у того брода все еще верил в свою счастливую звезду. Так мне сдается. Но ко времени выхода на склон все было кончено, и он, должно быть, тоже понял это.
Скажу еще две вещи. Имей Седьмой исправные карабины, у него были бы шансы проредить сиу и прорваться на холм, как это удалось Рино. И в этом тоже вина Кастера. Ему следовало проверить те штуковины прежде, чем совать нос в район реки Паудер. Проверить так, чтобы стволы карабинов раскалились и выявилось заедание патрона. Второе: Рино вполне заслужил оправдательный приговор, который вынес ему военный трибунал. Я не слишком хорошо его знал, но там даже сам Наполеон не добился бы большего. Будь Кастер хоть наполовину так же хорош, мы до сих пор могли бы слушать байки какого-нибудь старого вояки про то, как он уцелел в схватке на Жирных Травах.
Впрочем, я уже выложил вам про Кастера все, что знал, и вы вправе делать выводы самостоятельно. Он вовсе не был плохим солдатом. Большинство командиров допускает ошибки, и ничего. Но Джордж совершил сразу три последовательно: отослал Рино, пошел в атаку сам, избрал неправильное направление отхода. И в итоге потерпел поражение в небольшой кровавой стычке – сражением это не назовешь, ей-богу – которая, тем не менее потрясла Америку, и Кастеру тут ничего не исправить. Что до его солдат – что ж, если они и бежали, то за мной все равно не угнались. А до сиу – это по праву их великий день, хоть они многими тысячами одолели горсть солдат. Желчный Пузырь добыл эту победу, а Бешеный Конь ее «затвердил», как сказала бы моя супруга
[269].