Скитальцы океана - читать онлайн книгу. Автор: Богдан Сушинский cтр.№ 91

– Я действительно караулю, но не аборигенов, а собственную бессонницу. К сожалению, в последнее время приходится наслаждаться этим занятием все чаще. Не пойму только, к чему бы это.

– Тоска по Британии.

– Возможно. Пока однажды на рассвете я не обнаружил в бухте «Адмирала Дрейка», все мое бытие представлялось как-то по-иному. Я уже начал привыкать к своему отшельничеству и к тому, что Остров Привидений отведен мне Всевышним, как гробница – фараону.

– Так давайте сожжем его. Или загоним в пролив и там затопим, а сверху забросаем камнями, чтобы впредь ни один корабль не смог войти в эту бухту и потревожить наше с вами отшельничество.

– Затопить «Адмирала» в проливе, сделав бухту недоступной для судов? А что, это действительно обезопасило бы Бухту Отшельника. Стоит подумать. Но в общем-то… выбросьте подобные мысли из головы, ибо ровно через месяц взвоете от тоски. Этот затопленный корабль будет являться вам во сне и наяву, как самое жуткое видение… Ладно, штурман, – недовольно остановил себя капитан, не желая продолжать разговор. – Идите, отдыхайте; можете считать, что я вас караулю.

«А ведь вождь кобарро прав, – с досадой подумала Констанция. – Этот белый – слепец. Все они слепцы. Даже если бы я оделась во все женское или, наоборот, разделась до всего женского… и то вряд ли они поняли бы, кто, какая ценность перед ними. Дикарь. Полуслепой, полуодичавший от своих мечтаний монах-отшельник!»

Грей хотелось придумать для Рольфа еще какое-то прозвище, более оскорбительное, но, как назло, ничего такого в голову не приходило. Она и в самом деле чувствовала себя измотанной, руки и ноги ныли от усталости. На ладонях ожили старые мозоли.

– Если уж вам слишком тоскливо, капитан, давайте зайдем ко мне, выпьем немного вина, – несмело предложила она и замерла, ожидая ответа Рольфа.

– Благодарю, штурман. Понимаю, что вам грустно. Но у меня было время привыкнуть к одиночеству.

– Или пригласите к себе, – еще более неуверенно, переступая через саму себя, посоветовала Констанция.

И вновь тягостное молчание. Лишь когда Грей решила, что вообще не дождется никакой реакции мужчины, которого она уже откровенно, в открытую, как могла, соблазняла, тот проворчал:

– Очевидно, я настолько привык к одиночеству, что теперь придется привыкать к обществу. Пусть даже очень приятного тебе человека.

«Это он так демонстрирует свое воспитание! – фыркнула Констанция, решительно направляясь к себе в каюту. – Ну и стой, прозябай тут, полуослепший, ни черта не смыслящий дикарь-отшельник!»

20

…Нотариус Якобсон – приземистый широкоплечий здоровяк лет пятидесяти, с багровым лицом и крупным, тоже багровым, носом – встретил Констанцию довольно приветливо. Он как-будто уже все знал: и о ее мытарствах по морям, и о замужестве своей родственницы, Кэрол Керд-Паккард, и о том, что сын ее прибыл в Лондон, чтобы, удачно разместив немалые средства, обеспечить себе будущее.

Говорить с этим умудренным знанием законов, жизненным опытом и человеческими пороками юристом было просто и легко. Он как-то сразу располагал к себе, вселяя доверие не только к своей особе, но и ко всему окружающему миру. Капиталом Констанции он распорядился очень быстро и благоразумно: часть, под солидный процент, занял сыну известного генерала Питеру Джерди, получившему в награду за завоевания отца огромные плантации и золотоносный рудник в Вест-Индии; еще две части поделил между успевшим разбогатеть на мануфактурах промышленником и владельцем судоверфи. Все они, по желанию Грей, должны были вернуть ей эти деньги по долговым распискам лишь через пять лет, зато с солидными процентами. Кроме того, каждый из них обязывался в случае необходимости предоставить ей работу на любом из своих предприятий. На этом настоял предусмотрительный Якобсон, твердо знавший, что не век же Констанцию Грею скитаться по морям.

– Трудно сказать, как вы проведете эти пять лет, господин виконт, – сказал нотариус, когда все дела были улажены, – но прекрасно могу представить себе, как вы станете жить, когда вернетесь в Лондон после указанного срока. Боюсь, что одним лондонским повесой в нашем королевстве станет больше.

Уже можно было прощаться, но Констанция замешкалась, растерянно замялась.

– У вас осталась еще какая-то сумма?

– Лишь та, что крайне необходима мне, пока я не стал сам зарабатывать себе на хлеб.

– В таком случае смею предположить, что вы сказали мне не все, что должны были сказать человеку, поверенному в ваших делах.

Молчание было долгим, тягостным и отвратительно неловким.

– Не все, мэтр, – наконец решилась Грей. – Я скрыла от вас, что на самом деле я – девушка. Мисс.

Разговор происходил в небольшой таверне, почти в центре Лондона, за кружками пива. Более неподходящего места для подобного признания придумать было просто невозможно. Однако Якобсон оказался на высоте своей мудрости. Снисходительно и в то же время осуждающе осмотрев ее, он изрек:

– Самой большой тайной для меня всегда оставалось стремление людей любой пустяк из своей биографии превращать в великую многострадальную тайну.

– Что вы хотите этим сказать, мэтр?! – ужаснулась Констанция, мысленно согласившись с тем, что тайна сия и в самом деле многострадальная.

– А то, что мне с самого начала было ясно, кто передо мной, мисс Грей. Виконтесса де Грей.

– Как?! Вы… вы знали, что я – девица?!

– Еще как знал.

– Но в своем письме мать об этом не сообщала. Разве что она поделилась этой нашей тайной раньше…

– Не идеализируйте свою матушку, Констанция: раньше она тоже не делилась. Но если бы вы не признались мне в этом, а я оказался бы менее догадливым, все ваши долговые расписки могли бы стать через пять лет фикцией. Ибо любой из этих благородных людей, кто установил бы, что вы, простите, женщина, тотчас же на суде, под присягой, поклялся бы, что никогда не имел с вами – гнусной самозванкой – никаких дел. А в доказательство предъявил бы расписку на имя мистера Констанция Грея.

– Вы так считаете?

– Так считает закон. А еще – на подобную, хоть и малейшую, оплошность рассчитывает всякий, кто оказался под жестокой, разорительной пятой кредитора.

– Что же тогда делать?

– Ждать пять лет. Всего лишь.

– Но ведь…

– К вашему счастью, вы имеете дело с нотариусом Якобсоном. Долговые расписки, которые отныне, по вашему решению, будут храниться у меня, выписаны на имя виконтессы Констанции де Грей, а также на мое имя. То есть в конфликтной ситуации ваши долги, при вашем письменном поручении, я смогу получить лично. И мой вам совет: никогда не превращайте в тайну то, что надлежит знать Господу и нотариусу.

Поблагодарив и отблагодарив Якобсона, Констанция еще недельку пожила в Лондоне, в одной из припортовых гостиниц, а затем записалась добровольцем-кадетом в пехотный полк, направлявшийся на службу в Фламандию, в Бреду.