Кинжал с мальтийским крестом - читать онлайн книгу. Автор: Марта Таро cтр.№ 44

– Сандро, как, впрочем, и вся команда, уверен, что я больше не охочусь за кораблями по вашей просьбе. Они считают, что я попал под ваши чары и теперь, как жалкий раб, выполняю все ваши желания. Принимая своё решение, я учитывал и это заблуждение моей команды. Боюсь, что ещё чуть-чуть – и я не смог бы гарантировать вашей безопасности на этом корабле.

Лив обомлела. Она опустилась на стул за нарядно сервированным столом, но вид еды вдруг вызывал у неё отвращение. Господи, за что ей это?! Гвидо молчал, как видно, ждал её ответа, но Лив даже не представляла, что здесь можно сказать. Команда приписала своему капитану сильные чувства, а что же случилось на самом деле? О своём «хозяине» Лив знала то, что он сам соизволил приоткрыть ей в светских беседах. Гвидо был хорошо образован, прекрасно разбирался в музыке, ещё лучше – в живописи, манерам этого корсара мог позавидовать герцог. Вот и все наблюдения! Но что теперь делать ей самой? И Лив спросила:

– Вы отпустите меня в Александрии?..

Гвидо явственно хмыкнул, а затем и поинтересовался:

– Вы бывали когда-нибудь одна в большом мусульманском городе?

– Нет…

– А я их перевидал немало, и поверьте мне на слово, во всём, что касается женщин, они похожи. В порту Александрии вы не успеете сделать и десятка шагов, как опять окажетесь у работорговца.

– Так как же мне поступить?

Капитан помолчал, потом вновь испытующе поглядел на Лив.

– Я считаю, что пришло время поговорить начистоту, и приму решение в зависимости от того, что услышу.

Что он хотел услышать? Мысли Лив заметались, как мотыльки у огня. Ей казалось, что все её чувства сейчас написаны на лице. Что делать? Она не могла спрятаться от пристального взгляда ореховых глаз. И вдруг простое соображение перевесило все страхи. С чего так паниковать? Лив не сделала ничего плохого. Солгала насчёт имени и Франции? Но это объяснимо: она спасала свою жизнь. Если бы Гвидо отказался от неё, Лив уже умерла бы в портовом борделе. Она твёрдо выдержала взгляд корсара и предложила сама:

– Спрашивайте!

В ореховых глазах мелькнуло понимание, и Гвидо как-то на удивление буднично попросил:

– Расскажите мне правду. Я знаю, что вы не француженка, ведь вы говорите без акцента, но слишком правильно. Да и имя Катрин – явно не ваше, поскольку вы не сразу на него откликаетесь. Ну и как же вас зовут на самом деле?

– Любовь, но дома меня звали Лив. Моё полное имя – Любовь Александровна Чернышёва, я русская графиня.

– Я подозревал что-то подобное, – кивнул Гвидо. – Как вы попали к этому негодяю Али?

– Я отправилась в паломничество вместе с тёткой. На корабле мы познакомились с попутчиком-турком. Он обещал нам помощь с отправкой из Акко в Иерусалим, а вместо этого устроил похищение. Он и продал меня в рабство.

Капитан помолчал, потом, как любезный хозяин, налил в бокал Лив красное вино, плеснул себе и лишь тогда сказал:

– Ну что ж, графиня, я думаю, что теперь и мне следует представиться. Меня действительно зовут Гвидо, но к этому обычно добавляют «маркиз ди Мармо». Я – последний в своём роду, правда, от моего старшего брата осталась вдова – чудаковатая испанская герцогиня, но это не родня, а скорее недоразумение. Из Александрии я собираюсь отплыть домой – на остров, принадлежащий моей семье. Знаете, это самое красивое место на свете. Я приглашаю вас с собой, но ни на чём не настаиваю. Не захотите, останетесь в Александрии: я дам вам денег, сможете поехать, куда захотите. Но прежде чем вы дадите ответ, подумайте…

– Мне нужно вернуться с Россию, – откликнулась Лив.

– А кем вы туда вернётесь? История с вашим похищением неминуемо получит огласку. Светское общество везде одинаково – лицемерно и жестоко. Вас не будут принимать, родные начнут заступаться за вас и тоже подвергнутся гонениям. Вы хотите для них и для себя такой доли?

Лив молчала. Только теперь до неё дошло, что случившаяся катастрофа разрушила не только её судьбу, но и благополучие сестёр. Если, конечно, она допустит это, а вот если она просто не вернётся, то её оплачут, и жизнь близких пойдёт своим чередом.

– Мне нельзя возвращаться, – признала Лив.

– Тогда поедемте на мой райский остров. Общество друг друга нам с вами не в тягость. Надеюсь, что и в дальнейшем ничто не изменит этих отношений. Я уже говорил, что могу в любой момент умереть, так скрасьте же оставшиеся мне дни. Когда меня не станет, вы, если захотите, вернётесь в Россию маркизой ди Мармо – богатой и уважаемой дамой. Есть только одна причина, по которой вам не стоит принимать моё предложение, – если вы помолвлены. Так как, дорогая, вы обручены?

– Нет…

– То, что я предлагаю, станет достойным выходом из ловушки, подстроенной судьбой нам обоим, – подсказал Гвидо. – Подумайте над этим, а пока давайте наконец ужинать. Времени до Александрии у нас предостаточно.

Он усмехнулся. Улыбка так украшала это сухое, горбоносое лицо. Когда Гвидо улыбался, в его удивительных глазах плясали золотистые искры. Только у двух мужчин в мире были такие глаза – бархатные, светло-карие. Но Александру Лив не нужна, тот вздохнёт с облегчением, узнав, что она стала женой другого. Оставался Гвидо. Он прав: нужно спасти родных от позора и горя. Лив вновь посмотрела в ореховые глаза и уже без сомнений сказала:

– Мне не нужно ждать до Александрии… Благодарю за честь, маркиз ди Мармо! Я принимаю ваше предложение.

С этой минуты она запретила себе вспоминать об Александре Шварценберге.

Князь Шварценберг изловчился, выгнул руку дугой и вложил урну с прахом тётки в приготовленную нишу. Теперь дело за могильщиком. Александр отошёл от чёрной мраморной стелы и стал рядом с заплаканной Алиной. Могильщик споро заложил нишу кирпичами и закрыл квадратной плитой с именем и датами жизни Полины Денисовой.

Точно такая же мраморная стела, только с именем баронессы Евдоксии, стояла по другую сторону от могилы графа Румянцева. Теперь на кладбище Донского монастыря рядом с отцом лежали уже две дочери. Назар заверил хозяев, что, прежде чем кремировать Полину Николаевну, монашки отпели её по православному обряду. Так что семье оставалось лишь установить на семейном кладбище новую стелу.

– Тётушка, пора… – напомнил князь. Алина, казалось, прикипела к дорогим могилам. При её нынешней слабости это могло привести к самым печальным последствиям. Тётка, похоже, не услышала, а может, не поняла сказанного, пришлось напомнить ей о самом главном: – Эрик нуждается в вашем внимании.

Хитрость удалась.

– Ты прав, дорогой, – встрепенулась Алина. – Прости, я совсем потеряла голову, даже забыла о своих обязанностях. Мне нужно ехать к мужу.

Эрику фон Массу после довольно долгого периода улучшения вновь стало хуже, и доктор теперь ездил к нему каждый день. Врач уже не говорил о холере, а склонялся к болезни желудка. Эрик совсем истаял и почти всё время лежал. Оживал он только при виде жены.