Отморозки: Другим путем - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Земляной cтр.№ 45

Николай заснул лишь к трем часам ночи, но заснул успокоенный: он придумал, чем и как он наградит героя есаула. Заодно надо и генералам нос утереть, а то распустились, обросли жиром за мирное время. И все, от первого до последнего момента нужно будет зафотографировать, а может быть, даже синематографическую ленту отснять…

Император проснулся в восемь часов утра и сразу же спросил: прибыли ли герои? Узнав, что поезда должны прибыть на вокзал в течение получаса, Николай II не выдержал и, словно мальчишка, заторопил свиту. Без завтрака, лишь выпив стакан сладкого чая, монарх выскочил из временной штаб-квартиры и велел гнать автомобиль на вокзал. Ему не терпелось…

Анненков впервые чувствовал себя гостем. Он двинулся в Минск не привычно верхом, а на бронепоезде. «За Родину!» медленно, никуда не спеша шел малым ходом, а в командном вагоне Львов уступил есаулу свое место и теперь стоял у распахнутой бронезаслонки, куря одну папиросу за другой.

– Нервничаешь? – не столько спросил, сколько утвердил Анненков.

– Есть такое дело, – откликнулся товарищ и выбросил окурок. – Тьфу, аж во рту уже горчит…

– А чего нервничаешь? – теперь уже точно спросил есаул.

– Не знаю. Что-то мне не спокойно. Если угодно, чуйка…

– И что она тебе вещает? – заинтересовался Анненков-Рябинин.

Полковник спецназа хорошо знал, что пресловутая «чуйка» – вещь очень важная и не прислушивается к ней разве что законченный болван. Его самого эта чуйка много раз спасала от больших неприятностей. В том самом, бурном прошлом, которое пока еще не наступило. Возможно, теперь и не наступит…

– Сам не пойму… – Львов машинально вытащил из портсигара новую папиросу. – Вот неспокойно мне, и все. Ну, не могу я объяснить…

Анненков напрягся. Львов-Маркин был не из тех людей, которые станут дергаться и волноваться только от предстоящей встречи с царем-батюшкой.

Не слишком-то он его уважает, чтобы так переживать. Значит, что-то идет не так. А что?..

– Пойду-ка я пройдусь, – выдал вдруг Львов. – К любимым пушкам прогуляюсь, с ребятами потреплюсь… – и уже на самом выходе неожиданно добавил: – Скажи, жаль, что Сашка уехала, да?

И, не дожидаясь ответа, вышел, закрыв за собой железную, глухо лязгнувшую дверь…

Анненков остался один и тоже закурил. Что может случиться в штабе фронта? Диверсия? Ой, вряд ли! Диверсантов тут, кроме него, пожалуй, что и во всем свете не сыщется. Налет вражеской кавалерии? Еще менее вероятно – группа генерала Гарнье понесла такие потери, что конницы у немцев почитай что и не осталось. А что тогда? Что?..

На столе штабного вагона зазуммерил телефон. Анненков поднял трубку:

– Командир, с поста на передней платформе передают: Минск видно.

– Понял, – ответил есаул и дал отбой.

Он встал и прошелся по низкому вагону, чуть не задевая потолок головой. Поправил ордена, проверил оружие. Все хорошо. А было бы еще лучше, если бы не чуйка Львова…

Бронепоезд медленно вползал на минский вокзал, за ним теснились два эшелона с солдатами. И вдруг…

Словно громом грянула передняя трехдюймовка, и высоко в небе вспухло ватное облачко шрапнели. Но пушка не умолкала, посылая вверх снаряд за снарядом, а там пытался увернуться от разрывов неуклюжий двухмоторный биплан странных очертаний. Но вот от самолета повалил дым, и он пошел на снижение, все круче и круче забирая к земле. Пушка грохнула в последний раз, и стало видно, как от самолета с германскими крестами на крыльях и фюзеляже полетели ошметки. Грянуло «ура!», а Анненков-Рябинин лишний раз поразился тому, какая все-таки это надежная вещь – чуйка…

…Когда началась орудийная пальба, на вокзале вспыхнула паника. Свита пыталась увести Николая прочь от этого страшного места, но тот замер, словно изваяние, и лишь неотрывно смотрел в небо, где шрапнельные пули пытались нащупать аэроплан. А когда германец задымил и начал падать, император все так же каменно повернулся к генералам:

– Вот, германские аэропланы уже и сюда добираются, – произнес он без всякой интонации. – А вы ничего не предпринимаете, господа. Почему?

Эверт покраснел и принялся оправдываться, что это – одиночный аэроплан и вряд ли мог нанести большой ущерб, но самодержец остановил его движением руки:

– Нам с вами, Алексей Ермолаевич, хватило бы одной маленькой бомбы. С лихвой. А сколько у него их было, мы не знаем…

На этом его перебил грохот, раздавшийся в небе. Аэроплан исчез в облаке взрыва. Николай покачал головой:

– Сбившего – к «Георгию». И весь орудийный расчет – к «Георгию»!

И в этот момент на вокзал медленно вполз зашитый железом бронепоезд. На передней платформе все еще задирала свой хобот вверх трехдюймовка с большим щитом. А возле щита по стойке «Смирно!» стояли офицер и несколько солдат.

– Молодцы! – крикнул им Николай.

– Рады стараться! – рявкнули в унисон солдаты, и в их крике утонуло офицерское «Покорно благодарю!».