— Нет.
Клиника оказалась недалеко от дома и автомобиль довез ее за пять минут. Толкнув дверь шагнула за порог. Все понятно, тапки на месте. Не заходя в свою комнату, вернулась на улицу, прошла под арку, постояла в задумчивости на тротуаре, и только увидев рекламу «универсама» вспомнила, что еще не обедала. Любовь любовью…
В торговом зале она долго стояла у прилавков и лишь когда продавщица поинтересовалась, какие деликатесы ее интересуют, купила первое, что пришло в голову — пачку пельменей и отправилась домой.
Пообедав на кухне, она, даже не заглянула в свою комнату и вышла из квартиры, но тут же вернулась. Подошла к двери Корнилыча, подняла ненавистные тапки и сунула их в мусорное ведро. Затем заперла дверь и отправилась к ближайшему телефону-автомату.
Трубку взял сам Петелькин. На вопрос, не пригласит ли он к телефону Ирэну, несколько секунд молчал, потом с недоверием спросил, не Ксюша ли звонит.
— Да, — равнодушно ответила Ксения.
— Вот это неожиданность! — оживился Петелькин. — А моя коза со своими подругами дернула куда-то в Зеленогорск или Выборг, черт их знает. Наверное, на случку с кобелями. Это дня на три. А я тут один-одинешенек мечтаю о тебе…
Ксения невольно ухмыльнулась. По голосу, похоже, что Петелькин «под мухой».
— Не заливай, — попыталась притормозить ловеласа она.
— Истину глаголю, — закричал тот. — У меня на тебя давно … сама знаешь… Приезжай, я тебе продиктую адрес. Мы с тобой славненько проведем время. Я сейчас смотаю за французским коньяком, всякими ананасами. Какая у меня прекрасная музыка! И кровать с водяным матрасом…
— Я не переношу качки, — хмыкнула Ксюша.
— Да у меня вариантов….
— Ладно, — согласилась Ксения. — Адрес у меня есть. Как доехать?
Несколько секунд в трубке была тишина.
— Ты не помер ли там? — ухмыльнулась Ксюша.
— Ну что ты. Не могу поверить… Васильевский остров, рядом с мостом лейтенанта Шмидта. Здесь сейчас парусник у причала стоит. Один квартал по седьмой линии и первый переулок налево…
— Давно стоит?
— Как будто не знаешь. С того дня как тебя увидел.
— Парусник!!!
Петелькин икнул и снова замолчал.
— Какой?
— Да как какой! Ну тот, что у причала.
— Черт его знает. Вчера, наверное, пришвартовался.
Мы потом сходим, посмотрим. Красивая лодка.
— Ну, готовь коньяк, — решила Ксения и повесила трубку.
На Литейном она остановила первую попавшую легковую машину — обшарпанный «Москвич» некогда оранжевого цвета. Дед сидевший за рулем запросил плату вперед. Его только что «кинули» две веселые подруги — всучили монеты советских времен. Он привык верить людям, за что и страдает. Обманывают на каждом шагу, кому не лень! Народ пошел…
— Ну, наверное, бывает и навар? — необдуманно решила поддержать разговор Ксюша.
Болтливее деда встречать ей не приходилось. Пока ехали до моста лейтенанта Шмидта, Ксюша услышала с десяток историй, каждая из которых граничила с фантастикой. Почти во всех «водила» оказывался в прогаре. Только один раз негр расплатился с ним долларами по рублевой таксе, наверное, по безграмотности. Или сдуру. Подкупил сразу запчастей, о каких никогда и не мечтал. Только благодаря этому чуду его «старушка» до сих пор на копытах…
Шхуну она узнала издали. Паруса сложены, корабль как всегда в идеальном состоянии, начищен, надраен. На палубе никого… Ксюша отвернулась.
— Здесь? — спросил дед.
— Подожди немного у тротуара, я еще не решила… А как с тобой рассчитываются ночные девочки? Бывает что и натурой?
Дед хихикнул.
— Предлагают. Да скорее в насмешку.
Ксения задумчиво оглядела водителя.
— На пенсии?
Тот мотнул головой.
— А что, так комплексуешь? Иногда, наверное, надо и встряхнуться.
— Э-э, — помотал головой дед. — Лучше не начинать. На консервации то спокойнее. Да и потом… не хватало в моем возрасте подцепить чего. Засмеют.
— Отчего же. Я думаю, станут уважать как полноценного мужика. Разве на консервации интереснее?
Дед покосился на Ксюшу.
— Ты что, предлагаешь?
— А что, отказался бы?
Водитель покачал головой.
— Случилось чего? Не горюй. Неприятности бывают у каждого.
— Больно уж ты проницательный… Тебя как зовут?
— Григорий.
— Я предлагаю тебе Григорий подъехать к телефону-автомату. Позвоню и мы покатим дальше. С предоплатой, раз уж ты такой впечатлительный.
— Да глупости! — возмутился дед.
Ксения набрала номер Жени. Трубку взяла она. Услышав подругу, оживилась.
— Это ты? Жива? Мы уж не знали где тебя искать. Я звонила твоей мамаше. Та сказала, что ты только что уехала в Питер, — последнюю фразу произнесла с усиленной интонацией.
— Ты что, с Андреем?
— Конечно.
— Слышу, говоришь на публику. Он как, совсем к тебе или придется забирать?
— Приезжай, здесь бросим жребий.
— Хорошо. Ты, сама-то, в порядке?
— Приедешь, расскажу.
Ксения повесила трубку и вернулась к машине. Усевшись, повернулась к водителю.
— Поедем. В Купчино.
У дома Жени она жестом руки дала понять, чтобы водитель остановился. Тот притормозил машину.
— Если нет денег, ничего. Я тут сэкономил, — забормотал дед.
Ксюша положила на панель приборов купюру.
— Все у нас есть, Гриша. Спасибо.
Приоткрыв дверь, она улыбнулась водителю, потом, быстро подавшись к нему, чмокнула в колючую щеку.
— А хвост то надо держать пистолетом и в боевой готовности! — уже зайдя за машину, Ксения оглянулась.
Шофер погрозил ей пальцем.
Женю, открывшую ей дверь Ксюша узнала не сразу. Цветущая, загорелая…
— Ты что, успела еще слетать на юг?
— У них там солярий прекрасный. Чистый юг, бассейн с подогревом, они его все-таки соорудили внутри. Я настояла. Молодые, загорелые мужики…
— Так что, от их членов сияние исходило, что ли?
Женя с изумлением уставилась на подругу.
— Ну ты даешь, я же говорю солярий… Что это сегодня с тобой, и с лица вроде сбледнулась…
— Да настроения нет. Где там моя обуза?
Ксения прошла за подругой в комнату. Андрей лежал одетый на диване, прикрывшись пледом, и смотрел по телевидению какой-то матч.