Их парусник стоял на рейде, в сотне метров от берега. На палубе уже собралась целая толпа желающих прогуляться по старым улочкам столицы. Ксения, с удивлением заметила, что женщин среди них почти нет. Разве что две-три. Капитан тоже собирался на берег улаживать дела с таможней.
— Пирса у нас нет, да и подходить к причалу на нашем судне дело небезопасное, — объяснил он Ксении, когда та подошла к трапу, у которого уже стояли шлюпки.
— Что-то я вас не узнаю, Наполеон, — смогла еще вставить шпильку Ксюша. — А где все наши женщины, куда они подевались?
— А женщин у нас и не было. Вам показалось. Вы здесь были единственная. Медсестра.
Ксения с удивлением посмотрела на капитана, загадочная личность. Неужели кроме нестерпимого желания трудоустроить своего террориста он и в самом деле что-то испытывал к ней и это ради нее…?! Трудно поверить. Хотя теперь не все ли равно. Вопрос запоздалый. Сейчас она передаст его эстафетную палочку в руки своей подруги а там… Что будет, ей уже не интересно… У нее свои проблемы. А все-таки чего-то жаль…
Ксюша перевела взгляд на причал и разглядела недалеко от бревенчатого сооружения, напоминающего сарай, серебристую «Ауди», такую какую ей описывала Женя. Людей толком было не различить, но она, на всякий случай помахала в ту сторону рукой. Кто-то отозвался, и Василий протянул ей бинокль. Ксюша сразу же отыскала в толпе знакомое лицо. Женя действительно маячила недалеко от серебристой иномарки и тоже смотрела в ее сторону.
— Вот можете убедиться прямо сейчас, как я права. Думаю, делать отметку в моей визе вам не захочется… Там, рядом с «Ауди».
Капитан взял бинокль, ухмыльнулся, но поднес его к глазам. На минуту замер.
— Пожалуй, я поеду в вашей шлюпке.
Подошел Андрей.
— Ты тоже на берег? — спросила Ксения.
— Ну как же? Конечно. Провожу.
Капитан с Андреем сели в шлюпку последними, и Ксения еще раз, уже с сожалением, окинула взглядом красивый борт стройного парусника. На берегу шлюпка причалила к низкому пирсу, вероятно и предназначенному для лодок и баркасов. Их уже ждали люди в форменной одежде. Капитан отошел с ними в сторону, и они стали перебирать какие-то бумаги. Ксюша тем временем поспешно простилась с мужем.
— Заедешь к матери? — спросил Андрей.
— Обязательно. Пару дней, а то и больше поживу у нее. Потом в Питер. К твоему прибытию буду дома.
— Оставалась бы у матери, что тебе в Питере. Я бы получил распределение и забрал тебя, — пробормотал Андрей не очень настойчиво, понимая, что изменить траекторию полета выбранную этой женщиной — глухой номер.
— Привези мне из Швеции какой-нибудь сувенир! — словно не расслышав его, попросила Ксюша, потом, вдруг вспомнив известный анекдот, со слабой улыбкой добавила. — Только не тот, что привозят из Франции.
Андрей открыл, было, рот, но она перебила:
— Я шучу. Главное не потони, а то я так из Питера никогда и не выберусь.
Подошел капитан.
— Инструктаж дан, проследите, чтобы не разбрелись, я сейчас вернусь. Провожу вашу жену до машины. Мы с вами перед ней в долгу. Приходится заглаживать.
Ксюша махнула рукой Андрею, хотела, было поднять дорожную сумку, но кап ее уже подхватил, и они отправились к машине. Народу было мало, и Ксения издали разглядела сияющую физиономию подруги.
— Что за мужик? — тихо спросил Василий Васильевич по пути.
— Брат… Во Христе. У них завязано. Отрабатывает долги.
Краем глаза она заметила, что лицо капитана немного оживилось.
Обыкновенный бабник, не лучше Петелькина! — с разочарованием подумала Ксения и пообещала себе больше не думать об этом озабоченном.
Женя встречала их, открыв рот — то ли не ожидала, что сам капитан снизойдет до встречи с ней, то ли он произвел на нее впечатление своей белоснежной формой и прочими атрибутами… После обмена приветствиями и поцелуя с Ксюшей Женя вновь обрела дар речи.
— У вас просто сказочный корабль.
Ксюша оглянулась. Рядом с гигантскими судами парусник выглядел немного скромно, но ослепительно белые паруса, изящный корпус выделяли его из всех кораблей, да и мачтами он вымахал куда выше, чем трубы теплоходов. Совсем как иллюстрация к роману Жюль Верна.
— Теперь уже у вас, — поправила она подругу.
— Можно, мы на два слова? — спросила Женя у капитана, который даже не успел понять к кому она обращается и поволокла Ксению к стене здания, у которого они припарковались.
— Ну…?! — подала она сигнал.
— Все в порядке. Я же сказала у вас… Он берет тебя. Только нам надо обменяться паспортами. В визе на Стокгольм моя фамилия, а мордами мы похожи. А я выеду из Эстонии по твоим, как и договаривались.
— Так он берет меня или нет?
— Ну ты чего?! — ошеломленно уставилась на нее Ксюша. — Я же сказала, что берет, а уж в каком смысле, вы разбирайтесь там сами. Вот не застряну ли я на границе с твоими бумагами…
— Да этот, — Женя кивнула на «Ауди», — проведет, где хочешь. Проходимец, одно слово.
— А где я там устроюсь?
— С моим мужем в каюте.
Женя вытаращила глаза. Ксения рассмеялась.
— Да шучу!. Он поселит тебя в своей. Надеюсь он не вызывает у тебя отрыжки?
— Вот это классно. Я думаю, поладим. У меня даже трусики отсырели… У него с прибором то как, надеюсь, все в порядке?…
Взглянув на Ксению более пристально Женя видимо только сейчас разглядела ее лицо, потому что тотчас же забыла о своем вопросе.
— Бог мой! На кого ты то похожа! Хоть в анатомический… Я вижу тебе не сильно-то пришлось и прикидываться.
— Не спрашивай, — поморщилась Ксения, — только одну твою таблетку и выпила. Скорее бы в Питер!
— Так это же будет смертельный номер!
Ксюша слабо улыбнулась.
— Наоборот, оживу. Только на него и надежда… Как твой брат-депутат? Не агрессивен?
— Тих, как мышь. Я тут на него наехала… Потом расскажу. Мы твоего звонка ждали уже на границе… Возьми бумагу. Отдашь ему в Питере, не раньше. Это как проездной. Компромат на него, — Женя сунула листок в сумку Ксении.
— Мне бы на часок остановиться у матери…
— Да нет проблем. Это же по пути.
Когда они вернулись к автомобилю, Ксюша присмотрелась к лицу капитана. Непроницаемо. Она даже занервничала и подошла к нему.
— Ну, как? Мы похожи?
— Что-то есть. Но проигрывает тебе, — неожиданно улыбнулся Василий.
— Это при моем-то состоянии?! — слукавила Ксения. — Да она просто загляденье по сравнению со мной. Молодая, здоровая, красивая.
Василий усмехнулся и погрозил ей пальцем. В этом жесте и его взгляде было все и сожаление, и прощение и прощание.