Позволяю любить - читать онлайн книгу. Автор: Алина Ржевская cтр.№ 24

Он ведь настолько привязался к Ане, настолько погрузился в свою придуманную любовь, что теперь уже не смог из этого выкарабкаться. Запутался в самом себе и не смог ответить на простой вопрос: «Как дальше?»

Выход напрашивался только один — естественный. Антон надумал умереть.

В его поступке выражался протест и кричала отчаянная безысходность. Смерть — это шанс покончить со всеми проблемами разом.

Он все сделал «правильно». Грамотно, сказала бы Аня. Улегся в ванну с горячей водой, крепко зажмурил глаза, чтобы не было страшно, и затем резко ударил ножом по руке.

Если честно, Антон и сам не ожидал, что это будет так больно…

Пальцы разжались, он выронил нож. Решил было поискать, но сразу передумал: наверное, и этого удара будет достаточно. Потому и на другой руке вены не порезал.

Вода окрасилась бурым пигментом. Антону стало дурно, потемнело в глазах, и он закрыл их, решив: вот оно, приходит…

«А умирать — это ведь совсем не страшно! — мелькнула слепая мысль. — Немного похоже на обморок… Раз — и все…»

Он видел в кино, как это делается, и там, на экране, все выглядело очень эффектно. Кажется, этот фильм он смотрел вместе с Аней, она любила фильмы. Ну да, точно, Антон пришел к Кате, искал ребят, которые куда-то запропастились, и обнаружил, что у Кати их тоже не было. Зато присутствовала Аня. Они с Катей тихонько зашли в комнату, где сидела она.

Фильм был так себе, Антон даже не понял толком, зачем она с таким увлечением его смотрит. Может, он просто начала не смотрел, потому и не понимает?

— А ванна с водой зачем? — спросил он, когда героиня принялась резать себе руки. — Неужели вены нельзя просто дорезать?

— Не будет нужного эффекта. Кровотечение очень быстро останавливается, — принялась скрупулезно объяснять Аня. — А в горячей воде вены расширяются, это усиливает течение крови. Смерть наступает от большой кровопотери.

Аня все знает, умная. А еще — жестокая. Вон как цинично рассуждает о процессе самоубийства. Интересно, все медики такие? Смерть для них — обыденное, тривиальное явление?.. Но и это в ней нравится Антону. Даже ее высокомерие. Аня смотрит на него с чувством ощутимого превосходства. Она умная, а он — глупый, она взрослая, а он — ребенок, она знает, а он — только еще учится. Потому и смотрит на него снисходительно. Дескать, маленький еще…

Ничего, подрастет — научится обязательно. Это будет называться — «благородство сильных».

Все.

Нет больше Анечки.

Для него никого больше нет. И ничего.

А главное — его, Антошки, больше не будет. Всем мучениям конец…

После смерти Ники все изменилось.

Дом опустел. Он встречал теперь Виктора холодными пустыми комнатами, гулкими, нескончаемо длинными коридорами. После работы идти туда не хотелось. Жить вместе с матерью — тоже не малина, она кого угодно способна извести своими воспоминаниями и поучениями о том, как надо было поступить.

Все. Нет больше Ники, ее не вернешь. И ребенка тоже. Ничего не поделаешь, не изменишь.

Если Виктору предложили бы вернуться в прошлое, чтобы исправить допущенные им ошибки, то он выбрал бы тот самый день, когда познакомился с Вероникой.

А что бы он изменил? Ха-ха, все! Абсолютно! А именно — он не стал бы даже в ее сторону смотреть. Таких, как она, на каждом углу по пять штук, Виктор выбрал бы другую.

Теперь сожалеть поздно. И выход один — терпеть, сопеть, жить как-нибудь дальше…

Телефон зазвонил так внезапно, что Виктор вздрогнул.

— Витек, ты где? — донесся до него тенор вездесущего Юрия.

Этот достанет повсюду, подумал Виктор с некоторым раздражением. Хоть на Марс от него улети, он дозвонится и дотуда.

— Дома, — честно признался он.

— У нас проблема на проблеме. Приезжай, — потребовал Юрий.

— Куда?

— Ты что, забыл? Сегодня концерт в «России».

— Ах да! — вспомнил Виктор. — Начисто из головы вылетело. А что, я так сильно там нужен?

— Позарез! Концерт через два часа, зрителей скоро в фойе пустят, а у нас — полный облом! — тарахтел Юркин голос в трубке.

— Слушай, давай-ка по существу! Обойдемся без лирических отступлений!

— Инга у нас разболелась совсем, выступать не будет. Виталику не дали отдельную гримерку, он встал в позу, пальцы гнет, кричит, что сейчас уедет. Дуэт «Ночные эльфы» вообще на сцену не выпустят… — Юрий явно крепко нервничал.

— Это почему еще? — недоуменно перебил его Виктор. — Я же договорился с Бабичевым…

— Угу, договорился. Но только на словах, а теперь Бабичев, видите ли, заболел, его тут нет, а в списках выступающих персон никакого упоминания о наших девочках не видно. Юлька тут еще ревмя ревет… Спросил у нее, что случилось, а она вскочила, как подстреленная, и убежала куда-то…

— Плохо, значит, спросил, — недовольно буркнул Виктор, на ходу надевая пиджак.

— Вот сам иди и утешай ее, — огрызнулся Юра. — У меня других дел по горло. Короче, если ты не приедешь, я убью дежурного администратора. Если раньше она меня не доведет до инфаркта.

— Ты хочешь, чтобы ее убил я? — с усмешкой поинтересовался Виктор на ходу.

— Не боись, уж из-за решетки я тебя вытащу, — серьезно ответил Юрка. — Это, поверь мне, намного легче, чем ревущую нимфу успокоить. Кто лучший во всей Москве адвокат, если не я?

— А сам себя из тюрьмы вытащишь? Или слабо?

— Слабо, — признался Юрий. Осознав, что Виктор собирается к нему на помощь, он начал понемногу успокаиваться. — Видишь ли, у того, кто пребывает за решеткой, возможности более ограниченные, нежели у оставшегося на свободе, — пояснил он. — Ну, так когда тебя ждать?..

Виктор даже обрадовался звонку друга. Лучше уж работать, чем бродить без дела по собственному жилищу, которое вдруг стало для тебя чужим.

Он сам сел за руль, не стал дожидаться водителя. Как ни странно, пробок не было. Такое в Москве раз в сто лет случается. Интересно, хороший это знак или дурной? Впрочем, нечего долго над этим голову ломать.

Он подъехал к служебному входу, предъявил пропуск охраннику.

— Вот видите, что вы наделали! — доносился откуда-то из коридорных глубин надломленный голос Юрки. — Виталий обиделся… Не может он ужиться с вашими «муси-пуси», ему перед концертом настроиться надо…

— Он же не рояль у вас, чтобы его настраивать, — невозмутимо ответствовал звонкий женский голос. — Ничем помочь не могу, все гримерные заняты. И потом, вряд ли кто-нибудь из наших звезд захочет, чтобы к нему подселили вашего зарвавшегося артистика. Тоже мне, суперзвезда, номер-люкс ему подавай… У него только и всего что мордашка красивенькая, а так — ничего больше. Разве что Моисеев пустит его к себе…