Позволяю любить - читать онлайн книгу. Автор: Алина Ржевская cтр.№ 13

Он — неудачник, конченый алкаш, скачет с одной работы на другую и отовсюду гоним за злостное пьянство. Пока — нигде не работает, лежит дома на диване, лохматит пивное пузо, скатывается к копанию в мусорных баках.

Вот и вся любовь, ради которой они предали Виктора.

Любовь, как известно, такая штука, что, если нагрянет в гости, от нее не скроешься. Тут не спрячешься и больным не прикинешься. Но Виктора миновала такая беда. А больше ему не удавалось кого-то любить.

Он не тужил и не горевал. Девушки, конечно, нравились, но — не более того. Виктор дал себе крепкий зарок никогда ни в кого не влюбляться — и слово свое сдержал. Но почему-то все его девицы, все как на подбор, оказались похожи на Вику — худенькие, невысокого росточка блондиночки с бирюзовыми глазами. Впрочем, глаза попадались разные. У кого-то — больше голубые, у кого-то — ближе к зеленым, а у иных — и вовсе откровенно синие…

Ника задержалась при Викторе дольше других. Что-то в ней отыскалось эдакое. Ну а глаза — глаза один в один совпали с Викиными. И имя… Вика-Ника…

Все блондинки — непробиваемо тупые и глупые создания! Виктор твердил это себе каждый день, каждый час.

Он не желал больше разочаровываться.

— Тебя деньги испортили, — вздохнула мать.

Она долго наблюдала за его мрачным задумчивым видом. Будто горе не касается их, а только раздражает, мешает, отвлекает от важных дел.

— Меня жизнь испортила, — возражает он меланхолично. — Жизнь вообще вредная штука. От нее стареют, болеют и всегда умирают. Ника — она вон чуть ли не святая теперь для тебя… Но я, ха, пока я жив — буду негодяй бездушный. Знаешь почему? Потому что я деньги умею зарабатывать, а не пьянствую целыми днями по подворотням.

— Что ты говоришь-то такое? — Мать испуганно прижала руки к груди.

— Что думаю, то и говорю!

— Ладно-ладно, — примирительно засуетилась мама, поглаживая его по рукаву пиджака. — Я ж вижу, как тебе плохо…

Да, ему было очень плохо с тех пор, как в душу к нему влезла Вика. И ведь говорили-шутили всякие знакомые, что не к добру это, когда у мужчины и женщины имена одинаковые. Виктор — Виктория. Сбылось, оказывается, поганое пророчество. Отравила она ему кровь, прошла навылет через сердце, пронзила и распотрошила на кусочки своими колдовскими глазами, охомутала прядями светлых волос. Ни вдохнуть, ни выдохнуть, ни забыть, ни простить. Только одно и помогает — каторжная работа.

Виктор поискал глазами Юрия. Не сразу нашел в толпе. А когда увидел, чуть не ахнул. Рядом с Юрой стоял тот самый молодой и талантливый (скорее гениальный, уточнил для себя Виктор) Анатолий свет батькович Барсов. Пытается подмазаться, глаза помозолить.

Юрка заметил взгляд Виктора, подошел.

— Как дела? — спросил у него Виктор. — Есть что-нибудь срочное для меня? А то я тут совсем замотался с этими похоронами.

— Все в порядке. — Юрка кивнул на Барсова: — Насчет парня не передумал?

— Нет, — усмехнулся он. — Не передумал. Наверное, кабы я был нетрадиционной ориентации, у него появился бы отличный шанс. Только я, по обыкновению, подыскиваю себе девочек. Хочешь, возьми его себе, он — лапочка.

Юрий только фыркнул. И тут взгляд Виктора наткнулся на маленькую блондинку.

Ну! Накаркал!

Девица — из категории охотниц. Глаза бегают, ищут подходящую кандидатуру — если не на роль богатого мужа, то хотя бы любовника. Ишь, навострила ушки, выслушивает, вынюхивает, выгадывает, высчитывает. Похоже, она услышала его слова, насторожилась.

Юрий проследил направление взгляда своего босса.

— Анжелика, — пояснил он тому на ухо. — Можно просто Лика. — Как ты правильно понял, ужасно жаждет быть певицей.

— Петь хоть умеет? — спросил Виктор, скалясь нехорошей хищнической ухмылкой.

— Нет, конечно. Но уже в курсе, что умение петь — не самое главное достоинство российской звезды.

Что это? Насмешка судьбы? Вика. Ника. Лика. Виктор снова посмотрел на девушку. Черное обтягивающее мини, колготки в сетку, туфли на тонких высоких каблуках. Собралась будто не на похороны, а на вечеринку, Точнее — на главную охоту.

Такие, как она, повсюду пытаются подцепить на крючок какого-нибудь богатенького дуралея, желательно — миллионера. Наживкой выступают молодость и красота. Знакомство на кладбище таких вампирш не смущает.

«Ремонт, что ли, опять сделать?» — почему-то подумал Виктор.

Сумка с вещами Ники так и осталась стоять в той спальне, где она отравилась. Виктор больше ни разу туда не входил. Ату квартиру, где изменила ему Вика, он давно успел продать и теперь жил в большом коттедже с бассейном, садом, круглосуточной охраной. Но мысль о ремонте пришла в голову так же, как и тогда. Ника, разумеется, ему не изменяла. Но если как следует подумать, то тоже предала.

Хотя ремонтом заниматься сейчас некогда, А может, поручить такое ответственное мероприятие Лике? Он снова повернул голову в ее сторону.

«Ей не идет красная помада, — подумалось Виктору. — Красное вообще делает ее вульгарной. Да и черное платье уж очень сильно контрастирует с белоснежной кожей. Блондинкам идут нежные пастельные цвета».

Аня избегала любви, не хотела ее и панически боялась. «Я уже вдоволь нахлебалась этого великого счастья, — говорила она обычно. — Хватит…» А если она что-то приказала себе, то будьте уверены — сделает непременно, чего бы это ни стоило.

Поклявшись никогда больше ни в кого не влюбляться, она начала постепенно, но неуклонно вычеркивать из своей жизни того, кого по инерции все еще продолжала любить, старательно уничтожала все, что было связано и напоминало о нем. Этаким бесхитростным способом Анна будто убеждала саму себя, что больше не любит его — никакая любовь невозможна в принципе.

Надо сказать, у нее почти получилось. Ей подолгу удавалось не думать и не вспоминать о Сергее — ровно до тех самых пор, пока он не объявлялся в ее жизни снова. Каждая встреча с ним становилась испытанием ее стойкости. Ушедшие было в небытие эмоции снова захлестывали Аню, и они, возможно, рано или поздно заставили бы ее сдаться (и нарушить, таким образом, собственный приказ!), да только сам Сергей поневоле ей помогал. Или вредил, что, впрочем, при определенных условиях можно трактовать как одно и то же…

Едва ей начинало казаться, что сил больше человеческих для стойкого сопротивления у нее не осталось, едва собиралась вернуться к Сергею и предпринять новую попытку начать все сначала, как благодаря его же стараниям они неожиданно ссорились. Он постоянно провоцировал ее на скандалы, истерики, слезы.

Нет, это выходило у него не специально. Как-то само собой. Но Аня между тем четко начинала приходить к пониманию того простого факта, что Сергей — ее некогда болезненно любимый Сергей! — на самом деле ничуть не изменился, — следовательно, не суждено измениться и их отношениям. И значит, вернись она к нему — и все придет к прежнему нежелательному знаменателю: она останется у разбитого корыта, того самого, от которого так мучительно некогда бежала.