– Дорогая, вы ли это? Какими судьбами? – прошептал он. – Я так понимаю, вы не галлюцинация?
– Сюрприз, – протянула Вера Александровна Золотарева, мило усмехнулась, потом резко охладела и сказала нормальным голосом: – Женщина всегда сюрприз, Алексей Петрович. Но не обязательно подарок. Ты должен был догадаться об этом, но лопухнулся, хотя человек, в принципе, умный, с воображением.
– Я допускал это, но как-то не верил. Что вы теперь собираетесь делать? Перебираться к хозяевам, на ту сторону? А меня в расход? Почему же сразу не пристрелили? Неосмотрительно это, Вера Александровна, очень даже.
– Давайте кончим его, – предложил знакомый голос за кадром.
Лейтенант Гаспарян, гореть ему в аду синим пламенем.
– А вот это, Рудольф, уже не ваше собачье дело, – вкрадчиво проговорила Вера. – Что скажут, то и будете делать. Не волнуйся, мой хороший. – Женщина снова потрепала свою добычу за щеку. – Мы в обиду тебя не дадим. Сами обижать будем. Слишком важный ты гусь. Хотя сразу и не скажешь. На вид приличный парень, в постели удивительно хорош, не чета некоторым, откровенно средненьким.
Он рванулся, хотел схватить эту шлюху за горло, но его потуги были смешными и беспомощными. Она отпрянула и усмехнулась.
– Уязвленное самолюбие возвращает к жизни, милый? Ты неисправим. Мышка плакала, кололась, но продолжала есть кактус. Рудик, накажи его.
Удар обрушился на голову и вытряс из нее сознание.
Он лежал на том же бетонном полу, под тем же низким потолком, с которого свисала лампочка.
– Вот вы и очнулись, Алексей Петрович, – беззлобно пробормотал подполковник Былинский. – Снова деретесь. Это нехорошо. Покалечили моих людей, набросились на Веру Александровну…
– Вы тоже с ней спите? – прохрипел Алексей.
– Случается, – ответил Былинский. – Но так, от случая к случаю. Кстати, это я ей посоветовал обратить на вас внимание. Ведь мы, мужчины, забываем про все, когда лежим в кровати с хорошенькой женщиной, верно? Веселая, неунывающая, всегда податливая и на все готовая. Этакая счастливая сучка.
– А вы, значит, у нас командир счастливой суки, – прошептал Алексей.
– Хороший каламбур, – согласился начштаба. – Да, вы не поддались на ее чары, особо не откровенничали, держались предписанной линии. Но свою роль она, как ни крути, выполнила, запутала вас, отвлекла внимание.
– К черту вашу шлюху, Алексей Никифорович, – буркнул Корнилов. – Вы добились своего. Что дальше? Расстреляете? Зароете в лесу? Был человек, и нет его?
– Не бегите впереди паровоза, – отмахнулся Былинский. – Мы узнали, кто вы такой, и решили сохранить вам жизнь. Пока, во всяком случае. Вас уберут подальше, куда Макар телят не гонял. Жизнь у вас там будет не сахарная. Так что особо не обольщайтесь. Вас собирались устранить дважды. В аэропорту это не получилось. Второй случай вы тоже помните. Бойня вокруг инкассаторской машины, когда вы просто блестяще притворились трупом, сами того не осознавая. Уже завтра разойдется информация о вашем дезертирстве и предательстве, о том, как вы работали на украинскую разведку, оттого и выжили. Вас будут искать, но не найдут. В Москву и Донецк полетят рапорта…
– Мое имя станет символом измены и вероломства. – Алексей скривил губы. – Вы справились с задачей, Алексей Никифорович, браво. Денег-то много везли?
– Много, – подтвердил Былинский. – Не имею права так говорить, но вам можно. Вы же свой. Зарплата работягам там была. Но имелись еще и деньги в европейской валюте одного известного донбасского олигарха. Он продал парочку активов и дал указание банку припрятать выручку подальше до лучших времен. В Глухове работает филиал одного из российских банков, руководство которого втайне согласилось посодействовать предпринимателю. Не за спасибо, конечно. В общем, темная история, капитан. Лучше не лезть в эти дебри. Сумму называть не буду, она вас не порадует.
– Хотите сказать, что эти деньги уже на Украине?
– А я хотел такое сказать? – спросил Былинский. – Считаете, что мы не можем выполнять работу самостоятельно, без украинских хозяев? Примитивно мыслите, капитан. Я и мои люди не агенты Киева, мы не продались украинским властям. Разве я плохо командовал бригадой, сдавал хохлам города и веси? Да, не спорю, по аэропорту «Северный» мы работали в контакте с украинцами. Жест доброй воли, так сказать. Мы навели их на цель, посодействовали с обратным коридором, не предполагали, что все закончится для них так плачевно.
– Но вы же ненавидите киевскую власть.
– Руководство самопровозглашенных республик нам тоже не по душе. Эти люди загоняют регион в могилу, набивают лишь собственный карман. Вы не поверите, но на вершине украинской власти есть умные люди. Им невыгодно захватывать Донбасс, возвращать его под юрисдикцию Украины. Причин тому масса. Во-первых, морока, во-вторых, бесчисленные жертвы, в-третьих, теряется образ врага, а это крайне нежелательно. Наличие врага обеспечивает помощь, мировое сочувствие, тайный карт-бланш на любые действия, в том числе те, которым позавидовало бы руководство зондеркоманд СС. Это удобно. Можно тратить деньги, выделяемые Западом, а свои воровать. Позиции этих людей в чем-то схожи с нашими. У нас имеются точки соприкосновения. Сложная мысль, да? Проще говоря, в республиках Донбасса назревает небольшой переворот. К нему спокойно отнесутся в Киеве. Москва не успеет предотвратить его.
– Там тоже есть люди, связанные с вами.
– Поэтому мы ничего не боимся. – Сумрачная физиономия подполковника посветлела. – Предвосхищаю ваш вопрос. В нападении на банковский конвой принимали участие не украинские диверсанты. Свои, так сказать. Сегодня вас брали не переодетые хохлы. Но с той стороной, увы, мы связаны, в чем и заключается ваша главная проблема. Вот только непонятно, зачем я вам все это рассказываю. Не делайте вид, что этого не знаете, Штирлиц вы наш. Вам известно, что гниль разъела руководство республик, про наши связи с украинской разведкой, да и о том, что в Москве действует разветвленная сеть наших сторонников, включая, скажем так, персоны, близкие к Кремлю. Вы не сменили фамилию. Ваш куратор посчитал, что она неизвестна широкой публике. Это была ошибка. Вы никогда не служили в Дальневосточном округе, не командовали ротой, не конфликтовали с начальством и уж тем более не увольнялись из армии в связи с любовным скандалом. Вы даже не капитан. Вы майор ГРУ Корнилов Алексей Петрович. До поступления в означенное заведение – а это случилось шесть лет назад – служили в бригаде спецназа. Воевали в горячих точках, имеете боевой опыт. У вас была семья, но, к сожалению, она распалась после того, как в тяжелой аварии под Чулымом погибла ваша пятилетняя дочь. У супруги Ларисы был нервный срыв. Она обвиняла в случившемся вас, но вы просто не успели уйти от столкновения с тяжелым грузовиком, потерявшим управление. На новом поприще вы работали в Средней Азии, на Кавказе, брали Крым, отметились в Турции и даже в Сирии. Вас прислали сюда следить за мной. В Москву просочилась информация о том, что руководство бригады участвует в заговоре. Доказательств не было, требовались проверенные сведения. Кто участвует, каналы связи, сообщники в Москве. Вы пристально наблюдали за моими действиями. Вас навязали в нашу бригаду. Противиться этому мы не могли, иначе вызвали бы подозрения. Я все про вас знал, Алексей Петрович, наладил с вами доверительные отношения, подсунул вам хорошую женщину. О вашем задании знал только один человек. Мне бесконечно жаль, но ваш куратор полковник Данилевский Игорь Борисович мертв. Несчастный случай, знаете ли. Оступился на лестнице в подъезде, разбил голову.