Архипелаг Грез - читать онлайн книгу. Автор: Кристофер Прист cтр.№ 18

Между тем внизу собирались скорбящие, в ожидании приглашения в церковь.

Чужестранка приехала позже всех остальных, измотанная четырьмя днями пути. Хаотичные сборы, нервозность в дороге. Давненько не приходилось ей перемещаться по Архипелагу. Бесконечные порты, длительные задержки по вине опоздавших пассажиров, выгрузки и погрузки багажа… Поначалу она была околдована островами: впечатляло разнообразие красок, ландшафтов, настроений. Вспомнилось, как ей довелось проплывать их в тот, прошлый, раз, много-много лет назад: Лиллен-кей, Иа, Джунно, Оллдус Преципитус… Правда, тогда эти берега показались ей не столь увлекательными – душу грело нетерпение скорой встречи на пути к Пикаю, спокойные мысли о доме по дороге обратно.

Очарование воспоминаний быстро увяло. Уже после первого дня путешествия острова стали просто этапами на длинном пути. Паром медленно курсировал от одного клочка суши к другому, повинуясь течению проливов. Порой она стояла у перил и любовалась пенистым следом, бегущим от бортов судна, но то была лишь иллюзия скорости. Стоило поднять взгляд от воды, и за бортом простирался все тот же остров, что и полдня назад, только под немного другим углом. Быстрыми были лишь птицы, что ныряли вверх-вниз возле палубы и корабельных надстроек, но и они не удалялись чересчур далеко от парома.

В порту Джунно она сошла на берег, решив поискать более быстрый маршрут, а через час бестолковых шатаний по справочным вновь села на тот же паром, задержавшийся из-за выгрузки древесины. Днем позже, на Мьюриси, ей удалось найти самолет частного аэроклуба и за короткий перелет буквально перескочить три промежуточных острова. Позже большая часть сэкономленного времени была потеряна в ожидании очередного парома.

Наконец она прибыла на Пикай, но, согласно расписанию похоронных мероприятий, полученному вместе с известием о смерти, у нее оставался всего один час. Что удивительно, родственники покойного позаботились о ней и прислали в гавань машину. Возле трапа стоял человек в темном костюме с белой табличкой в руках, где заглавными буквами значилось ее имя. Расположившись в салоне, она глядела на пробегающие мимо окрестности, на бухту и город, потерявшийся средь пологих холмов, и понемногу обычные треволненья пути сменялись пугающей чередой нахлынувших чувств. Раньше, пока она кочевала с острова на остров, до них попросту не было дела.

Теперь эмоции овладели ею в полную силу. Страх перед его семьей, никого из которой она не знала. Опасения, что про нее этим людям могли наговорить, или, напротив, не сказали ни слова. Тревога, что сам факт ее существования может опорочить его репутацию, едва только публике станет хоть что-то известно. И бездонная скорбь, захватившая ее целиком, после сообщения о его болезни и, позднее, смерти.

Дерзость и гордость остались в прошлом. Так же как и надежды на то, что и ей предназначена толика счастья. Отныне для нее – только одиночество и воспоминания. А сейчас еще и сомнения, связанные с его семьей. Что ими двигало, что заставляло держать ее в курсе дела? Забота? Презрение? Или желание все сделать правильно? А может – она даже боялась об этом думать, – это он не забыл про нее и попросил известить?

Бескрайнее горе обострялось чувством окончательной и бесповоротной утраты. Если последние двадцать лет еще сохранялась неосознанная надежда на возвращение, то теперь наступило время окончательной ясности – дальше придется жить без него.

Водитель молчал, его дело – рулить. После четырех дней морского пути с пересадками, под треск моторов и генераторов, когда над головой ходуном ходят балки, глухой рокот автомобиля казался мягким, неслышным урчанием. Машина неслась по дороге, а пассажирка смотрела в затемненное тонировкой окно на пробегающие мимо луга, виноградники и каменистую пустошь вдали, на полоски песчаной обочины, лишенной малейшей растительности. Наверное, и в прошлый раз она все это видела, просто в памяти не задержалось. Впечатления о давней поездке превратились в размытую вереницу событий, ставших лишь фоном для драгоценных часов, проведенных с ним вместе наедине.

Хотя с тех пор она думала только о нем, той встрече не суждено было повториться.

Ну, вот и дом. Огромная толпа у ворот расступается, пропуская машину. Все глядят с интересом. Какая-то женщина машет рукой и, вытянув шею, пытается ее рассмотреть. Ворота автоматически открылись, когда водитель нажал на панели какую-то кнопку, и тут же закрылись вслед за неспешно проехавшим автомобилем. Мощные кроны деревьев, высокие горы и синее море вдали, перемежаемое темными пятнами островов. Она не заплакала, хотя невыносимо больно было смотреть на все то, что ей, казалось, никогда не забыть.

Выйдя из машины, она подошла к группе людей возле дома, чувствуя безмолвное осуждение, хотя никого тут не знала. Опустила чемодан у дверей и вошла в холл, откуда был виден весь зал и широкая лестница в самом конце.

Пожилой мужчина отделился от всех и встал рядом, глядя не на нее, а на ступеньки.

– Все мы знаем, кто вы такая, конечно, – сказал незнакомец, не вполне совладав со своим голосом. Веки его неприязненно подрагивали, он ни разу не посмотрел ей в лицо. Ее поразило их внешнее сходство. Неужели отец? Да нет, не так стар. Он, помнится, упоминал о брате, как раз подходящего возраста; они враждовали. Прошло столько лет… – Он оставил четкие распоряжения на ваш счет, – продолжил человек. – Вы можете пройти в его комнату, если хотите, только ничего там не трогайте.

Она хотела бежать, но спокойно поднялась по лестнице в комнату под самой крышей. И лишь там задрожала.

Едва уловимая сизая дымка колыхалась в воздухе, незримое свидетельство его недавнего пребывания. Уже несколько дней комната пустовала, и все-таки в воздухе еще оставался неуловимый туман, которым он дышал при жизни.

С внезапно обострившимся чувством потери она вспомнила тот единственный раз, что они переспали. Она лежала голая подле него на этой самой кушетке, свернувшись калачиком, умиротворенная и взволнованная, а он втягивал в себя терпкий дымок чируты и выдыхал его голубыми клубами. То же место, та же кушетка. Она не осмелилась к ней приблизиться.

В углу стола небрежно лежали еще пять сигар, высыпанных из упаковки, – как видно, последние из тех, что он покупал. Она взяла одну из них, поднесла к носу, втянула в себя аромат табака, припоминая то время, когда они выкуривали одну на двоих, и как она смаковала приятную влажность его слюны. Горячечное возбуждение захлестнуло ее, и комната поплыла перед глазами.

За всю свою жизнь он ни разу не покидал этот остров – даже в ту пору, когда звания и почетные степени полились на него рекой. Когда она лежала в его объятиях, наслаждаясь нежными прикосновениями его пальцев к обнаженной груди, он пробовал объяснить ей, почему так привязан к своей родине – острову Пикай, и почему не может уехать и быть с нею вместе. Это остров следов, говорил он, где за тобой следуют тени из прошлого. И если покинуть его, след остывает и ты уже не способен вернуться. Страшно даже попробовать – а вдруг и вправду порвется незримая нить, связующая с родными местами. Она же, чувствуя другое, совсем не мистическое влечение, стала его ласкать, он замолчал, и они снова занялись любовью.