1917. Российская империя. Падение - читать онлайн книгу. Автор: Эдвард Радзинский cтр.№ 189

Страница

Она: «17.04.15… Я получила длинное милое письмо от Эрни, я тебе его покажу по твоем возвращении. Он пишет: «Если ктонибудь может понять его (т. е. тебя) и знает, что он переживает, – то это я». Он крепко тебя целует. Он стремится найти выход из этой дилеммы и полагает, что кто-нибудь должен был бы начать строить мост для переговоров. У него возник план послать частным образом доверенное лицо в Стокгольм, которое встретилось бы там с человеком, посланным от тебя (частным образом), и они могли бы помочь уладить многие временные затруднения. План его основан на том, что в Германии нет настоящей ненависти к России. Эрни послал его уже туда к 28 числу. Я послала сказать этому господину, что ты еще не возвращался, и чтоб он не ждал. И что хотя все жаждут мира, но время еще не настало. Я хотела закончить с этим делом до твоего возвращения, т. к. знала, что тебе оно будет неприятно».

Бедная Аликс, как она надеется: а вдруг он все-таки скажет «время уже настало». Тщетно.

Приближалось 6 мая.

Она: «04.05.15… Как грустно, что мы проводим день твоего рождения не вместе! Это в первый раз… Ах, крест, возложенный на твои плечи, так нелегок! Как бы я хотела помочь тебе его нести, хотя мысленно и в молитвах я это делаю. Как бы я хотела облегчить твое бремя, много ты выстрадал за эти 20 лет… – ведь ты родился в день Иова Многострадального, мой бедный друг».

Она: «13.06.15… Я обеспокоена, что твое милое сердце нынче не в порядке. Прошу тебя, вели Боткину осмотреть, когда вернешься… Я сочувствую всем, у кого больное сердце, так как столько лет сама этим страдаю. Скрывать свои горести и заботы очень вредно для сердца. Помни, оно устает от этого… Это иногда видно по твоим глазам. Только всегда говори мне об этом, потому что у меня достаточный опыт в этом отношении, и может быть, я сумею тебе помочь. Говори обо всем со мной, поделись всем, даже поплачь – это всегда физически как будто облегчает… Аня только что была у меня – она видела Григория утром. Он в первый раз после пяти ночей спал хорошо и говорит, что на фронте стало немного лучше…» (Она верила: если Григорий спит хорошо – значит, и на фронте тоже хорошо.)

«14.06.15… Павел (великий князь. – Э.Р.) сказал мне о другой вещи, которая неприятна, но лучше о ней тебя предупредить, а именно, что в последние шесть месяцев все говорят о шпионе в Ставке. И когда я спросила его имя, он назвал генерала Данилова… Вели… осторожно следить за этим человеком».

В это время поражения на фронте заставили искать козлов отпущения. Выход был найден: шпионы. Началась настоящая шпиономания. Сначала захотели сделать шпионами евреев. Военно-полевой суд в Двинске повесил нескольких «за шпионаж». Впоследствии выяснилось: они невиновны и были посмертно оправданы. Но к тому времени у великого князя Николая Николаевича уже созрел иной план: Главнокомандующий решил поохотиться на дичь куда покрупнее.

Возникает знаменитое дело немецкого шпиона полковника Мясоедова. При помощи показаний Мясоедова Николаша добирается до главного своего недруга – военного министра Сухомлинова. В июне он уже отрешен от должности. От него через его жену шла ниточка к «нашему Другу». И значит – к Аликс! «Немка – шпионка» – куда проще!

И бедная Аликс решила показать, что она тоже принимает участие в общей заботе – ловле шпионов. Она находит своего: генералквартирмейстера Данилова. Это один из талантливейших и злоязычных генералов в Ставке и, естественно, враг «нашего Друга»…

Она: «15.06.15… Нетерпеливо ожидаю обещанного тобою письма… Я зашла к Мавре на часок (жена великого князя Константина Константиновича. – Э.Р.) – она спокойна и мужественна, у Татьяны (дочь К.Р. – Э.Р.) ужасный вид – она еще худее и бледнее…»

В начале июня во дворце Павловска задохнулся во время припадка грудной жабы К.Р.

Незадолго до этого на фронте во время атаки был смертельно ранен младший и самый блестящий из его сыновей – Олег. К.Р. сам закрыл ему глаза. Смерть любимого сына приблизила и его кончину. Поэт был последним Романовым, которого торжественно похоронили в Петропавловском соборе.

Она: «16.06.15… Твой сладко пахнущий жасмин я положила в Евангелие – он мне напомнил Петергоф… Днем я сидела на балконе, хотелось пойти вечером в церковь, но почувствовала себя слишком утомленной. На сердце такая тяжесть и тоска. Я всегда вспоминаю, что говорит наш Друг. Как часто мы не обращаем достаточного внимания на Его слова, Он так был против твоей поездки в Ставку, потому что там тебя могут заставить делать вещи, которые было бы лучше не делать… Когда Он советует не делать чего-либо и Его не слушают, позднее всегда убеждаешься в своей неправоте… Это все не к добру. Он (Николаша. – Э.Р.)… не одобряет посещение Григорием нашего дома, и поэтому он хочет удержать тебя в Ставке, вдали от него. Если бы они только знали, как они тебе вредят вместо того, чтобы помочь – слепые люди – со своею ненавистью к Григорию. Помнишь, в книге (которую мы читали) сказано, что та страна, Государь которой направляется Божьим человеком, не может погибнуть. О, отдай себя больше под Его руководство».

Он: «16.06.15. Мое возлюбленное солнышко! Сердечное спасибо за твое длинное милое письмо… Что касается Данилова, то я думаю: мысль о том, что он шпион, не стоит выеденного яйца…»

Она: «17.06.15. Мой родной, милый! Женушка должна была бы писать тебе веселые радостные письма, но это так трудно, так как чувствую себя подавленной и грустной. Столько вещей меня мучают. Теперь в августе собирается Дума. А наш Друг тебя несколько раз просил, чтобы это было как можно позднее… Теперь они будут вмешиваться и обсуждать дела, которые их не касаются. Не забудь, что ты есть и должен оставаться самодержавным императором. Мы еще не подготовлены для конституционного правления. Н[иколаша] и Витте виноваты в том, что эта Дума существует, а тебе она принесла больше забот, чем радости… Извини, я тебе все это пишу, но я чувствую себя крайне несчастной – все дают тебе неправильные советы и пользуются твоей добротой… Плюнь на Ставку! Ты и так долго опять отсутствуешь, а Григорий просил этого не делать, все делается наперекор Его желаниям, и мое сердце обливается кровью от страха… Ах, если бы я могла защитить тебя от забот и несчастий: их довольно – больше, чем сердце может вынести!»

Она уже получила сведения: Николаша собирается в чем-то обвинить «нашего Друга». И Ники может не понять, может поверить!

Между тем следствие по делу о шпионах уже подобралось к окружению Распутина.

Был ли действительно Распутин немецким шпионом? Конечно, нет. Он преданно служил Семье. Но у него была проблема: Аликс все время требовала новых предсказаний, и он не мог в них ошибаться. Поэтому в квартире Распутина на Гороховой фактически существовал его мозговой центр: ловкие дельцы, промышленники – «умные люди»… Он делился с ними военной информацией, которая поступала от царицы, с ними ее обсуждал. После чего хитрец смекал, каким должно быть очередное его пророчество… И конечно же, кто-то из этих «умных» мог представлять на Гороховой немецкую разведку. При всей его хитрости, Распутин был всего лишь мужик. Хитрющий и… простодушный мужик. Так что найти доказательства, видимо, можно было. Но Верховный пошел по знакомой тропке: вместо того, чтобы терпеливо копать шпионское дело, клюнул на то, что подставил ему «Святой черт», – пьяный скандал в «Яре». Так он попался в распутинский капкан.

Страница